В-следующих: пролетая неотапливаемыми крепостными коридорами, Жаннет не замерзала от холода, хотя имела на себе лишь платье с коротким рукавом-фонариком.

Странно: она не боялась находится в обществе потусторонних существ, принимала их за обычных людей, не удивлялась, не задавалась вопросами.

Дополнительно: некоторые вещи, которые в прежней жизни отнесла бы к нелогичным, сейчас не достигали ее сознания, не напрягали - полностью в соответствии с планом колдуна.

Который присутствовал - у входной двери. С неподвижностью статуи замер Франческо Прелати в позе услужливого лакея с полотенцем через предплечье. Поодаль от него стояли две дамы, занимаясь очень женским делом, о котором догадался бы каждый, услышав только интонацию - сплетнями. С недовольными гримасами и несдержанными жестами они громче положенного по этикету жаловались друг другу.

- Представляешь, эти бездельницы-крестьянки совсем от рук отбились, невозможно стало управлять, - возмущенно говорила одна: высокая, худощавая, с возрастными следами на лице. Ее можно было бы назвать красивой, но портили впечатление узкие губы и жесть в глазах.

Еще высокомерность. Она выглядела если не королевой, то ее младшей сестрой или доверенной фрейлиной для особых поручений. Гордая голова, задранный подбородок, взгляд сверху вниз на любого собеседника, даже того, кто выше ростом.

Легко было догадаться, как она достигала гордяческого эффекта: надо закидывать голову назад и смотреть, пренебрежительно прищурившись. После недолгой тренировки получилось бы и у Жаннет. Только не требовалось: она не имела намерения выставлять превосходство. За это ненавидят в любом социуме и могут подстроить свинью.

Очень возможно - дама настолько эгоцентрична, что плевала на мнение других о себе. Могла себе позволить, если судить по богато отделанному драгоценностями платью из восточной парчи, переливающейся оттенками синего и зеленого.

Ее высокий статус и право на высокомерие подчеркивало красовавшееся на шее жемчужное ожерелье, плотными рядами лежавшее вокруг шеи. Безусловно натуральное. Кто посмеет сомневаться – того испепелит взглядом! Жаннет и не собиралась, состроила равнодушно-пренебрежительную гримасу. Она имела предубеждение против дам, носящих жемчуг: у них амбиций больше, чем жемчужинок на нитке.

Картину завершала тщательно уложенная прическа – в стиле римских императриц: с кудряшками вокруг лба и локонами от затылка по плечам. Прическа идеальностью очень смахивала на парик, но издалека Жаннет не разобралась.

Дама увлеченно продолжала:

– Я говорю горничной: подай мне кровь в бокале из лучшего богемского хрусталя. А она, негодница, подает в рюмке из мозеровского! Я сразу подделку отличила, мозеровский совсем по-другому о зубы стучит. Она думала, я старая, отупевшая, не догадаюсь. Вот что возмущает – их недалекость! И нецелеустремленность. Нежелание учиться, разбираться в простых вещах. Не понимают, что находятся рядом с высокообразованной, интеллектуально выдающейся госпожой.

- И что ты с ней особо-жестоко-изощренного сделала? –заинтересованно спросила другая дама - молодая, миловидная, с длинной русой косой.

Одета она была по старо-славянски: в серовато-белую, льняную рубаху, от которой виднелись только свободно висящие рукава и воротничок под шею. В качестве платья – туго сидевший на груди, книзу широко-расклешенный, ярко-красный сарафан. Внизу по подолу и вертикальной полосой по центру он был отделан желтыми, угловатыми орнаментами. Фольклорный стиль – механически отметилось у Жаннет.

Насчет украшений было скромно. На шее рябиновые бусы в три ряда, похожие на кровавые пятна по рубахе. На голове полукруглый кокошник, тоже красный с орнаментами - подстать сарафану. Сложив руки под грудью – что за простонародная поза в обществе! - она подчернуто почтительно внимала собеседнице.

- Хорошенько проучила, - довольно ответила гордячка противно-высоким голосом. - На всю жизнь запомнит. Впрочем, уже запомнила, потому что с жизнью рассталась.

- Ну, ты ее сначала попытала?

- Конечно! Сразу в «железную деву» заперла. Она оттуда живой не вышла.

- Что за «дева»? – живо спросила барышня-славянка. - Я ни о чем подобном не слыхала.

- «Железная дева» – новое слово в европейской пыточной технике. Это знаешь, такая железная фигура в форме тела, внутри полая. Типа стоячего гроба с крышкой на шарнирах. Крышка открывается, туда человека вставляют и опять закрывают на замок. Снаружи «дева» утыкана шипами, остриями направленными внутрь. Человек там стоит плотно, пошевелиться или уклониться не может, а в него по одному шипы вбивают. Смерть наступает медленно и особо мучительно от боли и истечения крови...

- ...чего они, негодяи непослушные, самовольные и заслуживают! – с радостным энтузиазмом закончила молодая дама, подтвердив слова энергичным взмахом руки. – Ох, раззадорила ты своими рассказами. Хочу тоже такую «деву» приобрести. Для моих бездельников в Троицком. Разболтались, лентяи неповоротливые, трудиться совсем не хотят. А я им такую машинку покажу, сразу присмиреют. Слушай, Эржбета, ты мне потом ее чертеж нарисуй...

- Конечно, как не помочь хорошему человеку! - сказала старшая по возрасту с совершенным равнодушием в голосе. Заметив Жиля с Жаннет, кивнула подруге. – Барон прибыл с очередной...

Не дослушав, девушка в сарафане оглянулась. Моментально позабыв про собеседницу, бросилась к де Лавалю.

17.

Подбежав, она остановилась так резко и близко, что сарафан, продолживший движение по инерции, махнул подолом по его ногам. Жаннет нашла это по-деревенски невоспитанным. Молодая дама тем временем легко согнулась вдвое, отвешивая поклон в пояс. Так же легко, пружинисто поднялась.

Наблюдая за ней, Прелати подумал: счастливая, еще не страдает радикулитом. Гордячка подумала: вот дура стоеросовая, так и не научилась за столетия нормальный европейский книксен делать.

Русая девушка не обратила внимания на реплики о себе. Сосредоточилась на главном – челобитной высокопоставленному господину.

- Уважаемый барон, Ваше сиятельство, прошу выслушать, - торопливо обратилась она к де Рэ, прижав руки в кулаках к груди и сделав просительную мину. – Обращаюсь за помощью к вам как последней инстанции. Мои крепостные... они совсем от рук отбились, страх потеряли перед хозяевами. Опять на меня жалобу написали в Верховный Дворянский Совет. Кто их только подначивает? Знаю, что сами бы не додумались, кто-то из моих врагов им помогает. Прошу, разберитесь по-честному, накажите дерзких холопов, что против собственной хозяйки партизанят, интригуют...

Барон остановил ее излияния жестом руки.

- Потом разберемся, Дарья Николаевна. Сейчас о другом.

Пока она причитала, мужчины покинули кресла у камина и потянулись гуськом поближе к хозяину с гостьей. Вторая дама тоже подошла и скромно остановилась в хвосте очереди. Излишне напоминать, что все без исключения двигались воздушно-летающим путем. Научным языком – с помощью телепортации... Или левитации... В-общем, не перебирая ногами по полу.