разложению тел, которые и без того выглядели не особо целыми. Сам Ахин никогда не видел несчастных проклятых созданий, но был наслышан об их внешности от тех, кому довелось работать на «телегах смерти», отвозящих мертвецов из Камиена в Могильник.

Однако ближе к центру города-кладбища общая мрачная картина радикально менялась. В глаза бросались шикарные особняки, принадлежащие хозяевам и надсмотрщикам нежити. Там же располагались какие-то бараки, склады, гостевые дома и, очевидно, огромный полуоткрытый зал-павильон для поминальных праздников в честь почивших предков светлых народов, даровавших потомкам этот мир. Повсюду стояли статуи и миниатюрные фонтанчики, газон расстилался идеально ровным полотном, а замысловатая сеть мостовых из ослепительно белого камня связывала изящные беседки и тихие уголки роскошного сада.

«Местная элита явно не отказывает себе ни в чем, — зачарованно глядя на противоречивый пейзаж, подумал Ахин. — Наживаться на похоронах… Тут нужен особый склад ума. И отмершая совесть».

От гнездовья хозяев города во все стороны расползались ростки кладбищенского великолепия — пышные аллеи с многочисленными памятниками, клумбами ярких цветов, аккуратно подстриженными кустами, коваными скамеечками и столиками тонкой работы. И каждый такой коридор постепенно распадался на мощеные дорожки, ведущие к монументальным склепам или входам в подземные родовые усыпальницы созданий Света. Все выглядело ухоженно и даже по-своему красиво. Полная противоположность тому, что находилось в овраге на окраине Могильника.

Впрочем, по мере удаления от центра общий вид все больше и больше напоминал овражную картину. Сначала шли семейные захоронения, потом — ряды простых могил с покосившимися мемориальными плитами, а за ними бугрились заросшие холмики. Правда, где-то далеко на севере виднелись ровные квадратные секторы нового кладбища, за которым следили так же старательно, как и за центральным районом, но, скорее всего, когда некому будет платить за уход, и оно придет в запустение. Однако в мире все равно останется след погребенных, некое подтверждение их жизни, символ ненапрасного рождения. Ведь есть посмертная судьба намного хуже. И вершится она в особом здании.

Крематорий. Строение правильной прямоугольной формы. Оно не казалось уместным даже на кладбище. Ибо там отторгается само понятие памяти. Нежить методично загружает тела в огромную печь, один труп за другим, один за другим… А высокая труба выплевывает в небо густые черные клубы дыма, развеивая по ветру последние намеки на существование сожженных порождений Тьмы и нищих людей. От них не останется ничего, кроме пепла, который пойдет на удобрение для цветов на могилах достойнейших мира сего. Судьба темного раба — служить хозяевам даже после смерти.

«Мои собратья, соседи, знакомые… Забитые насмерть бесы, заморенные голодом силгримы, умершие от истощения демоны и циклопы, придушенные саалеи, невинно казенные сонзера. И Биалот…»

Ахин резко отвернулся. Он тяжело дышал, в его груди клокотала ярость, постепенно расползающаяся по телу темной силой. Одержимый уже не пытался понять свои ощущения, когда вместе с отчаянием возрастала уверенность, а на смену гневу и страху приходило неестественное хладнокровие. Но сейчас он готов был разорваться на части, чтобы выплеснуть наружу отвратительный вязкий поток чувств и мыслей, как будто отторгаемых душой, плотью и рассудком.

— Ты в порядке? — саалея обеспокоенно заглянула в побледневшее лицо друга. — Ты… Я что-то чувствую.

Аели немного отступила, удивленно озираясь по сторонам. Вечерний сумрак расступился перед ее глазами. В воздухе витали едва ощутимые ароматы, и стоило ей приоткрыть рот, как на раздвоенном языке тут же вспыхивал яркий… вкус запаха. Усталость, жажда, голод, зудящая боль ссадин и царапин — все бесследно исчезло, уступив место чему-то иному. Нет, не чему-то. Кому-то…

— Ого, — Диолай изумленно уставился на свои руки, то сжимая, то разжимая кулаки. — Я такой… эм… сильный? Да, я сильный. Хотя нет… Да! Никогда прежде не ощущал ничего подобного! Если бы еще не этот… А? Кто?

Сонзера резко замолчал и помотал головой. Не помогло.

— Ты тоже слышишь? — спросила его Аели, стараясь не запутаться в потоке обостренных чувств.

— Шум в голове, — пробормотал Диолай, то и дело нервно оглядываясь через плечо. — Голоса. Нет, один голос… только… ну, повторяющийся, что ли.

— И он говорит не с тобой, — подхватила саалея.

— Сам с собой. Но мы его слышим.

— Странно. Страшно…

— Ага. Но я почему-то не боюсь, — пожал плечами сонзера.

— Я тоже, — Аели откинула зеленоватую прядь с лица и многозначительно посмотрела на одержимого: — Что-то мне это напоминает.

Ахин стоял на коленях, повернувшись спиной к Могильнику. В памяти мелькали несвязные обрывки разговора с кем-то, тень мистического коридора и чужие мысли, которые, судя по всему, принадлежали его спутникам. Но одержимый точно не терял сознание, хотя воспоминания последних минут как-то смазались.

«Отлично… — медленно выдохнул Ахин. — С каждым разом мне все хуже… и лучше. Это невыносимо. Ничего не понимаю».

— Прошло, — усмехнулся Диолай, с явным облегчением встряхивая руками. — Ух, ну и жуть! Мне как будто черепушку изнутри тряпкой протерли. Нет, ну зато как бодрит! Да, а вот силушки-то и не осталось… или осталось? Нет… Ну и ладно, мне и моей хватит. А-а-а… Я понял, все дело в… Ай, неважно. Показалось, наверное. Хотя ты ведь чувствовала то же. И слышала. Хм… Тебе не кажется, что…

— Помолчи, пожалуйста, — шикнула на сонзера Аели и, подсев к одержимому, осторожно дотронулась до плеча друга: — Ты как?

Ахин взглянул на нее, печально улыбнулся и кивнул. Сейчас ему меньше всего хотелось думать о своем состоянии. А лучший способ избавиться от мыслей — действие.

— Темнеет. Это хорошо, — произнес одержимый, поднимаясь на ноги. — В общем-то, я и вечером никого не видел в Могильнике, но лучше проявить осторожность и пробраться к нежити ночью.

— А у тебя план-то есть? — поинтересовался Диолай, достав нож и деловито проверив пальцем остроту лезвия. — Как вести переговоры, на что обратить внимание, когда проявить настойчивость, где надавить, в каких моментах уступить, где выдвинуть встречные условия… А? Не хотелось бы, чтобы все закончилось так же, как тогда, когда ты попал в лапы Сеамиру. Ха! Вот ты там, конечно, нагородил!

«Болтун, — поморщился одержимый. — Но порой высказывается по делу. Как вести переговоры? Понятия не имею. Я мало что знаю о нежити. Что я могу им предложить? Или чего не могу? Хм… В любом случае сперва надо побеседовать с ними и разобраться в… не знаю, в мотивах их существования, что ли. А там уже сориентироваться по ситуации. М-да, сдается мне, ни к чему хорошему это не приведет. Как обычно».

— Так что, есть план? — нетерпеливо повторил сонзера. — Может, какое-нибудь персональное задание для меня? Или для меня и очаровательной Аели? Мы отлично сработаемся. У нас