– Нет, лишь та, что чиста и невинна, как моя госпожа, – с легким поклоном сказала Нимвей.

Джози схватила ее за руку и увлекла туда, где виднелось некое подобие ложа. У нее не было уверенности, что ее новоиспеченные служанки не понимают по-английски, а ей не хотелось, чтобы этот разговор услышал кто-то еще. Поэтому, уходя, она жестом приказала девушкам оставаться на месте, и те, склонив головы, подчинились. Усевшись и усадив рядом островитянку, Джози начала заговорщицким шепотом:

– Но я не невинна, я же замужем. И… и мы с мужем… ну… то, что обычно бывает с мужем и женой… – в конце тирады она густо покраснела и закрыла пылающие щеки ладонями.

Нимвей помотала головой.

– Ведь у госпожи не было мужчин, кроме ее мужа, и до него не было никого? Так?

Джози кивнула.

– А у матери Нимвей было много разных мужчин. Когда отец похитил ее с того корабля, она тоже была с мужчиной…

– Зачем же тогда ему надо было похищать ее? – недоуменно пробормотала Джози.

– Она была очень красива, и когда отец увидел ее там, с другим мужчиной, то захотел ее… Он забрал ее, привел в Земли Пламени и совокупился с нею здесь, у Высокого Дома. Так она стала его секрой…

– Секра – значит рабыня?

– Нет, – горько проговорила девушка, – это хуже. В Землях Пламени нет женщин-рабынь. Секры же – не люди. У них нет имен. Ничего нет. У секр есть только цепь. Их хорошо кормят, одевают, но при этом постоянно совокупляются с ними. Секры не имеют права возражать. Как бы ни был жесток их повелитель, секра после совокупления должна поцеловать ему руку. Хорошо, если у секры, как у матери Нимвей, один мужчина. Бывают общие секры. Им тяжко.

От услышанного Джози замутило. Она впервые столкнулась с иным укладом жизни, и он возмутил ее. В груди все клокотало, хотелось немедленно устроить здесь революцию, испепелить этих мерзких туземцев, которые позволяют себе так обращаться с женщинами.

– Скажи, – Джози взглянула прямо в глаза своей новой знакомке, – а какая участь ждет тебя? Ты тоже станешь секрой?

– Нет, боги любят Нимвей. Ведь ее отец был могучим воином. Убийца тигра! Поэтому Нимвей и здесь, в Высоком Доме. И сын самого вождя хочет взять ее! – девушка говорила все это с восторгом, который казался Джози странным и противоестественным.

– А ты хочешь, чтобы он взял тебя? – она сжала смуглую ладонь островитянки.

– Дочь Похищенной секры не может чего-то хотеть. Такова воля великого Тумагонрта, и Нимвей должна починиться ей.

– Не должна! – Джози вскочила и заходила туда-сюда по комнате, кусая губы. – Скажи, желание белой богини что-то значат, или я – просто украшение?

– Желание белой богини – закон в Землях Пламени! Даже вождь не посмеет ей возражать! – заверила Нимвей и сделала попытку упасть на колени в подтверждение своих слов.

Джози вскинула руку вверх и замотала головой:

– Нет! Я назначаю тебя… верховной жрицей! Иди и собери всех возле Высокого Дома! Сейчас я буду желать!

Девушка испуганно взглянула на нее, но не посмела возражать и, пятясь, вышла прочь. Оставшиеся прислужницы опасливо притихли, сгрудившись в уголке и наблюдая, как их повелительница мечется туда-сюда, будто тигрица в клетке.

А в прелестной головке Джози уже рождался план переустройства мира. Недаром же она – богиня. Ее долг карать и одарять.

Джози уже заготовила пламенную речь, но тут влетел Ричард, злющий как черт. Его яркие глаза потемнели, будто небо перед грозой, а взгляд мог поспорить с молниями в поражающей силе. Не говоря ни слова, он подхватил ее на руки и куда-то понес. Джози брыкалась, сучила ножками и требовала ответа. За что Ричард лишь одарил ее суровым взглядом и произнес:

– Если вы немедленно не замолчите и не успокоитесь, я не посмотрю на то, что вы богиня! Задеру вам юбки и как следуют взгрею ваш прелестный задик. Я понятно выражаюсь?! – Голос его при этом звенел от едва сдерживаемого гнева.

Джози фыркнула, надменно вздернула носик и замолчала.

Ричард пронес ее по улице, где царило оживление и шли какие-то приготовления, и направился к зданию, что высилось позади прочих построек. Это сооружение резко выбивалось из общей картины: так же, как и Высокий Дом, это помещение возвели из камня. И, судя по всему, неизвестный зодчий был знаком с европейской архитектурой: так бы мог выглядеть уютный особняк какого-нибудь сельского эсквайра.

Ричард легко взбежал на крыльцо, пинком распахнул дверь и только тут опустил свою неугомонную женушку наземь. Джози тотчас же сдвинула бровки и уперла кулачки в округлые бедра, показывая, как сильно недовольна им.

Но этот невозможный человек, должно быть, испытывая ее терпение, только презрительно хмыкнул в ответ на ее эскападу, сложил руки на груди, скрестил ноги и откинулся на дверной косяк. Препираться с Джози он явно не собирался, что несказанно бесило ее. Уж было набрав в грудь воздуха для гневной тирады, она осеклась, ибо из смежной двери – а Джози, поглощенная своей яростью, даже не удосужилась осмотреть помещение – появилась дама. На вид ей было далеко за тридцать и оделась она более, чем вызывающе: черный корсаж, подчеркивающий очень высокую и большую грудь, прозрачные шаровары, а поверх всего этого наброшен тончайший пеньюар. По плечам ее рассыпались густые, неприлично рыжие локоны, а карие глаза горели любопытством. По Ричарду она прошлась таким взглядом, словно стягивала с него одежду, затем, расстроенно и томно простонав и закусив губу, она будто с трудом оторвала от него взгляд и принялась рассматривать Джози, отчего ярость той достигла высшего накала.

– Так вы, милочка, и есть та самая богиня? – сказала наконец эта вульгарная особа. Голос ее звучал хрипло, как у хронически простуженной.

Джози кивнула.

– Ну раз так – негоже столь высокую гостью у порога держать, милости прошу, – она указала куда-то во внутренние покои. Джози, с которой от подобной перспективы почему-то мгновенно слетела вся спесь, отодвинулась от нее едва ли не испуганно и просяще посмотрела на мужа. – Вашего очаровательного спутника я тоже приглашаю, – с придыханием проговорила она и широко улыбнулась. Зубы ее оказались желтыми.

Джози грозно и презрительно взглянула на нее, затем ринулась к Ричарду и обняла его за талию, давая понять, что это ее территория и посторонних она туда не пустит. Ричард, до сих пор наблюдавший за всем молча, но с вежливым интересом, обнял ее, как делал всегда, если видел, что она нуждается в помощи и поддержке.

– Очень трогательно! – сморщилась рыжая. – Но мы же все-таки хотим пообщаться как цивилизованные люди, поэтому, думаю, вам, уважаемые гости, стоит поубавить враждебности!

Джози хмыкнула.

– Не уверена, что вас можно считать цивилизованной, если вы живете здесь, – она повела рукой, – но мне бы очень хотелось знать, что тут творится!

– Ну тогда идемте, не стойте у порога! – повторила приглашение обладательница пышной груди, и Джози, взяв мужа за руку, последовала за ней. Ричард не возражал и не сопротивлялся.