близко. Медсестра попросила лечащего врача Лагасс, Роя Кулотту, ввести больной какой-нибудь препарат, чтобы ей стало легче дышать. Кулотта увидел, что у Мерл Лагасс развился респираторный дистресс-синдром, и решил, что она агонизирует. Он выкатил носилки с пациенткой из очереди на эвакуацию и послал медсестру отделения реанимации в больницу за обезболивающим и успокоительным.

С крыши гаража на седьмой этаж главного здания больницы имелся короткий путь – через крышу соседнего здания. Для этого нужно было пройти по мостику, соединяющему две крыши, – его роль выполнял деревянный поддон. Для равновесия можно было держаться руками за проходящую рядом трубу. Благодаря этому те, кто работал на вертолетной площадке, могли при необходимости быстро сбегать в больницу за лекарством или чем-нибудь еще и вернуться обратно. Медсестра отделения реанимации вскоре снова появилась на крыше гаража. Она принесла три препарата – один обезболивающий и два успокоительных. Это были морфий, версед и ативан. Кулотта решил, что девушка взяла их из запиравшегося ящика в отделении интенсивной терапии.

Рой Кулотта до этого несколько недель прописывал Мерл Лагасс наркосодержащие препараты: из-за прогрессирующего онкологического заболевания она испытывала сильные боли и тревогу. Врач понимал, что организм больной в значительной мере адаптировался к лекарствам, которые ей вводили. Значит, для того, чтобы облегчить ей дыхание и купировать боль, требовалась более высокая, чем обычно, доза морфия. В то же время Кулотта был уверен, что препарат – в этом не приходилось сомневаться – ускорит смерть пациентки. Поскольку ни сама Мерл Лагасс, ни ее дочь не подписали отказ от реанимации, Рой Кулотта предвидел, что возможности ее лечения будут весьма ограниченными и его главной задачей станет избавление ее от боли и беспокойства.

Медсестра передала Кулотте лекарства. Они вдвоем положили женщину в пикап, и Кулотта лично отвез Мерл Лагасс обратно в больницу. Он был рядом с ней, когда она умерла.

* * *

Сьюзан Малдерик обвела взглядом помещение отделения интенсивной терапии. Ей еще несколько часов назад сказали, что двух женщин, лежащих в комнате ожидания, никуда перемещать не будут, потому что обе они умирали. Одной из них была пожилая леди, которая прибыла в больницу вместе с мужем и за которой ухаживала Карен Уинн. Оказалось, однако, что обе пациентки живы и находятся в сознании. «Что будем с ними делать?» – поинтересовалась Малдерик у одного из врачей-реаниматологов и добавила, что насчет этих двоих необходимо принять какое-то решение. Действительно ли они скоро умрут или, может, все же стоит переместить их наверх? «О’кей», – сказал врач-реаниматолог, давая понять, что сам обо всем позаботится.

* * *

Это был долгий и тяжелый день для всех, кто находился на вертолетной площадке. Кое-кто из пилотов отказывался брать на борт лежачих больных. Чтобы избежать споров, врачи сажали некоторых из таких пациентов в инвалидные кресла и, привязав простынями за пояс и поперек груди, превращали в «сидячих» больных.

Примерно в девять вечера тучного пациента отделения реанимации по имени Родни Скотт подняли по металлическим ступенькам лестницы на вертолетную площадку. Он с некоторой опаской отнесся к тому, как неопытные волонтеры перемещали его по узкому проходу, но испытал облегчение, когда оказался за пределами здания больницы, где было темно и душно. Судип Редди, репортер газеты «Даллас морнинг ньюс», выходившей в городе, где располагалась штаб-квартира корпорации «Тенет», подробно отслеживал путь Скотта к спасению. Журналист уговорил компанию, предоставившую вертолеты корпорации «Тенет», отвезти его в Мемориал и в середине дня прилетел туда вместе с фотографом Брэдом Лопером. Редди насчитал восемнадцать человек, под возгласы «раз-два-три» помогавших протаскивать Скотта сквозь отверстие в стене машинного зала подстанции, причем многие из них были женщинами. Еще шестеро принимали его со стороны гаража. Обсудив, сколько именно Родни Скотту потребуется кислорода, они погрузили его в кузов пикапа «Форд-150» и отвезли на верхний этаж гаража. Оказавшись там, репортер с удивлением увидел находившихся в ужасающем состоянии пациентов, лежащих прямо на полу в удушающей жаре. Некоторые из них выглядели настолько плохо, что Редди отозвал в сторону врачей и медсестер и, понизив голос, поинтересовался, живы ли они. Медики ответили утвердительно, но добавили, что несколько больных из-за чудовищных условий все же умерли, не дождавшись эвакуации. Услышав это, Редди никак не мог понять, почему самые тяжелые больные до сих пор не были вывезены.

Редди видел, как группы волонтеров, подняв на плечи носилки с пациентами, по узкой металлической лесенке заносили больных на вертолетную площадку. Время от времени он что-то писал в своем блокноте. Позже, когда его репортаж был опубликован, в нем оказались такие строки: «С носилок прямо на волонтеров стекала моча и падали экскременты. Из-за этого им приходилось то и дело обтираться дезинфицирующей жидкостью».

Четверо мужчин окружили Родни Скотта и с криками «Давай! Давай!», напрягая все силы, погрузили инвалидное кресло с тучным пациентом, в которое он был заблаговременно усажен, в вертолет Береговой охраны. Сразу после этого один из медбратьев отделения реанимации, участвовавший в этом непростом деле, рухнул на землю. Оказалось, что при погрузке его сильно прижали инвалидным креслом к корпусу вертолета, но из-за шума винтов коллеги не услышали его криков.

Травмированный медбрат дышал с большим трудом. Было ясно, что его, судя по всему, тоже придется эвакуировать – возможно, вместо Родни Скотта. Доктор Рой Кулотта, наклонившись, осмотрел грудную клетку пострадавшего. Волонтеры стали криками подзывать главную медсестру отделения реанимации Карен Уинн, которая помогала проталкивать Родни Скотта сквозь дыру в стене машинного зала подстанции, а затем, подхватив свою сумочку, села в пикап и доехала до крыши восьмиэтжного гаража. Но она не понимала, чем еще может помочь. Для многих своих подчиненных она стала чуть ли не матерью – даже для тех, кто ушел из Баптистской больницы и уехал из Нового Орлеана, по всей видимости, навсегда.

Над посадочной площадкой завис следующий вертолет. Он мог забрать травмированного медбрата и Роя Кулотту, который вызвался его сопровождать и был готов в любой момент в случае необходимости прямо в воздухе ввести ему плевральную дренажную трубку.

Пока Кулотта и другие медики обсуждали этот план, вертолет с Родни Скоттом улетел. Скотт весил триста фунтов, перенес хирургическую операцию, страдал сердечно-сосудистым заболеванием и был неспособен передвигаться самостоятельно. Он должен был последним преодолеть отверстие в стене, чтобы через гараж подняться на вертолетную площадку. Накануне Эвин Кук принял его за умершего. И все же Родни Скотт выжил и был успешно эвакуирован. Он стал последним живым пациентом, покинувшим Мемориал.

Часть 2. Расплата

Вчера мы могли видеть, сегодня