обманываться — Асириус в боевой готовности. И едо-тени не нужно соблюдать этикет.

— Я знаю, что ты один из тех лошадок, что служат королю. Их едо-теньями называли. Это что-то меняет?

— Так и называй. А за лошадь я тебе голову отгрызу, — ласково прошептал Асириус и оскалился.

— Не суть, — поморщился Палес, и повернул голову к Диедаро. — Однажды тебе придется ответить перед законом, Грач. И лучше бы тебе не нарываться и не злить меня.

— И в мыслях не было, — пожал плечами Диедаро. — Между прочим, я вас спас. Эпопеевы собирались убить вас. И это до сих пор в силе. Я согласился пойти с Эльвирой только в том случае, если она сохраняет вам жизнь. Но если будете мешать нам, то договор потеряет силу.

— Зачем вы сбежали? Ты и представить не можешь, что твориться в сообществе теперь. По вашей вине.

Диедаро облизнул пересохшие губы и поднял на преподавателя взгляд. Все-таки он жуткий тип. Даже поверженный, измазанный в грязи, с заплывшим разукрашенным ссадинами лицом, он оставался неудержимой машиной для убийства. И лучше пусть это будет приятная внешне машина. Диедаро достал маркер и принялся чертить на ладони руны.

Стоит ли говорить ему правду? Какую ее часть говорить Миодаю безопасно?

— Родовое проклятие реально. Его нужно срочно снять. Появился шанс это сделать.

— Что за чушь! — сквозь зубы выругался тео. — Я оберегал Эпопееву. Я следил за ее здоровьем. Делал ее сильнее, выносливее. И если бы ты не лез не в свое дело, все было бы нормально! А теперь…

— А теперь она попала в вампирский город, который ваше сообщество игнорирует, — перебил Асириус. — Сунешься туда — и назад дороги не будет. Ты ограниченный и глухой, раздражаешь меня, я тебя оттуда вытаскивать не стану, белобрысый центнер с хвостиком.

— Даже так… — усмехнулся Палес. — Скажи, грозный едо-тень, а без меня у вас двоих есть шанс справится с оравой вампиров? Я больше чем уверен, ты, Грач, падешь в первую же минуту, если твой надменный зад никто не прикроет. Что насчет тебя, грозный зверь — тебя тоже надолго не хватит. Сражение даже с одним вампиром требует длительной подготовки.

— Посмотрите-ка, эксперт по вампирам нашелся! Что бы я без твоего мнения делал, любезный? — Асириус поднялся на ноги и принялся расхаживать вокруг костра, помахивая длинным золотистым хвостом. Он остановился перед кобылой и попытался скорчить милую морду лица. Элеонора потуг самца не оценила.

— Какая очаровашка аппетитная. Так бы и куснул!

— Не трогай ее, — напрягся Миодай. Да, к своим женщинам он невероятно ревнив. Лошадь начала беспокойно рыть землю и издавать недовольное ржание. Она в размерах превосходила едо-тень, но его это ни капли не смущало.

— Дорогуша, чем вы заняты сегодня вечером? Что-что? Говорите, что готовы попрощаться с хозяином и пойти на свидание со мной? — Асириус хищно наклонился вперед и ударился кобыле в лоб, вынуждая ее отступить. — Несомненно, я составлю вам компанию, как только похороним туповатого высокородного выскочку со всеми почестями…

— Тебя что, лошади интересуют? — удивился Диедаро. Едо-тень скривился.

— Что? Не-ет, это фу. Для меня они еда, не более.

— С едой не заигрывают, — глухо ответил Миодай. — Оставь Элеонору!

— Я из другого мира, мне ваши законы не писаны, жалкие смертные, — Асириус встряхнулся и выпрямился, высокомерно глядя на Палеса. — Играл и буду играть с едой, никто мне не запретит. Да и что ты мне сделаешь, громила? Радуйся, что я принципиальный и уважаю мнение своих спутников. Хотя не уверен, что Эльвира бы одобрила оставлять тебя в живых.

— Я ей не враг.

— Ты ей заноза в заднице, — пренебрежительно отозвался едо-тень и отвернул голову к линии горизонта.

— Ну, что, Дио? Идем спасать нашу звезду? А ты… У тебя есть шанс убраться восвояси и забыть дорогу к моей дао, — Асириус широко улыбнулся и прищурился. Его уши были направлены к Миодаю, он внимательно слушал его. — Что скажешь?

— Я не уйду. И не надейся.

— Значит, ты выбрал смерть, — едо-тень округлил глаза, повернулся к Палесу и пропел: — Геро-о-ой!

Диедаро подошел к Миодаю и сел на колени рядом, показав ладони.

— Позволите?

Миодай сперва грозно посмотрел на знаки, написанные маркером, перевел взгляд на Диедаро, и вертикальная морщинка на лбу мастера разгладилась. Он одобрительно кивнул. Грач положил преподавателю ладони на лоб и активировал руны.

Он проводил по опухшим участкам большим пальцем, и отек начал спадать. Чтобы закрепить эффект, Диедаро вывел над подбитым глазом несколько небольших символов. Скоро лицо мастера перестанет выглядеть столь ужасно.

С рунами заживления ран было сложно разобраться, но, едва познакомившись с ящерицей, Диедаро все свои силы направил в эту область. Кто-то должен спасать других, а не только кромсать врагов.

Миодай благодарно кивнул. Диедаро убрал от его лица руки и подошел к ожидающему едо-тень. Компания двинулась в путь незамедлительно.

И оставшуюся часть дороги едо-тень совершенно точно не собирался молчать.

Диедаро даже показалось, что преподаватель пожалел о своем выборе идти с отступниками.

Миодай остановил Элеонору на пригорке между двух валунов. Из промерзлой земли торчали давно проржавевшие мечи с амулетами, намотанными на рукояти. Пять мечей. Двое из них украшали фигурки Арру, на двоих раскачивались ветром Терру, на последнем сиял на солнце когда-то зеленый Алтан.

Миодай вылез из седла и встал возле мечей. Закрыл глаза, подставил ветру лицо, что-то зашептал. И замер, будто ожидая ответа. А затем вернулся в седло и поехал дальше, ничего не объясняя.

Диедаро читал о таких местах: мечи оставляет в земле павшее братство. Кто-то из группы выжил и соорудил общепринятый памятник.

Может, Миодай знал их? Может, он сам был частью этого братства? Его жизненный путь оставался загадкой. Четвертый союз с боевой единицей, братство, несколько собраний — поговаривали, что тео побывал везде, где только можно, и каждый раз он каким-то чудом выживал. А вот его спутникам везло значительно меньше.

Тенденция доверия не вызывала, не хотелось стать очередным случаем, когда Миодай потерял всех компаньонов.

Палес и сам этому не был рад, последние годы он убегал от прошлого, скрывался в академии, пытался жить мирно. Но вот он снова во внешнем мире, смертоносный и неудержимый. Идет впереди и сурово молчит, пропуская мимо ушей уколы едо-тени. Надолго ли хватит у него терпения? Насмешки едо-тени звучали остро и довольно обидно.

— Мне вот интересно, даже если ты каким-то чудом выберешься из Оббурата, что ж ты будешь делать, машина смерти? — зубоскалил едо-тень. — Эльвиру ты назад не получишь, можешь и не надеяться, что она вернется с тобой. Неужели будешь как пес таскаться следом? Тогда я так и стану тебя называть, ха!

Миодай