— Дело не терпело отлагательств, а пан Грюк просто меня сопровождал. Да нас видели два десятка человек в «Под мостом»! И ещё столько же на улице, когда мы наткнулись на Врочека.

Полутроллиха продолжала буравить меня взглядом.

— Ладно, будем считать, что я вам пока поверила, — проворчала она. — Можете идти. Бумаги получите по завершении следствия. Когда прозектор позволит забрать тело для похорон, вам сообщат.

Я поднялась, и словно сомнамбула вышла в коридор. Едва не столкнувшись с подпиравшим стену Румпелем.

— О, и тебя сюда притащили! — мрачно хмыкнул он. — Что, затирали небось, зачем Врочека убила?

— Ты-то откуда знаешь? — хмуро буркнула я.

— Да мне эта панна Бряк два часа рассказывала, почему я должен был грохнуть старика. Уж и так и эдак подкатывала, а я ни в какую. Нет, говорю, не трогал я Франца, — раздраженно повел плечами тролль. — Всё тебя мне в подельники записать пыталась. Вот и помогай после этого страже, — Румпель в сердцах плюнул на грязный пол. — Идем, что ли? Провожу до дома.

Я согласно кивнула, раздумывая, что мне нынче делать. Вильк приказал лишний раз не высовываться и доделывать трактат. Но для того, что я задумала понадобятся книги по ненавистной начертательной магии, которых у меня не было… Зато они стояли в лавке у Врочека.

— Идем, — согласилась я, — только не домой, проведешь меня в лавку.

— Аля, ты часом головой не тронулась, — вкрадчиво спросил Румпель, — или этот проклятый Вильк на тебя так влияет?! Там охрана на каждом входе!

Я лишь отмахнулась. Знаем мы эту охрану, проходили уже. Без начертательной магии с трактатом Мартина Горица мне не справиться. После ухода Бальтазара я долго изучала трактат. Его составлял безумный гений, будто знающий всё на свете. Поэтому и мне стоило подновить свои знания. Если не добуду книги, тварь из картины убьет кого-нибудь еще. А я не смогу помочь Вильку избавиться от проклятия. О том, что, если мои расчеты окажутся неверны, меня сожрет собственный кошмар, я старалась не думать.

Когда мы добрались до Песьего моста, крыльцо лавки на удивление пустовало. То ли у стражи случилась пересменка, то ли охрану и вовсе сняли, не знаю. Так или иначе, я беспрепятственно подошла, и аккуратно поднырнув под бечевку, толкнула двери и ввалилась внутрь. За моей спиной пыхтел тролль.

— Тихо, — шикнула я на него, — не маячь, отойди из проема.

В глубине лавки слышалось тихое переругивание на два голоса, и я замерла в оцепенении. Кто здесь, куць возьми!

— …ой-ей, больно ты грозен! Гляди развеешься от злости! — долетело до меня.

— А-а-а, кыш покойница!

— А сам-то, сам! Вот уж где и могила горбатого не правит!

Из-за стеллажей переругиваясь и бурно жестикулируя, выплыли две прозрачные фигуры. В одной я опознала Асю, а во второй…

— Врочек! — воскликнули мы с троллем в один голос, едва разглядев призрака.

На месте раны в полупрозрачном теле сквозило черное пятно, а руки и грудь покрывали серебристо-синие узоры.

— Алана! — обрадовано воскликнул бывший хозяин лавки, — ну наконец-то, где тебя носит, негодница? Какого лешего тебя вторые сутки нет на рабочем месте?!

— Э-э… — вкрадчиво протянула я, — Франц, вообще-то вы мертвы.

— Р-резец мне в стило, думаешь я не знаю, девочка?! Но дух мой крепок, и во многом это твоя заслуга, — Врочек демонстративно сунул мне под нос испещренные рисунками руки. — Поначалу думал — свихнусь, ан нет, Ася помогла. Хотя её помощь быстро превратилась в сущий вред. Хоть в жизни, хоть в посмертии, а старая перечница не меняется, — призрак безнадежно махнул рукой.

— Но-но, ты это полегче, Францишек! — возмутилась Анисия. — Мы теперь с тобой одного поля ягоды!

— Франц, — перебил её тролль, — вы видели кто вас убил? И зачем?

— Нет, — уныло качнул головой призрак Врочека, — этот подлец закутался в шарф по самые глаза, да ещё капюшон…

Я обреченно вздохнула.

— Между прочим, могли бы и предупредить, что в партнеры меня перевели и завещание на мое имя сделали, а то мне убийство из корысти вменяют, а я ни сном, ни духом, — проворчала ваша покорная слуга.

— Ну, прости, прости старика. Не успел. Думал тебе к Солнцевороту подарок сделать, а оно вон как обернулось, — откровенно расстроился Врочек.

— Алана, — окликнул меня Румпель, — ты, вроде книги какие-то хотела взять, Давай, пока стражники не появились, а то будет нам веселый вечер в околотке.

Я подошла к стеллажу с теорией начертательной магии и пробежалась пальцами по корешкам, выискивая нужные.

— Э, да никак за ум взяться решила? — ехидно прокомментировал призрак пана Франца. — Давно я тебе говорил, хватит баб похабных малевать! Начертательная магия — это основа основ, без неё настоящим живописцем никогда не стать.

— Хорошо, — сдалась я. — Пан Франц посоветуйте, что мне понадобится! — и я принялась сбивчиво рассказывать, зачем мне понадобились книги.

Старик хмуро потер призрачный подбородок.

— Возьми Никона Сабрийского и мастера Бан Тэна, благо здесь очень недурной перевод с янского, — Франц ткнул прозрачным пальцем в нужные тома. — И ещё… Ася, ну-ка принеси из кабинета мою тетрадь в кожаной обложке.

На удивление Анисия беспрекословно унеслась в кабинет.

— После того, как пан Вильк принёс трактат Мартина Горица, я хотел тебе про него рассказать, но не нашёл подходящего времени. Боялся, что начнёшь экспериментировать. Уж больно тебя всегда тянет в неприятности, а Гориц… совершенный безумец… Он сплёл воедино магию, сны и живопись. Будь очень осторожна. Он не просто запирал свои кошмары в картины… Он искал путь, чтобы проникнуть в Полуночную бездну, будучи живым.

Меня передёрнуло.

Ася вернулась, левитируя перед собой потрепанную кожаную тетрадь, а за моей спиной послышалось удрученное сопение. Резко обернувшись, я едва не споткнулась о подкравшийся диван, тот доверчиво ткнулся валиком мне в ногу. Так, а ты-то где прятался красавчик? Румпель с любопытством разглядывал свое нечаянное приобретение. Я же пристально смотрела на стык рамы и подушек, откуда раззявилась диванья пасть. Из стыка неряшливо свисал кусок рукава. Я осторожно высвободила обрывок и, завернув в лист бумаги, припрятала.

— Отлично, дружочек, — я потрепала диван по спинке. — Врочек, мне действительно пора уходить. Ася… — я