— Это может быть кто угодно. Мало, что ли, в Гонконге могущественных представителей этого клана?

— А вот здесь ты как раз и ошибаешься. Мясник — весьма специфический образчик человеческой породы. Для этого типа не существует никаких правил, и он не останавливается ни перед чем, если есть возможность заработать хороший куш. Как всегда, во главе угла стоят деньги и стремление к власти, не так ли, Стиви?

Хо посмотрел на собеседника.

— Я не знаю, о чем ты, Джонни. — Стиви не скрывал раздражения. Отвесив поклон статуе бога войны, он повернулся к Мэнну и добавил: — Позволь дать тебе совет, Джонни. Держись подальше от Чана. Он знает, что ты пытаешься накопать на него компрометирующий материал, и это начинает действовать ему на нервы.

Мэнн поднялся с колен, взял принадлежавшую Хо ароматическую палочку и затушил ее, воткнув в поднос с песком.

— Спасибо за совет, Стиви. Но позволь и мне кое-что тебе посоветовать. Научись наконец отличать добро от зла, поскольку если ты и впредь будешь путать эти понятия, воздаяние не заставит себя долго ждать, и когда этот день настанет, тебя не спасет даже целая связка ароматических палочек.

Оставив Хо у алтаря, Мэнн вышел из храма и двинулся вниз по Лэддер-стрит. Возвращаться в офис ему не хотелось. Он устал от царившей там суеты. При всем том его сердце билось с удвоенной силой от гнева и мощного выброса адреналина. Вынув из кармана телефон, инспектор проверил дисплей. Пропущено пять звонков. Звонил неизвестный с незнакомого номера. Это терпит, подумал Мэнн и вернул телефон в карман. Он все еще старался привести в порядок мозги и заставить их работать методически. Это была непростая задача, так как мысли путались, искрили и цеплялись друг за друга, как провода в разорванном кабеле.

Вновь зазвонил телефон. Детектив сунул руку в карман и нажал на кнопку «занято». На противоположном конце провода Ким, сидевшая на корточках на полу рядом с кроватью, ругала его последними словами за то, что не берет трубку. По ее предположению, не позже чем через четверть часа охранник должен смекнуть, что кто-то стащил у него мобильник. А прошло уже минут двенадцать, которые она потратила на безуспешные попытки дозвониться Мэнну.

Проезжавший по тротуару молодой человек на мопеде едва не наехал на полицейского. Выругавшись, инспектор отпрыгнул в сторону. Опять затренькал сотовый. Кто там такой нетерпеливый? Неужели нельзя подождать пять минут? Мэнн сунул руку в карман, но никак не мог нащупать кнопку «занято». Выхватив из кармана аппарат, он по ошибке надавил на кнопку «ответить». И неожиданно услышал знакомый голос:

— Джонни…

Инспектор остановился как вкопанный и поднес аппарат к уху.

— Ким! Куда ты, к черту, запропастилась? — Услышав ее голос, он почувствовал немалое облегчение.

— Я нахожусь в одном месте, куда мне ни за что не следовало попадать, Джонни!

— Ты в порядке? — осведомился Мэнн. В голосе Ким проскальзывала паника.

— Вот уж не сказала бы.

— Так где же ты, черт возьми?

— То-то и оно, что я не имею об этом никакого представления. Но знаю название притона — клуб «Шестьдесят восемь». Он принадлежит Чану. Этот ублюдок впутал меня в это дело. Сказал, что набирает иностранных «хозяек» для своего нового заведения, и предложил мне присматривать за девушками, то есть стать их мама-сан. Но здесь происходит что-то странное, Джонни. Что именно, точно пока сказать не могу, и мне об этом не говорят, но ясно одно: все мы здесь пленницы и удрать отсюда нет никакой возможности. Я точно это знаю, потому что уже предпринимала попытки такого рода.

— Сколько времени ты добиралась до этого заведения? Тебя везли на машине?

— Нас привезли на вертолете, полет занял около сорока минут. Это место находится в жуткой глуши посреди какой-то пустыни. Единственное, что я могу сказать со всей уверенностью, — мы на территории континентального Китая.

— Помнишь, что видела во время полета?

— Сначала мы летели на север от Цзюлуна. Внизу мелькали деревеньки, небольшие водохранилища, сады и парки. Потом повернули на запад, пролетели над каким-то старым индустриальным районом и понеслись над пустынными землями с похожими на кратеры заброшенными карьерами, где не видно ни единой живой души. Ума не приложу, где это может быть.

— Держись, Ким, и не впадай в панику. Я найду тебя. Кстати, это место хорошо охраняется?

— Очень хорошо.

— Сколько там охранников? Они вооружены?

— В клубе по меньшей мере две дюжины агентов безопасности. И все они носят при себе пушки. Кроме того, здесь с десяток личных телохранителей Чана, приезжающих и уезжающих вместе с хозяином. По моим представлениям, все это заведение здорово напоминает укрепленный форт.

— В настоящее время там есть другие иностранки, помимо тебя?

— Одна английская девушка… Кажется, ее зовут Джорджина.

— Она в порядке?

— Мне не позволяют видеться с ней. Так что я даже не знаю, жива ли она.

— А ирландку по имени Бернадетта ты, случайно, не видела?

— Да, она была здесь. Но где сейчас, не имею представления… Мне надо идти, Джонни. Не могу больше разговаривать по телефону. Я украла аппарат у одного из охранников, но он в любое время может обнаружить пропажу.

— Будь осторожна, Ким, проявляй максимум осмотрительности. Особенно сейчас. Я постараюсь добраться до этого места как можно быстрее. Ясное дело, по приезде мне бы хотелось увидеть тебя в добром здравии. Ты меня понимаешь?

— Если спасешь меня, Джонни, буду любить тебя всю оставшуюся жизнь. Но очень тебя прошу — поторапливайся.

— Ким сказала, что они летели в западном направлении над старым индустриальным районом, а потом перед их глазами предстали заброшенные карьеры. Найди мне в атласе какие-нибудь заброшенные разработки или шахты на расстоянии сорока минут полета от Цзюлуна. Похоже, именно там содержат женщин.

Энджи занес палец над страницей географического атласа.

— Вот где это. — Через некоторое время он опустил палец и поводил им по отметкам на карте.

— Ким сказала, что Бернадетта и Джорджина, возможно, тоже там. Вот куда увозили из города наших несчастных женщин. — Мэнн остановился в дверном проеме. — Я уже сообщил обо всем суперинтенданту, и он пообещал организовать транспорт. Пойду скажу, что мы почти готовы отправляться… Энджи, как, по-твоему, называется это место?

Тот покачал головой — не знаю.

— Позволь, я дам тебе ключ. Сколько всего ожогов обнаружено на груди у Зоей?

— Шестьдесят восемь.

— Совершенно верно. Это самая счастливая комбинация чисел в Гонконге. Потому-то клуб Чана и называется «Шестьдесят восемь».

Когда Мэнн вошел в офис Уайта, последний разговаривал по телефону. Как только он повесил трубку, инспектор спросил: