- Твою работу украли?

- Ту – да, - Джонни пошевелил пальцами. – Видишь ли, одаренный сирота, если разобраться, весьма удобен в использовании. Ни состоятельных родственников, готовых заступиться за кровиночку, ни связей, ни особых перспектив. Пригрози ему, что, если рот раскроет, то окажется на задворках мира, он и замолчит. Только все равно потом надо на эти задворки отправить, подсунуть контрактик, напеть о перспективной работе, собственной лаборатории, клятву стрясти… и да, я подписал. А что мне было делать? В докторантуру меня не взяли. Собирались. Обещали. Но потянули того идиота, который и собственное имя писал с ошибками, но был силен, очень силен… армия за него попросила. Армии сильные маги нужны, особенно, если с дипломами. Куда генеральскому сыну и без диплома?

Платок сложили пополам.

И вчетверо. Отправили в карман. Пригладили карман. И все это – медленно, плавно, только было в этой плавности движений нечто завораживающее.

- Сколько тебе лет?

- Сорок три, - Джонни улыбнулся. – Выгляжу моложе, правда?

- Правда.

- Это из-за субтильности. В детстве болел много. Мать моя была еще той идиоткой. Уехала… может, останься она, все бы сложилось иначе.

- Она отсюда родом?

- Понимать начала. Ты догадливая, да…

Дура. Господи милосердный, спаси и сохрани. Какая же она, Милдред, дура… слепая и бестолковая…

- Ты…

- Я познакомился с ним здесь. Первое расследование. Меня прикрепили, чтобы опыта набирался, да и так… был под рукой. Знаешь, я уже тогда начал понимать, насколько ошибался. Лаборатория? В ней мне разрешалось пробирки мыть, а до остального не дорос. Да и зачем федералам наука? У них свои задачи. Вот мертвецов потрошить. Я отлично умею потрошить мертвецов.

Он стоял, не двигаясь, смотрел на Милдред и улыбался.

И казался совершенно счастливым.

А от этой улыбки начинала ныть спина. И руки не сгибались.

- Я ему подсказал исчезнуть. К этому времени он уже изрядно не в себе был, и правильно братец сделал, отправив папашу на тот свет… да… вот лабораторию уничтожать не стоило. Многое пропало. Нет, я понимаю, что гнев гневом, однако и здравый смысл быть должен.

- Ты…

- Умрешь, - Джонни поправил очки. – Я постараюсь, чтобы больно не было, но тут уж как получится…

Оружия нет.

Разве что…

- Не надо, - он покачал головой. – Я знаю. Там давно физраствор, хотя, конечно, было несколько неожиданно. Калий, тихий яд, почти не поддающийся обнаружению. Да и кто стал бы искать, да?

- Не подходи!

- А разве я пытаюсь?

Он и руки поднял. А Милдред оглянулась. Она видела дверь. Она чувствовала запах затхлого воздуха. И темнота лежала на пороге, будто приглашая войти.

Спрятаться.

В прятки удобней играть в темноте. И Джонни ждет. Чего? Надо успокоиться. Он безумен, но в то же время рационален. И если разговаривает, то… тянет время. Но тянуть время выгодно и самой Милдред. Куда бы ни ушел Лука, он вернется.

…если жив.

Мысль обожгла и причинила почти физическую боль.

Нет.

Не думать.

Это же Лука. Его полагают по-настоящему бессмертным. Он не может просто так взять и умереть. Он… в него стреляли с десяток раз. И пытались повесить, что изначально было глупым. Его травили. Душили. Даже сжечь пробовали, но он уцелел.

И снова уцелеет.

Он придет.

Поможет.

Спасет.

- Они уже на месте, - Джонни следил за выражением ее лица внимательно. – Не хочешь спуститься?

- А ты отправишься следом?

Он хихикнул.

- Таковы правила.

- Что было во фляге?

- Снотворное. Просто хорошее снотворное. Я не настолько глуп, чтобы отправить на тот свет пару дюжин федералов. Во всем должна быть мера. Через пару часов парни проснутся.

- И ты с ними.

- Несомненно.

- Ты убил Майкла?

Джонни слегка наклонил голову.

Конечно.

Кто еще… Майкл был опытным агентом. И не подпустил бы чужака на расстояние удара. А Джонни он считал своим.

- Он вообще уходил?

- Уходил. Потом вернулся такой весь нервный, возбужденный. Он решил, что может найти источник. А самое мерзкое, что он и вправду мог бы его найти со своим бубном. Это было лишним.

- И ты…

- Я сказал правду. Видишь ли, разговаривая с магом не стоит лгать. Моя мать была родом отсюда. Более того, она одно время работала в усадьбе… и у меня сохранились ключи.

- И Майкл…

- Я пообещал показать ему ход для слуг. Только попросил не говорить вам… никому… мама рано отсюда убралась… слишком рано… но он меня признал.

- Эшби?

- Да. Знаешь, когда мы встретились, это как… удар молнии. Случайный взгляд, пара слов, а ты понимаешь, что связан с этим человеком. Кровь – она такая… и все-таки… ты не хочешь спуститься?

- Меня ждут внизу?

- Ждут, - не стал скрывать Джонни.

Логично.

Та посылка в ночь, когда Майкл пропал. И розы… что-то подсказывало, что розы Джонни интересовали меньше всего.

- Наша беда в том, - он отступил от двери и сунул руку в карман. – Что мы все вышли не такими, как ему хотелось…

Револьвер был маленьким, но опасным с виду.

- Впрочем, он сам был не таким, как хотелось нам. Иди, Милдред, я все равно тебя убью, так уж получилось, но если ты хочешь узнать все, то иди.

Она сама шагнула к двери.

Толкнула ее.

Вдохнула сырой тяжелый воздух. И переступила порог.

Лестница.

Ступени.

Ниже и ниже. Ступени высокие и неровные, будто обтесывали их наспех, как вышло, так и ладно. И чем ниже, тем уже и круче они становились. На некоторых Луке приходилось ставить ногу боком, чтобы не сверзнуться. Вот смеху-то будет.

Неуютно.

Стены тоже неровные и давят, грозят сомкнуться, будто дразнят. Мол, хватит ли твоих силенок удержать проход? Попробуешь? Нет. В такие игры он не играет. А Хендриксон тоже нервничает, головой крутит, и девчонка удивлена.

- Здесь… было иначе, - она то и дело останавливается, и тогда приходится ждать. В другом месте Лука бы просто на руки ее подхватил, благо, хоть и длинная, но тощая, как-нибудь да удержал бы, но ступени больно крутые. А падать вдвоем – плохая идея. – Иначе было.