– Какой у вас план? – спросил Хьярти.

– Мы обрушим все свои силы на планету Фео, разрушим их штаб и уничтожим всех, кто виновен в гибели наших людей.

Мне такой план показался довольно банальным и предсказуемым. Переглянувшись с моими спутниками, я поняла, что они считают так же. Хьярти при этом заметно оживился.

– Могу я предложить вам альтернативный план действий? – спросил он, смотря прямо в глаза капитану. Тот на секунду задумался, но кивнул в ответ. – Учитывая, что «ЕО» практически одновременно уничтожило два столь важных для нас города, считаю, что было бы справедливо ответить им тем же.

– Интересно, – капитан Асбьёрн, который все это время сидел, облокотившись на широкую спинку кресла, сейчас склонился над столом, водрузив на него свои мощные руки, – что ты предлагаешь?

– Вы, разумеется, слышали о «Колыбели мира»? – сказал Хьярти, не сводя глаз с капитана. – И об экспериментах, что они там проводят? – капитан прищурился, но ничего не ответил. Выдержав небольшую паузу, Хьярти продолжил. – Мы были там с Сандаром. Военных нет. Видимо, «Единое Око» настолько ослеплено своей властью, что даже не считает нужным охранять столь стратегически важный для них объект. Я предлагаю сформировать две армии. Первую – для уничтожения «Колыбели мира». Когда они отправят все свои силы туда, вторая армия нападет на практически не защищенный штаб на планете Фео.

Воцарилось молчание. Капитан Асбьёрн смотрел на Хьярти, а тот – на него.

– Сегодня ты отправишься со мной на Совет. Там расскажешь все то, что рассказал мне. Путем голосования будет принято решение, – сказал капитан, вставая из-за стола. – До встречи.

Совет был назначен на полночь – через пару часов. Хьярти ушел, сказав, что ему нужно подготовиться к выступлению. Аск отправился в город, возможно, он все-таки решил зайти в свой дом. Мы с Вигманом Адальбертом остались вдвоем. Ни он, ни я прежде не бывали на планете Йера. Мы просто бродили по пустым улицам, не отпуская рук друг друга ни на мгновение, и большую часть времени провели в молчании, думая каждый о своем. Потом Вигман Адальберт сказал:

– Сольвейг, о чем ты мечтаешь?

Вопрос его, вроде такой простой, ответ на который, казалось, был таким очевидным, прозвучал как гром среди ясного неба.

– Я… – на мгновение у меня перехватило дыхание, оказалось тяжело подобрать слова. Возможно, это оттого, что Вигман застал меня врасплох этим вопросом, или, наоборот, оттого, что я сама в последнее время стала об этом задумываться и не находила однозначного ответа.

Принц смотрел куда-то вдаль, будто стараясь заглянуть за горизонт, и, мне показалось, уже вовсе забыл о своем вопросе. Но через секунду наши глаза встретились. Мне не пришлось ничего отвечать, неуклюже подбирая слова. Он все знал, вероятно даже лучше, чем я сама.

11 февраля 2774 года

Мы вернулись к штабу, где проходило собрание Совета. Судя по всему, оно только что закончилось. На ступенях стояли капитан Асбьёрн и сияющий Хьярти. Было понятно, что план, предложенный им, принят.

Вскоре в суетящейся толпе мы увидели Аска. Он предложил нам пойти в кафе неподалеку от его дома, где прежде он частенько бывал, чтобы все обсудить. Хьярти не мог дождаться, чтобы начать рассказывать, и, как только медлительная официантка приняла наш скромный заказ и, недовольно фыркнув, ушла за стойку бара, он сказал:

– Совет одобрил мой план практически единогласно, – Хьярти сделал многозначительную паузу и, насладившись моментом своего заслуженного торжества, продолжил. – Армия разделится на две части. Первая – та, что отправится в «Колыбель мира», – отдана под мое руководство. Вторая под управлением капитана Асбьёрна нападет на штаб «Единого Ока» на планете Фео.

Тут вновь появилась недовольная официантка и поставила на наш стол поднос. Хьярти замолчал, а Аск, ловко подхватив бокал, сказал:

– Ты проделал отличную работу, Хьярти! За твой план! Уверен, что все получится.

Мы присоединились к тосту и отпили горьковатого напитка, пахнущего апельсином и корицей.

– Довольно необычно, – задумчиво сказал Вигман Адальберт и отставил бокал.

– Говорят, что его придумали во время войны, – уже наполовину опустошив свой бокал, ответил Аск, – когда Йера еще не была колонией, когда еще не было все решено. Этот вкус тогда стал своеобразным символом надежды и свободы, а теперь лишь напоминает о былом.

На минуту каждый задумался о своем, и в пустом кафе зазвенела тишина. Ее прервал Хьярти:

– Осталось решить, куда отправится каждый из вас, – я, Аск и Вигман Адальберт переглянулись. – Что скажешь, Вигман? – спросил Хьярти. – Я буду рад, если ты полетишь в «Колыбель мира». Они разрушили наш Священный Город, мы отплатим им сполна, уничтожив их детище.

Но принц не спешил отвечать.

Из дневника Аска

11 февраля 2774 года

– Куда я отправлюсь? – переспросил я, немного растерянно глядя на Хьярти.

– Что с вами? – удивлялся тот. – Откуда эта нерешительность? – он посмотрел на Сольвейг. – Уверен, что ты-то точно знаешь, не правда ли?

Она улыбнулась и ответила:

– Правда.

Хьярти самодовольно усмехнулся, залпом опустошил бокал и сказал:

– Ну а вам двоим нужно определиться до вечера. Я должен сообщить о вашем решении капитану Асбьёрну. Первая армия отправляется уже завтра утром. Вторая – вечером того же дня, – на этом он встал из-за стола и, попрощавшись, вышел из кафе.

– Ты полетишь искать Игга Манне? – спросил я Сольвейг. Она кивнула в ответ.

– Уверена, что найду его в штабе на Фео, – в глазах ее читались обреченность и смирение. Я поймал ее холодный взгляд, такой же опустошенный, как стакан Хьярти, будто бы кто-то выпил весь ее интерес к жизни, не оставив ни капли. То, к чему она стремилась все эти годы, было близко как никогда. Но теперь мне казалось, что даже это не рождало блеска в ее глазах.

– Что ты будешь делать, когда найдешь его? – спросил я, а она ответила каким-то странным взглядом. Неужели она собирается убить его? Благородная месть за разрушенный рай?

– Я полечу с тобой, – вдруг сказал Вигман Адальберт.

Сольвейг перевела потеплевший взгляд на него. В молчании можно услышать больше, чем в словах. Здесь мне довелось увидеть это воочию.

– Полагаю, – медленно начала Сольвейг, – ты знал об этом уже тогда, когда Хьярти звал тебя с собой в Первую армию?

Вигман Адальберт улыбнулся, не поднимая глаз, и сказал:

– Не хотел расстраивать его в такой торжественный момент.

Мы ушли из кафе и просто бродили по городу. Тишина поглотила нас. Каждый думал о своем. Это был наш последний день. Завтрашний день настанет, и все закончится. Невозможно предсказать, что ждет нас. Все ли из нас встретят рассвет послезавтра?