болела, несмотря на сильное обезболивающее. Сидеть дома и знать, что Гуров там рвется на части, чтобы успеть везде? Так себе удовольствие.

Он тут же набрал номер, который ему дала секретарь. Трубку сняла женщина, судя по голосу, немолодая.

– Абельянц у телефона, – грубо представилась она и внезапно сильно закашлялась.

Стас вежливо подождал, пока Абельянц придет в себя.

– Здравствуйте. Уголовный розыск беспокоит.

Крячко чувствовал, когда нужно назваться человеком с улицы, а когда представиться по полной. Секретарши сейчас пошли шибко надменные. Услышав казенное приветствие, сразу расставляют все точки, показывая, кто тут главный. А если поздороваться без упоминания звания, то у девушек включается женское любопытство, и Стас успевает этим воспользоваться. Но то касалось только девушек. Женщины более зрелого возраста, как правило, на такие дешевые уловки не велись, поэтому Стас предпочитал докладывать о себе исключительно в профессиональной плоскости.

– Уголовный розыск, – прокряхтела Абельянц. – Вам архив понадобился?

Стас понял, что не промахнулся. В архиве большинства организаций зачастую работали люди преклонного возраста. Когда-то они полноценно исполняли свои обязанности в должности сотрудников той же конторы, но и после пенсии предпочитали оставаться в родных пенатах. В советские времена такая практика была широко распространена. Сейчас это можно встретить гораздо реже.

Стас очень надеялся, что Абельянц вспомнит Громова. Если очень повезет, то окажется, что знала его лично.

– Меня интересует бывший сотрудник редакции вашей газеты, – сказал Стас. – Простите, не могу точно назвать должность. Фотокор, скорее всего.

– У нас этих фотокорреспондентов – как травы в поле, – выдала Абельянц. – Вы имя назовите.

– Виктор Громов. Он числился в штате в восьмидесятых. Много раз выезжал за рубеж в составе делегаций.

На том конце провода повисло молчание. Стас ждал. Судя по меткому замечанию про поле, она действительно давно живет на этом свете и уже не тратит силы на бесполезные расшаркивания.

– Знала я Громова, – наконец прозвучал голос. – Помню такого.

– Да неужели?

– Вот вам и «неужели».

– Как мне к вам обращаться?

– Софья Петровна. А вы?

– Станислав.

– Стасик, – припечатала Абельянц. – И почему я должна вам о нем рассказывать? И где гарантия, что вы из уголовного розыска?

Стас замялся. А ведь она права. Удостоверение свое он ей показать не сможет. Не верить ему она имеет полное право, так как работает в архиве всемирно известной организации. А вдруг он мошенник?

– Вы можете позвонить на Петровку, тридцать восемь и попросить соединить вас с отделом уголовного розыска. Спросите там генерал-майора Орлова Петра Николаевича или полковника Гурова Льва Ивановича. Вас соединят, обещаю. Кто-то из них наверняка подтвердит мою личность.

Абельянц засопела прямо в трубку.

– Громов им нужен… – услышал Стас недоброе ворчание. – Явились. Поздновато начинаете!

– Ну почему же поздновато? – удивился Стас. – Раньше не было необходимости, а сейчас появилась.

– А вы в курсе, что Громов исчез в восемьдесят четвертом? – раздраженно спросила Софья Петровна.

– Именно по этому поводу я и хотел с вами поговорить, – признался Стас.

– А где вы были раньше?

Крячко почувствовал легкое раздражение. Разговор, если он и состоится, будет нелегким. Он уже знал, что Громова милиция не искала. Значит, в редакции тоже обратили на это внимание, иначе бы его коллег, как минимум, вызвали как свидетелей. Но этого не случилось, и люди наверняка задались резонным вопросом: «А почему милиция не интересуется Виктором Громовым?» Ведь им наверняка было что рассказать.

– Софья Петровна, я предлагаю сразу оговорить одно условие, – спокойно заявил Стас. – То, что было тогда, это одно. Сейчас другое время. Ко мне лично и к уголовному розыску в целом не должно быть никаких претензий. Мы занимаемся выяснением обстоятельств. А за то, что было в прошлом, могу извиниться, если хотите. Даже не имея к этому никакого отношения.

Абельянц снова закашлялась. Очевидно, она давно и много курила и теперь боролась с последствиями вредной привычки.

– Вам крупно повезло, – отдышавшись, сказала она. – Повезло наткнуться именно на меня. Я сидела в одном кабинете с Громовым. Это после меня «подвинули» и перевели в архив. Ну хотя бы не попросили освободить помещение.

«Угадал, значит, – успокоился Крячко. – Ох, Громов, знал бы ты, собака, что тебя будут помнить так долго…»

– Задавайте свои вопросы, – разрешила Абельянц. – Вечно торчать у телефона я не могу. Что вам нужно в архиве? Чем могу помочь?

– Мне нужны именно вы, – честно ответил Стас.

* * *

Лев Иванович аккуратно разматывал пищевую пленку над листком бумаги. Внутри пленки покоилась вожделенная слойка с яблочным повидлом, приобретенная им в столовой. Погода снова была жаркой, основательно питаться не моглось и не хотелось, а вот пирожок с прохладным чаем – самое то.

Единственным минусом в процессе была распаковка. Крошки, которые Гуров ненавидел всей душой, могли рассыпаться по столу и прилипнуть к одежде. Веник Гуров тоже ненавидел. Он просто хотел нормально поесть, без предварительной уборки и последующего – уже второго за последние десять минут – мытья рук. Поэтому он разворачивал пленку медленно и очень осторожно.

Телефон, лежавший тут же, зазвонил так резко, что Гуров вздрогнул. Лев Иванович вытянул шею и взглянул на экран. Отложив обед в сторону, тут же взял мобильник в руки.

– Не отвлекаю? – поинтересовался Крячко.

– Если бы отвлекал, я бы не снял трубку, – резонно заметил Гуров. – Что у тебя?

– Я дозвонился, Лева. И нашел человека, который работал с Громовым бок о бок. Софья Абельянц, переводчик. Сейчас числится в архиве. По большей части он оцифрован, но есть и «живые» материалы. Вот ими она и заведует.

Она прекрасно помнит Громова. Балагур, весельчак. Очень легкий в общении. Нравился женщинам, но романов на рабочем месте не крутил. Вместе с Громовым они были в Венгрии, в Чехословакии, даже в Египте. Он там брал интервью, а Абельянц сидела рядом и стенографировала беседы. Общались близко, но только на работе. Интима в командировках между ними не было. Оба знали, что в каждой поездке за ними неотступно следуют сотрудники КГБ. Абельянц постоянно боялась, что в очередном номере их ждет «прослушка». Громов как-то в шутку предложил ей заняться сексом и сделать это так громко, чтобы у всех следящих уши отвалились. Потом вместе с Абельянц они долго вспоминали этот случай.

– Юморист, – заметил Гуров.

– Это его не спасло. Дальше, – продолжил Стас. – Абельянц рассказала, что вербовали в то время действительно многих, но не каждый задерживался на тайной службе надолго, если не был специально этому обучен. В какой-то момент она стала подозревать, что Виктор только делает вид, что никак не связан с КГБ, но на самом деле иногда замечала за ним странности. Иногда он