В конце января 2021 года совместная исследовательская группа Биохаба и UCSF провела повторное обследование тех же четырех кварталов Mission. На сей раз там выявили чуть больше тысячи носителей вируса COVID-19. У одного из них оказался штамм, доселе не встречавшийся в США. Ранее его выявляли только в Бразилии в октябре 2020 года у одной медработницы, заразившейся повторно. Эта на редкость пакостная версия вируса мутировала таким образом, что на нее не действовали антитела, выработавшиеся в организме той бразильянки в результате борьбы иммунной системы с предыдущим штаммом COVID-19. Штамм, неуязвимый для антител к предыдущему штамму, являет угрозу и для вакцинированных. «Малое изменение в биохимии, — сказал Джо. — И как его только эволюция отыскала…» Эволюция отыщет еще множество всяких изменений и наплодит хитрых штаммов, особенно после того, как люди получат массовую вакцину и напрягут вирус поиском обходных путей.

Ни разработчикам вакцин, ни обществу невозможно адаптироваться к эволюционирующему вирусу без геномной информации. Однако и через год после начала пандемии, в феврале 2021 года, в масштабах США проводилось секвенирование вируса лишь в 0,3 % от общего числа случаев выявления инфекции (в Великобритании, для сравнения, в том же месяце секвенировали 10 % положительных тестов, а в Дании как раз объявили о начале стопроцентного секвенирования). Вообще, по секвенированию США отстали от всех индустриально развитых стран без исключения, да и единственная причина, по которой в Америке набрались хотя бы имеющиеся жалкие доли процента, заключалась в энтузиазме кучки некоммерческих организаций, кое-где предлагавших эту услугу бесплатно. За весь первый год пандемии на крошечный Биохаб пришлась без малого половина от общего объема геномного секвенирования в Калифорнии и свыше 5 % в масштабах США. Джо был просто шокирован тем, насколько медленно и туго доходит до общества, как много может дать ему наука: так, наверное, генералы времен Гражданской войны пялились бы на танки, не в силах понять, что это и зачем, если бы их тогда вдруг изобрели и построили. «Нашему федеральному правительству нужно бы заняться координацией этого дела, — сказал он. — Ну или, по меньшей мере, хотя бы правительству штата. Так сделали бы в рационально устроенном обществе. Но тут у нас порок системы. Она никуда не годится».

Оглядываясь на тот первый год пандемии, Джо сумел точно припомнить, когда именно в нем угас последний проблеск надежды на систему. Случилось это 29 апреля 2020 года, во второй половине дня, когда он присоединился к казавшемуся обнадеживающим сеансу видеосвязи по Zoom между Присциллой Чан и штатом Калифорния. Присцилла не могла понять, отчего задыхающиеся без ресурсов местные учреждения общественного здравоохранения штата упорно не желают пользоваться бесплатными услугами Биохаба по тестированию и секвенированию, чтобы отслеживать пути распространения вируса. «У меня было такое ощущение, будто мне дают понять, что я лезу не свое дело, — сказала она. — Но уже́ ведь было понятно, что всё новые варианты [мутаций вируса] создадут массу проблем. И Джо им тоже постоянно твердил: „Откройте же глаза! Они уже здесь! Так вы сможете увидеть, откуда они приходят!“».

Накануне Присцилла написала об этом Марку Гэйли, секретарю Калифорнийского агентства здравоохранения и социальных услуг, и попросила о встрече. Гэйли с радостью согласился и назначил время. «Я так жаждал, чтобы инициатива шла с самого верха, — сказал Джо. — Всё думал, что у штата найдется какая-то общая стратегия, чтобы направить нас туда, куда надо. Мы же как острейший скальпель. Бери — и используй!» И вот настал день встречи. В назначенное время он сидел за столом перед экраном Zoom и видел в одной рамке себя, в другой — Присциллу. Еще несколько участников от Биохаба. И единственная рамка с указанием того, что в ней вот-вот появится официальное лицо от штата — некая Черити Дин. Но пока что сигнал в этой рамке отсутствовал. После нескольких минут неловкого молчания всем стало ясно, что сам Гэйли на назначенную им встречу не явится. И тогда, включив камеру и микрофон, слово взяла Черити.

Одной из странностей американского правительства весной 2020 года было разительное несоответствие между видимым извне и воспринимаемым изнутри. Изнутри действия правительства Калифорнии и даже администрации Трампа представлялись логически сообразными творящимся вокруг событиям; любой инсайдер мог вполне внятно и вразумительно рассказать, что, как и почему сделано. А вот невинному взору стороннего наблюдателя открывалось нечто приводящее в полное замешательство. Пол Маркович как раз и был одним из таких посторонних. Сам Маркович возглавлял Blue Shield of California, медицинскую страховую компанию с собственной сетью из 60 000 врачей, обслуживавших четыре миллиона калифорнийцев. Увидев в конце марта, что его штат занимает последнее место в стране по проценту протестированных на ковид, Маркович стал давить на правительство, требуя исправить ситуацию. Результат для него вышел неожиданным: губернатор Гэвин Ньюсом самому Марковичу и предложил возглавить комиссию по решению проблемы, в состав которой помимо него вошли венчурный капиталист Боб Кочер и Черити Дин. С Кочером Маркович был знаком лично, о Черити же он прежде даже не слышал, и ему пришлось наводить справки, чтобы понять, с кем ему предстоит работать.

В начале апреля рабочая группа задалась целью протестировать 60 000 калифорнийцев к концу августа. Этой цифры, однако, достигли к концу мая, а за июнь она удвоилась. За три месяца Калифорния поднялась, грубо говоря, с последней строки рейтинга штатов по процентному показателю тестирования населения на ковид на первое, — правда, еще не по охвату населения, а лишь по общему числу обследованных, но кто будет вникать в маленькие хитрости большой статистики? В плане обеспечения ресурсами рабочей группе пришлось преодолевать всё те же логистические трудности, что и Джо Де Ризи с его Биохабом, да еще и в стократном масштабе. Тех же назальных тампонов, к примеру, они добыли целых десять миллионов. У штата Калифорния, конечно, были кое-какие преимущества — богатые частные лаборатории, едва ли не лучшая в мире система университетов, шустрый частный сектор, готовый нырнуть в пучину кризиса и помочь спасти утопающий штат, и, что также немаловажно, население, в целом согласное на тестирование. Однако, как ни крути, рабочая группа праздновала заслуженную победу. «Я не претендую на то, что мы отразили нашествие инопланетян, но ликование мы испытывали похожее», — сказал Маркович. Губернатор Ньюсом использовал эту кампанию тестирования в качестве показательного примера успешности своей администрации. Губернаторы штатов Иллинойс и Вашингтон пригласили Марковича и Черити Дин просветить своих министров насчет организации тестирования. Из Белого дома и всевозможных федеральных ведомств также без конца звонили с вопросами, как им удалось сделать то, что им удалось. В конце одного такого звонка кто-то из сотрудников офиса сенатора Дианы Файнштейн не удержался от реплики: «Никогда еще не доводилось испытывать такой гордости за свою принадлежность к калифорнийцам».

Их усилия заслуживают того, чтобы войти в учебники по управлению проектами, однако здесь нам важны не детали, а сам факт успеха. Тем более что достигнут он был, по свидетельству Марковича, не благодаря, а скорее вопреки сложившейся в Америке системе государственного управления, в очередной раз продемонстрировавшей свою неработоспособность. Устаревшие компьютерные системы штата Калифорния были откровенно не готовы к обработке огромных объемов данных с результатами массового тестирования на ковид. Маркович даже предлагал штату бесплатно заменить сервера — и до сих пор не может понять, почему его тогда не подловили на слове[69]. Заржавленная система госзакупок штата не предусматривала статьи расходов на приобретение тех же пресловутых назальных тампонов, — и Маркович, ожидая, пока бюрократия ее утвердит, поначалу закупал их за счет Blue Shield. И управление кадрами в штате выглядело жутко иррациональным. «Там всё было серьезно наперекосяк, — заметил Маркович. — Все, кому я звонил насчет Черити, в один голос говорили, что она творит чудеса и чуть ли не по воде ходит, и всячески давали мне понять, что она там всем и заправляет, — но, минуточку, как же так? Она же помощник главного врача штата, разве нет? А где же тогда сам главный врач и в чем его функция?» Он порасспросил еще и выяснил лишь, что главный врач не он, а она, и зовут эту даму Соня Энджелл, но познакомиться с нею ему так и не довелось. «Стало ясно, что медлить нельзя, — сказал Маркович. — Величайший кризис в истории здравоохранения, — а ее нигде нет».