«Фу, чмо. Имя-то ненастоящее». — хмыкнул я.

В этот момент рядом со мной образовалась Дура и тоже прилипла к щелке в ставнях. Да и Фикул был тут как тут. Мне кажется, сейчас вся улица смотрела на этих пьяных богатеньких кретинов и тихо ненавидела.

— А зачем тебе в постельку, Фрелла? — с улыбкой спросил парень и стал подходить ближе к демонице.

«Фу, самка чма». — подумал я, а хмыкнула Дура.

— Ну не зна-а-аю, — отступала девушка, пока не упёрлась спиной в ставни лавки Пурона. — Разденусь… Приму ванну…

Я утробно зарычал. Думаете, завидовал? Да, я завидовал.

— Ванну не обещаю, — тихо проговорил парень, положив руки на её бёдра. — А вот раздеть вполне могу.

Глаза демоницы блеснули похотью, а на лице возникла хищная и в то же время довольная улыбка. Демон прошёлся носом вдоль её шеи, легонько куснул, а затем, громко рыкнув, развернул к себе спиной.

— Какая вульгарщина, — возмутился я. — Нельзя же вот так на улице делать! Это же неприлично!

«Что люди подумают⁈»

— Да-а-а, — как-то неубедительно согласилась со мной Дура, продолжая пырить в щелку. — Вульга-а-арщина. Неприли-и-ично, — протянула бесилка, а сама пыхтит стоит, губы облизывает.

Между тем по улице разлетелся сладострастный вздох, за которым последовал протяжный стон и звонкие шлепки.

Ага, они начали сношаться прямо посреди улицы. Парень рычал, как тигр, а демоница то кричала, то стонала, да так, что на соседних улицах было слышно. К ним потом подключилась вторая парочка, но они стояли чуть дальше, поэтому мы их не видели.

— Х-хью, — прозвучал тихий дрожащий голосок бесилки. — А что они делают?

Фикул хрюкнул. Мол, давай, шкет, выкручивайся.

— Я тебе потом расскажу.

Тем временем бесстыдники окончательно разошлись. Одной рукой парень ухватил демоницу за рог и потянул на себя, а второй хорошенько пришпорил по заднице. Красотка аж взвизгнула от нахлынувших ощущений.

И в этот момент дверь в прилавок Пурона открылась, и на улицу вышел сам толстячок.

— Вы какого хрена тут устроили⁈ Сами не спите и другим не даёте!

— Ой, Марун, — мурлыкнула демоница. — Нам, кажется, хотят помешать.

— Найдите другое место! — не унимался Пурон. — А то возьму палку и…

Договорить он не успел, поскольку в его голову влетела другая бутылка.

— Ну чего разорался? — подошёл к нему один из аристократов и легонько пнул в бок. — Ты не видишь? Мы отдыхаем. Нам что, сука, отдохнуть нельзя?

Пурон схватился за голову и стал подниматься.

— Я с-сейчас…

— Что ты сейчас? — ухмыльнулся тот, что разбил ему бутылку об голову. Держа руки в карманах брюк, демон вальяжной походкой подошёл и встал над Пуроном.

— Я позову стражу! — пискнул толстяк.

— Ха! Зови. Ну? Чё ты? Не бойся, зови.

— Стража! — крикнул Пурон.

И ничего. По улице только продолжали разноситься ритмичные шлепки и стоны демоницы.

— Ой, а что случилось?

— М-м-м, — протянула девушка. — Кажется, толстячок, тебя сейчас тоже будут трахать. Хах, но тебе не понравится.

— К-как? П-почему⁈ Стража! Стра-а-ажа! Помогите!

— Ох, какой же ты шумный. Давай-ка мы тебе другой рот нарисуем, а то этот мне не нравится. Слишком громкий. — Аристократ вздохнул, схватил Пурона за рог, воткнул в шею коготь и стал ме-е-едленно вести в другую сторону, раздирая кожу, мясо и вены. Кровь брызнула на рубашку. Глаза толстяка расширились, а сам он задёргался, послышался булькающий звук, а затем глухой удар тела о землю, за которым последовал дружный весёлый смех гуляющей компании. Смех был недолгим, и вскоре его снова сменили ахи и вздохи демониц.

Дура продолжала пырить в щелку и ёрзать задницей, переминаясь с ноги на ногу, а вот мы с Фикулом уставились друг на друга. Хер с ними, с аристократами, потрахаются да уйдут. Чёрт с ним, с этим Пуроном, не так мы хорошо с ним знакомы, чтобы я убивался по его смерти.

— Почему стража не ответила? — задал я вопрос, двигая одними лишь губами.

Фикул покачал головой.

— Не знаю.

— Но это же… Это пиздец.

Фикул снова не ответил, но на этот раз его кивки стали утвердительными. Потому что весь этот долбаный зоопарк держался на правилах рынка господина Маммона. Раньше он хотя бы напоминал цивилизованное общество, а что случится теперь, мне даже думать страшно.

* * *

На утро вокруг тела Пурона собрался целый консилиум, в который входили я с Дурой, Фикул и ещё трое торговцев из соседних лавок. Они также стали свидетелями того, что произошло ночью, и сейчас бурно обсуждали произошедшее.

— Так они теперь совсем не будут приходить⁈ — возмущался один.

— А я почём знаю⁈ Возьми да проверь!

— Сам проверяй!

— А чего я проверяй⁈ Тебе же интересно!

— А тебе, значит, не интересно⁈

Короче, хреновый у нас вышел консилиум.

— Стража! — не выдержал я и громко позвал местную охрану. Все споры разом прекратились.

— Хью, ты совсем спятил? — шикнул на меня Фикул.

Я кивнул на тело.

— Обычно они забирают мертвецов.

— О, и правда… — задумчиво проговорил торговец, что продавал тряпьё. — Так это что же получается… Мы сейчас без защиты господина Маммона?

— Получается, что так… — потирая подбородок, смотрел я на тело перед нами.

Вообще, если прикинуть дальнейшее развитие событий, то видится мне два варианта. В одном бедная часть рынка полностью погружается в хаос и исчезает. Во втором появляются группировки, которые за отдельную плату предоставляют защиту.

«Ага, от кого угодно, даже от них самих, кроме аристократов. Считай, что бесполезная защита».

Когда все выговорились по поводу ситуации со стражей, я поднял вопрос, из-за которого снова все разругались.

— С трупом Пурона нужно что-нибудь сделать. Желательно унести и выкинуть за пределы рынка.

— Это без меня. — хмыкнул торговец тряпьём.

— То есть, давайте, ребята, работайте, а я потом вам спасибо скажу, так что ли? — удивился я наглости.

— Оно мне не мешает.

— Оно тебе сейчас не мешает, а потом будет вонять так, что жрать не сможешь. Так что предлагаю закрыть на время лавки и вчетвером его вынести.

— А ты чего раскомандовался? Тебя кто вообще главным назначал? — шагнул он вперёд. Я хотел ответить, но Дура меня опередила. Один быстрый шаг навстречу, и торгаш