«Если ты трус, то и я тоже».

Он крепче сжал ее руку.

«Пойдем».

Она медленно вздохнула и кивнула.

«Давай. Три… два… один…»

Софи готовилась к темноте. Но она думала, что мрак закончится – как барьер, через который можно пройти и обнаружить спрятанное сознание Алвара.

Но в какую бы сторону они ни поворачивали, как глубоко ни ныряли, пустота не заканчивалась. А чем сильнее они давили, тем сильнее тьма стягивалась, окружала их, душила абсолютным небытием.

«Может, дело в перчатках?» – поинтересовался Фитц.

Софи едва уловила его слова, и их тут же поглотило притяжение тишины.

«Возможно. Но если я их сниму, то усилю твои способности – и Алвара, наверное, тоже».

Она еще не проверяла, работает ли ее талант с любым контактом, а не только через прикосновение рук. Но она передавала энергию кончиками пальцев, поэтому сомневалась, что должна трогать именно ладони.

«Думаю, надо попробовать», – передал Фитц.

«Да, секунду». Софи разорвала связь и высвободила разум, чтобы передохнуть.

– Я так понимаю, удача вам не улыбнулась, – заметила Микстура, заметив, как Софи снимает перчатки.

– Я такого еще не встречал, – признался Фитц, потирая лоб.

А вот Софи, к ее ужасу, встречала – но она очень, очень старалась об этом не думать.

– Готов к плану Б? – спросила она, шевеля пальцами, чтобы скрыть дрожь.

– Погоди, – попросила Биана и подошла к Софи со спины, обнимая за пояс. – Нужно вас поддержать, если вдруг станет слишком тяжело.

Микстура обняла Фитца, и все четверо затаили дыхание, как только Софи взяла Фитца за руку, а их пальцы коснулись висков Алвара.

«ОХ ТЫ!»

Мысль была общая: разум Фитца сиял от приливов пульсирующей энергии.

«Ты всегда так себя чувствуешь, когда я тебя усиливаю?» – удивилась Софи.

«С ума сойти, да?»

Неожиданно он оказался далеко впереди – его мозг просчитывал все до того, как Софи успевала хотя бы подумать.

А это сила.

Малейшие толчки разума, как таран, врезались в бесконечный мрак.

Но с тем же успехом он мог биться о стену из дыма. От ударов темнота вихрилась, но иначе не реагировала.

Усиление Алвара тоже не помогло. Софи чувствовала покалывающее в пальцах тепло, но энергию моментально проглатывал мрак.

«Есть идеи?» – спросил Фитц.

Одна была – не столько идея, сколько осознание.

«Что такое? – не понял Фитц, усиливая ее и помогая вырваться из ментальной трясины. – Я чувствую, ты что-то скрываешь».

«Знаю, просто… нужно подумать».

Прошло десять секунд.

Затем двадцать.

Тридцать.

«Что бы это ни было, можешь сказать, – заверил Фитц. – Я не испугаюсь. Если сознание Алвара раз…»

«Не в этом дело».

– Кажется, я знаю, что ты скажешь, – произнесла Микстура. – И, если что, я тоже заметила сходство. Перепроверила все показатели дважды, чтобы точно не ошибиться. Но, за исключением кровопотери, у него все так же.

– Как же? – спросил Грейди из дверного проема, и Софи резко обернулась.

– У Сандора с Гризель все хорошо? – спросила она. – Они нашли маячки?

– Пока нет, – ответил он. – А у вас как дела?

Софи повернулась к Алвару, выискивая в его лице признаки жизни – доказательство, что она ошиблась в суждениях.

Рваные раны заросли, оставив на потной коже алые раздраженные полосы. А вокруг рта темнели фиолетовые синяки. Но в целом он выглядел… отстраненно.

Недостижимо.

– О чем вы с Микстурой говорите? – упорствовал Фитц. – О чем Алвар вам напомнил?

– Не о чем, – поправила Микстура. – О ком.

Ни Софи, ни Микстура не решились заговорить поодиночке. Поэтому произнесли в унисон:

– Прентис.

– Ты же сказала, что разум Алвара не разрушен. – Лицо Фитца не выражало эмоций, но он не смог скрыть хрипотцу в голосе.

– Так и есть, – заверила Софи. – Хотя… шанс есть, но он ничтожно мал. Сейчас в его сознании слишком пусто. В этом и дело. Когда Прентиса забрали из Изгнания, у него были точно такие же мысли.

– Хочешь сказать, когда у него пропало сознание? – уточнил Грейди.

Софи через силу кивнула.

– Никогда не забуду эту бесформенную темноту. Она просто тянется и тянется, и никогда не заканчивается.

– Жизненные показатели тоже сходятся, – тихо добавила Микстура. – У Прентиса были почти такие же, когда я начала лечить его в Каменном доме. Я даже дала Алвару те же эликсиры, и пользы от них было столько же.

– То есть… нужно снять завесу теневой дымки, да? – спросил Фитц, оборачиваясь к Тэму. – Ты ведь так вытащил Прентиса?

– Могу попробовать, – предложил Тэм. – Но, если она будет такой же тяжелой, как и у Прентиса, я ее не подниму – сначала придется отдохнуть.

Софи протянула руку без перчатки.

– Если нужна помощь…

– Ну, посмотрим, что из этого выйдет, – Тэм расправил плечи. Его тень подползла к лицу Алвара и медленно погрузилась под кожу.

Софи приготовилась к оглушающим воплям, которые издавал Прентис, когда с него снимали завесы. Но Алвар молчал.

Потянулись секунды – целых двести семьдесят, – и только потом тень Тэма вернулась на законное место.

– Не могу, – выдохнул он, хватая ближайшее полотенце и вытирая со лба пот.

– Нужна еще энергия? – спросил Фитц. – Я могу попробовать придать сил.

Тэм покачал головой.

– Не в этом дело. Его дымка не тяжелая. Она… липкая.

– Липкая, – повторила Биана с дрожащей ухмылкой, как будто ей хотелось одновременно закричать и рассмеяться.

– Понимаю, не лучшее описание, – пробормотал Тэм. – Но я не знаю, как еще объяснить. За нее не ухватиться. Нет отдельных слоев. А когда я ее толкаю, она сжимается и колеблется, как что-то вязкое и клейкое.

– Не похоже на Прентиса, – сказал Фитц, посмотрев на Софи. – Да?

– А может, разница в том, что у Прентиса разрушен разум, а у Алвара нет, – предположила Микстура. – Или потому что мы пытаемся поднять вуаль куда раньше. Судя по ранам Алвара, еще и дня не прошло. А вуаль с разума Прентиса мы не трогали несколько недель.

– Так… нам его не разбудить? – уточнила Биана.

– Пока нет, – Микстура скривилась, как будто слова горчили на языке.