– главный религиозный центр Бельгии… Кафедральный собор Сен-Рембо. Его строили 250 лет… Международная школа звонарей. На лужайке перед дворцом мы расселись на раскладных стульчиках и собрались слушать необычный концерт под безоблачным небом Малина.

«Прелюдия Рахманинова, опус драй», – объявил Роже, и через несколько мгновений из высокой колокольни дворца вылетело музыкальное облачко. Из него выпали и разбежались по траве отдельные звуки, чистые и хрустальные. Ещё миг, и всё потонуло в малиновом перезвоне. Звонарь исторгал из колоколов нежнейшие переливы, они звенели, как ручейки в весенний день, и струились, как тонкие серебряные нити в руках прелестной молодой женщины. Под чарующим пением колоколов исчезали из сознания государства и границы, визы и паспорта, рубли и франки, – всё это представлялось мороком и тленом. Душа очищалась от всего наносного и рвалась в небо, ввысь, к Богу, туда, где вечная гармония, счастье и блаженство…

Из Малина возвратились в Брюссель. Осмотр королевского музея изящных искусств. Шедевры Дирка Боутса, Рубенса и Питера Брейгеля-старшего… У одной картины Роже давал объяснения, с трудом подыскивая русские слова: «Человек смертен, грешен… поэтому его нужно всегда поднимать, поднимать кверху, на Голгофу…»

Среди шедевров фламандской живописи XVIII века я выделил «Аллегорию плодородия» Иорданса.

В Обществе бельгийско-советской дружбы мне пришлось выступать от имени советских журналистов, и я выступил пряно и цветисто, в стиле «а-ля Фидель». Говорил о дружбе и сотрудничестве между нашими народами. Не успел я закончить, как ко мне подскочил бывший московский корреспондент газеты «Драпо руж» и начал расточать похвалы: «Оратор!.. Дипломат!.. Громыко!..» При этом он запустил свои пальцы в мои бакенбарды и трепал их, как фокстерьер тряпку. Мне оставалось в ответ молотить его руками по спине…

Вечером за 57 франков я пошёл на фильм «Ля гранд буфф» – «Великая жратва», на философскую притчу о конце общества изобилия…

7 июля

Площадь Гранд-плас с золочёными фасадами гильдейских домов. «Эти дома не раз разрушались, – пояснил Роже, – но они поднимались вновь, как птица феникс из пепельниц». Из пепельниц – это что-то новенькое… «А вот балкон, – продолжал Роже, – с которого Маркс впервые прочитал „Манифест коммунистической партии“». Мы с разными чувствами посмотрели на балкон: кто с уважением, а кто с опаской, а вдруг глянет оттуда призрак коммунизма…

Королевский дворец… Кафедральный собор Сен-Мишель, заложенный аж в 1225 году (а что в это время было на Руси?..). Причуды короля Леопольда: китайский павильон и японская красная пагода. И сразу вспоминается Киплинг: «Возле пагоды Мульмейна, на восточной стороне, / Знаю, девочка из Бирмы вспоминает обо мне…» По ходу осмотров я постоянно задаю вопросы Роже, и он начинает меня звать «Юрий Вопросович»…

Знаменитое Ватерлоо… Миниатюрные фигурки счастливых победителей Бонапарта – маршалов Веллингтона и Блюхера… Ресторан. Его содержит Норберт Брасин – потомственный наполеоман, пацифист по духу…

Вечерняя прогулка по Брюсселю. Авто-секс-сервис. В тихом переулке вас нагоняет машина с красным огоньком, на ходу открывается дверца, вы видите длинную голую ногу, и её обладательница приглашает вас в салон и занять место у руля. Как в старой дореволюционной шансонетке:

Шофёр мой милый, как ты хорош,

За руль возьмёшься – бросает в дрожь.

Ты знаешь, как поставить,

Ты знаешь, как направить,

И нежданно полный ход даёшь…

Я замираю, я вся дрожу,

Сама не знаю, чего хочу…

Опять же всё это не для нас. Советский турист еле добрался до номера отеля и полоскал в белоснежной раковине грязные носки и рубашку.

8 июля

Брюгге… Странный, какой-то нескончаемый праздник жизни. Все ходят сытые, праздные, довольные! Как будто за спиной остались все огорчения, заботы, печали. Как будто на свете нет кошмара наёмного труда. Нет подчинения и насилия. Нет ничего повседневного тяжкого и нудного. А есть одно – вечный праздник, буйство красок и дионисийское начало!..

Побережье Северного моря. Зейбрюгге, Кнокке. В холле казино выставка картин мэтра сюрреализма Поля Дельво. Ничего подобного я не видел: обнажённые женщины в средневековых интерьерах. Не «прелестные подруги для забав», а статуи, как мраморный декор – синеватые, фантомические. Эффект ошеломляющий… (Комментарий из февраля 2010 года. Через два десятилетия я написал в газете «Вечерняя Москва»: «Все знают Сальвадора Дали, но никто не знает Поля Дельво.)

На обратном пути – Гент. Кафедральный собор святого Павона (Павла). Потрясающий алтарь Ван Эйка, большой полиптих из 12 частей… Переезд в Антверпен…

9 июля

С Сашей выскочили на утренний променад. Я шёл мимо ломящихся от товаров витрин магазинов и матерился, как последний одесский биндюжник. Мою матерщину К. воспринимал как своеобразный протест против общества потребления.

Осмотр дома типографов Плантена и Моретуса. Сонет Кристофера Плантена, набранный на одной из старинных типографских машин. Роже перевёл сонет так:

Хорошо иметь удобный дом и красиво возделанный сад,

Есть фрукты и пить превосходное вино,

Иметь немного богатств, мало детей

и одну верную жену…

Необходимо дисциплинировать страсти,

Сохранить свободный ум

И в саду спокойно ожидать смерти.

Далее дом-палаццо Рубенса… Мидделхайм – музей скульптуры на открытом воздухе…

10 июля

Прощай, Бельгия. Здравствуй, Голландия!.. Роттердам. Гид Марсела, которая, в отличие от бельгийского Роже, не очень утомляла группу экскурсиями. «Обратите внимание, у всех голландцев в домах незакрытые окна. Во времена испанского владычества завоеватели не разрешали голландцам задёргивать окна гардинами. Они опасались заговоров. Это вошло в традицию и сохраняется поныне…»

Новинка для нас – торговая улица Леенбаан. «Следует восстановить градостроительство и архитектуру, как язык человеческого общения… – писал один из создателей Леенбаана Якоб Беренд Бакем, – дома и города создаются не столько для того, чтобы в них жили, сколько для того, чтобы они влияли на способ жизни тех, кто в них живёт». А как влияют наши, скажем, Черёмушки на людей? Поднимают их дух? Создают парящее настроение? Смешные вопросы…

11 июля

Делфт. Знаменитая фаянсовая фабрика. Специально для туристов демонстрируют на гончарном круге, как обрабатывают глину. И как делается изящная, тонкая роспись… На фабрике трудятся 32 работника, включая администрацию. И у меня возникло подозрение, что штаты не раздуты, каждый на своём месте и каждый работает с полной отдачей сил. Не бежит в соседний магазин за продуктами и не болтает по часу в кофейне…

Далее Матюродам – макет Голландии в 1/25 натуральной величины… Из-за дождя отменён очередной музей – и пожалуйте в родное посольство. На стене огромная картина кисти далеко не Рубенса: под сенью берёзок отдыхают две колхозницы, телес не видно –