Голос у него хриплый, отрывистый, как будто он им редко пользуется.

— Эльбрус Салахович, — обращаюсь я к нему, — сейчас мы проводим вас в каюту…

Изначально у меня был план отвезти его туда самостоятельно, чтобы поговорить о Земле, да и уменьшить культурный шок — но я уже начинаю подозревать, что ничего у меня не выйдет.

— Зачем? — спрашивает тот. — Медицинская Академия. Грибы. Хочу видеть. И говорить. И никакого Эльбруса. Арсланбеков, все.

От Оксаны я знаю, что его в лаборатории шутя называют «Слоник», но, естественно, этот вариант не предлагаю.

Мне очень хочется намекнуть, чтобы он сначала хотя бы помылся — чувствуется, что за время пути с Абдурканом гений душем пренебрегал. Но это не мое дело.

— Садитесь, — я показываю на наш с Нор-Е электрокар. — По пути можно обсудить технические аспекты аппарата, который вы предполагаете построить. Нор-Е — наш главный инженер, он будет этим заведовать…

— Да, обсудим. Не терять время. Хорошо, — кивает этот чудак.

Щупальце универсального переводчика у него за ухом смотрится очень гармонично.

* * *

Заведение Аллероп очень изменилось — так и хочется сказать, что оно растет как гриб. Конечно, Академия по-прежнему невелика: такие организации быстро не развиваются. Но вместо шести врачей уже десять. Вроде бы пустяк, только остальные четыре, что называется, «пришли на зов». Один — из старательской колонии в поясе астероидов, где он занимался врачеванием в равной мере Превосходных, соноранцев и сугирру, другой — будете смеяться, пожилой ветеринар из три-четырнадцать, всю жизнь увлекавшийся книгами по инопланетной биологии… и так далее, и тому подобное. А к тем пятерым, что проходили обучение, прибавилось еще двое.

Пациенты же идут непрерывным потоком. Аллероп наконец-то стала брать высокую цену за собственное вмешательство — я убедил ее, что это необходимо для развития Академии. Чувствовал я себя при этом последней сволочью: сразу вспомнил слезливые призывы в Интернете из серии «соберем нашему Сереже на операцию». Но тут ничего не поделаешь — что достается бесплатно, не ценится. Это верно как для Землян, так и для жителей других планет.

Впрочем, мы добавили в правила госпиталя пункт о льготном лечении или оплате в рассрочку в случае, если лечение «мицеллиальной терапией» является единственной альтернативой летальному исходу… но, сразу скажу, таких случаев пока не было. К моему удивлению. Мне казалось, что страждущие должны в очереди выстраиваться.

Как мне объяснила с горечью Аллероп, среди высокоразвитых рас Содружества не так много болезней, которые они не умеют лечить, а те, что есть, по большей части связаны со старческими изменениями в организме. У рас, что развиты менее, 3полным-полно предрассудков и часто бывают сильны религиозные веяния, которые и не дают им обращаться к ацетикам за помощью, раз уж речь идет о проникновении грибницы в организм.

Как бы то ни было, пациентов в некритическом состоянии хватает: и жителей станции, и транзитников, и даже тех, кто прилетает специально. Некоторые — вот что и впрямь удивительно! — приходят с чем-то вроде насморка или обилием бородавок, лишь бы поглазеть на то, как Аллероп их будет лечить.

С этих, конечно, драть три шкуры не зазорно. Развлечения должны оплачиваться.

Но главное, что нам таки удалось собрать огромную базу данных — у станции действительно хватает аналитических мощностей, а в открытых источниках информации море… тут я оказался прав, не то что с пациентами. Ну да, в законах распространения информации я понимаю лучше, чем в психологии.

Сейчас Аллероп с гордостью демонстрирует нам — мне, Арсланбекову и Нор-Е — интерфейс справочной системы.

Он сделан по технологии ацетиков: для взаимодействия с компьютером нужно приложить руку к отверстию на корпусе, заполненному чем-то вроде вязкой пульсирующей резины, которая с готовностью липнет к любому источнику тепла.

— Мы взяли за основу старую станционную систему первой помощи — ну, ту, что позволяла определить серьезность случая по набору симптомов, — с гордостью говорит Аллероп, жамкая эту резину — на деле, как я понимаю, просто аналог тачпада, потому что по экрану бегает обыкновенный курсор. Даже в виде стрелки, хотя и иной формы, чем Майкрософтовский. — Смотрите, я произвольно выбираю расу — например, соноранцы. Потом — «проблемы с чешуей». Здесь сразу открывается меню, пишу сухость, выпадение, трещины и так далее. Затем нужно выбрать степень тяжести, от единицы до десяти… появляются уточняющие вопросы… и вуаля, список возможных проблем в организме, от наиболее вероятных к наименее вероятным. Но все бы это было вчерашним днем, если бы не вот это… — на большом экране над столом Аллероп (теперь у нее большой удобный кабинет) видно несколько плашек. Каждая подписана именем и фотографией. На одной из них — сама Аллероп.

— Здесь перечень диагнозов в том виде, в каком бы их поставили наши ведущие врачи, — говорит она. — Ну, я и мой сын, разумеется, обладаем самым большим опытом, затем Чиаару, затем Артокан Хочу-все-знать… Остальных мы еще не успели перенести в грибницу.

И действительно, на плашках кроме Аллероп видно изображение еще одного ацетика, тоже одетого в причудливый микс инопланетной моды (сына Аллероп я так ни разу и не встречал — он вечно где-то занят), пожилого сугирру и сравнительно молодого преи, тощего и с запавшими глазами.

— Вы начали? — спрашивает Арсланбеков. — Без меня?

По его интонации не понятно, то ли он доволен этим, то ли наоборот укоряет. Аллероп выбирает первую трактовку:

— Ну, как только вы сообщили капитану Старостину о такой возможности три недели назад, мы сразу же принялись за дело, — говорит она. — Удивительно изящная концепция! Сама не понимаю, почему я раньше до нее не додумалась.

— Институт синергии саргов, — говорит Арсланбеков. — Не было технологий. У саргов — снятие слепков сознания. У тораи — телепатический перенос. У вас — сохранение знаний. Итог — мнемограммы.

— Что, простите? — спрашивает Аллероп.

— Из книжки. Неважно. Выдуманное слово.

— Хорошее! — одобряет Аллероп. — Мнемограммы… Я их называла «образы памяти», но ваш термин короче.

— Хороший термин — важно, — кивает Арсланбеков.

— Одного я не понимаю… Вы же не биолог. И уж тем более не работали ни с грибницей, ни с телепатоприемниками тораи. И откуда вы узнали, что сарги практикуют наложение слепков сознания?

— Все математика, — пожимает плечами Арсланбеков. — Логика. Это возможно — значит, оно существует. Сарги думают четверками. Значит, взаимопроникновение. Дрифт-совместимость. Люблю фантастику. Биологически есть — возможен технический перенос. С помощью приемников тораи. Для других рас тоже. Все просто. Со временем — чисто технически, помощь саргов не нужна.

Аллероп слегка беспомощно смотрит на меня.

— Боюсь, мой переводчик не справляется. Вы что-нибудь понимаете, Андрей? Он использует редкий диалект?