— Хочу на него посмотреть. Историк, похожий на боксера! Очень любопытно. К тому же, он жаждет рассказать тебе что-то о Доме Страждущих. Вот вместе и послушаем. Обожаю сказки про знатные дома.

Я смирилась и молча уткнулась в тарелку. Лучше поесть, пока господин Кес не придет, а то не очень-то приятно сидеть с набитым ртом в присутствии незнакомца! Говорят, правда, совместное поглощение еды сближает. Но я не сильно жажду сближаться с этим болтуном, так что все нормально.

Прошло минут двадцать. Мы уже доели, а тролли — доиграли. Всеобщий час ужина прошел, поэтому публика в таверне начала немного меняться: все у меньшего количества на столах стояли тарелки, и все у большего — бутылки. Я обратилась к Кадии:

— Может, он не придет? Просто голубя не нашел, чтобы предупредить?

— Ага, надейся. Вот он, твой борец в среднем весе, — кивнула подруга на входную дверь и деловито поправила прическу.

В глазах Кадии зажегся азартный огонек. Она просто обожает знакомиться с новыми людьми. «Это как маленькая битва,» — объясняет Кад, — «Твоя задача — выиграть с минимальными потерями, узнав о человеке максимально много, но сообщив про себя — максимально мало. Обаять, но не очароваться самой».

Я обернулась. Мелисандр Кес светлой фигурой высился в темном квадрате двора — на улице уже наступила кромешная тьма. Асеринец увидел меня, дружелюбно помахал и отправился к нашему столику. Фингал под его глазом сочно пунцовел. Отросшие пшеничные волосы перетягивала спортивная лента. Проходя через зал, историк случайно сшиб какую-то зависшую в задумчивости фэйри, но не заметил этого. Я сочувствующее поморщилась.

— Ну хоть кто-то в этом городе нормального роста! — вместо приветствия воскликнула Кадия. Со своими метр восемьдесят плюс военные сапоги она привыкла быть выше большинства жителей Шолоха, и частенько из-за этого переживала. Но Мелисандр, чья голова почти упиралась в потолочные балки «Устрицы», разменял все метр девяносто. Кадия была довольна.

— Какие бриллианты, оказывается, скрывают столь невзрачные заведения! — блеснул улыбкой асеринец. Он быстрым движением сграбастал стул неподалеку и плавно, как кот, подсел к нам. Я закатила глаза.

У Кадии и Мелисандра завязалась светская беседа. Они вспомнили, что уже видели друг друга на балу Анте Давьера, похихикали над моим грандиозным падением на террасе в тот день, а потом по очереди перебрали вообще все мои косточки.

— Очень рада, что вы нашли столь чудную тему для обсуждения, — проворчала я в ответ на все это. — Мелисандр, давайте разберемя с работой, а потом уже продолжите свои хиханьки да хаханьки…

На столе у нас будто из воздуха материализовалась бутылка вина, как бы подкрепляя мои слова сладким обещание. Молчаливый и решительный официант оказался еще и расторопным. Мелисандр потер ладони:

— Конечно-конечно. Как приятно, что в вашем государстве работают столь серьезные чиновники!

Асеринец быстренько озвучил мне свои перемещения по городу. Я записала. Ох, надо на днях собрать свою волю в кулак и честно проверить всю эту гору информации… А то уже скоро подавать недельный отчет Селии. Не дай небо в нем окажутся какие-то ошибки. Хотя, признаться честно, вся эта история с «превентивными мерами», сиречь, слежкой, казалась мне полной ерундой. Одно дело какие-нибудь темные личности с края земли, другое — ученый из союзнического Асерина.

— А вы ведь хотели что-то рассказать Тинави о ее семье, да? — вмешалась Кадия.

— Что есть, то есть! — признал Мелисандр. — Только вот ваша подруга почему-то не в восторге от новых знаний.

Я скривилась:

— Дорогой Мелисандр, в последнее время в моей жизни такое количество принудительных новых знаний, что голова взрывается. Я не успеваю их обдумать и применить на практике. Поэтому не так любопытна, как могла быть.

— Зря! Любопытство — лучшая из человеческих черт. Тем более, история показывает, что зачастую даже самые не связанные друг с другом на первый взгляд вещи в итоге складываются в великолепную мозаику. Так что никогда не сопротивляйтесь новому, лучше откройтесь ему и пропустите сквозь себя. А время все разложит по полочкам, — с пасторской интонацией заявил господин Кес.

— Проверенный метод? — ехидно уточнила я.

— Проверяемый сейчас, — со значением поправил он. — Здесь, в Шолохе, на меня ежедневно сыплются колоссальные объемы информации. Когда я только приехал, я вообще слабо понимал, что мне тут нужно. Уже на границе Лесного королевства моя память, казалось, использована на максимум. С каждым днем здесь я понимаю все меньше, потому что данных так много, что их не получается уложить в гармоничную систему. Но, одновременно с растерянностью, я начинаю нащупывать некую красную нить, лейтмотивом пронизывающую все эти знания… Блеклую нить, которая сейчас проявляется лишь изредка. Если вцеплюсь в нее, мигом порвется — настолько тонка. Поэтому мне приходится изображать, будто я и вовсе на нее не смотрю, чтобы она не стеснялась расти и крепнуть. Я просто держу ее на периферии взгляда — и, знаете, это дает результаты. Мир мудрее, чем мы думаем. Или это нашему подсознанию надо говорить спасибо, хм. Не уверен в данном аспекте.

Из всех этих философствований я выхватила одну фразу и поспешила уточнить:

— Простите, Мелисандр, как это вы не знали, что вам тут нужно? В вашем миграционном бланке говорится, что вы ищете строго определенный список документов об эпохе Срединного государства.

— Верно. Но специфика исторического исследования заключается в том, что, на самом деле, ты никогда не знаешь, что найдешь и какие тайны разворошишь.

Я фыркнула:

— Какой-то вы слишком романтичный для настоящего ученого.

— Зато рассказчик хороший, — снова встряла Кадия. — Поэтому скорее поведайте нам про Дом Страждущих!

Мелисандр польщенно улыбнулся и вилкой почесал висок. Вот деревня.

— О, да, в истории Дома Страждущих есть пара очень интересных моментов… — он, как заправский актер, помедлил пару секунд, со значением заглянув нам с Кадией в глаза. — Тинави, вы когда-нибудь слышали имя Хинхо?

— Нет.

— А ведь это прародитель вашего рода! Дело в том, что я прицельно изучаю время распада Срединного государства. Документов этого времени, как оказалось, в Шолохе совсем немного. Очень жаль. Но кое-что я нашел. И все, найденное мной, свидетельствует о том, что до падения срединников Дома Страждущих… не существовало. А после падения, уже в Шэрхенмисте, он неожиданно возник. Хинхо — первый задокументированный человек с такой фамилией.

Я удивилась:

— А как же раньше назывался мой Дом?

Мелисандр пожал плечами:

— Я не знаю. Надеялся, что вы мне скажете.

— Увы… Но, если у вас есть какие-то списки Домов до падения срединников и списки Домов после, разве вы не можете просто сравнить их и понять, кто стал Страждущими?