Боже мой! Вот теперь я не могла найти слов. То, что Тристан сейчас так спокойно мне показывал, могло кардинально изменить ход вещей!

С колотящимся сердцем я уставилась на прибор для инъекций.

Тристан наверняка потратил всю ночь, чтобы достать его. И несмотря на это, будто и не требовал похвалы или благодарности. Он почти скромно вложил мне в руку «NEX». Флакон был прохладным и испускал слабую энергию, пробуждающую во мне воспоминания о вчерашнем вечере и выворачивающую желудок.

– Я открою портал в Тихий омут, но ты не должна медлить, Ари. Не бойся и будь уверена: если Мара королева, то и ты тоже.

На этом он оставил меня одну и спустился по лестнице во двор замка. Без сомнений, для охотников внизу он будет выглядеть как свой. Незаметно сольется с толпой и…

По рядам прошел ропот. Зазвенели клинки.

О, пожалуйста, нет. Я бросилась за Тристаном и успела увидеть, как Лиззи с обнаженным ациамом спрыгнула со сцены и кинулась на него. Люциан поймал ее в последний момент. Проворнее оказалась Силин. Ведьма сбила Тристана на нижних ступенях. Два раза ударила его кулаками, прежде чем в них собралось зеленое пламя. Только благодаря Белу она не сожгла свою жертву заживо. Он оттащил ее от Тристана, и вдруг во дворе прогрохотали выстрелы.

В тот же миг я осознала одновременно три вещи.

Пули летели очень медленно и могли остановить праймуса лишь в том случае, если бы были выпущены в огромном количестве.

Тристан намеренно открылся и даже не думал спасаться.

И третье: стрелок с дымящимся пистолетом и в полном боевом облачении охотника – моя мать.

– Довольно! – На замок обрушился летний шторм Люциана. Пули безвольно попадали на землю. – Тристан Варга под моей защитой! Он предал Мару и будет сражаться на нашей стороне. Логично, что вам это не нравится. Мне тоже это не нравится, то это необходимо!

В воздухе взвихрились страх, агрессия и недоверие. Каждому известно, как Люциан ненавидел Тристана. Охотясь за ним, он оставил за собой след из разрушений. Тем труднее понять, что эти двое таких разных мужчин стали союзниками.

Никто не смел дышать. Только Тристан поднялся, стер кровь из-под сломанного носа и бесстрашно поднял глаза. Один против тысяч. Его одиночество укололо меня будто иглой.

– Я готов умереть. Из-за вас или для вас, – произнес он хриплым голосом. – Выбирайте с умом.

– Убийца!

– Я не хочу поворачиваться к нему спиной!

– Может, он нас использует.

– Он лжет.

– Убейте его сейчас же!

Охотники неистово голосили, перебивая друг друга. И Грэм – в первых рядах. Очевидно, седовласый верховный не слинял, как грозился. Вместо этого он сейчас стоял около моей молчавшей мамы и распалял и без того накалившуюся обстановку.

«Ты это сделаешь или я?» – поинтересовалась я у Люциана, пока, нахмурившись, спускалась на площадь. Коллективное мнение можно понять. Я тоже не горела желанием вступать в союз с Тристаном. Но Грэм вселял в наших людей сомнения, а это буквально доводило меня до белого каления.

«Лучше подожди. Думаю, твоя…»

Еще один выстрел обрубил все дискуссии и молниеносно восстановил тишину. Как героиня вестерна, мама застыла с поднятым вверх пистолетом.

– Если Люциан и Ари могут вытерпеть Тристана, но и я как-нибудь сумею! – прокричала она, демонстрируя упрямую решительность. Знакомый тон. Он не терпел возражений. – Мы будем делать все, что нужно, чтобы победить Мару. Любой, кто помогает нам в этом, – сегодня наш союзник. Обсудим это завтра, если выживем!

Она взглянула на Силин, которая согласно кивнула. Подействовал ли мамин дар убеждения или Бел, настойчиво что-то внушавший ведьме, я точно сказать не могла. Наконец мама повернулась к Лиззи, чье мнение было бы решающим. Похоже, мою подругу к этому моменту уже просветили по поводу всего случившегося. Без понятия, что ей рассказал Люциан, но она казалась более довольной, чем раньше.

– Согласна, – громко объявила она.

Грэм воздел руки к небу:

– Ты же не можешь говорить всерьез, Беатрис! Ведь он убийца твоей дочери!

– Да, убийца, – резко ответила мама. – И я заставлю его заплатить за это. Завтра.

Люциан слез со сцены и направился к моей маме. Перед ним все расступались. Я тоже устремилась вперед и добралась до них, когда Люциан вытянул вперед обе ладони. На них поблескивали две золотые печати. Одна предназначалась маме, вторая – Грэму.

Предложение мира, пусть и весьма провокационное. Во всяком случае, раньше мама категорически отвергала все, что имело хотя бы малейший намек на демоническое происхождение.

– Все, что нужно, – пробормотала она и осторожно потянулась к своей печати. Монетку Грэма она тоже взяла и прижала ее к его груди. Потом посмотрела на меня. Жесткость в ее взгляде сменилась чем-то, что я никак не могла идентифицировать. Мама выглядела взволнованной, упрямой, нерешительной и терзающейся изнутри. – Остальное проясним завтра.

От несмелой радости сердце у меня совершило настоящий кульбит. Значит, она дала мне шанс! Как хотелось прямо сейчас повиснуть у нее на шее. И одновременно хотелось потрясти ее и наорать. А что, если нам не уготовано завтра?

– Люциан! – Голос Элиаса хлестнул, как кнут, внутри каменных стен замка. Охотники поторопились уступить дорогу командиру гвардии, идущему с самым суровым выражением лица. – Мара стягивает войска. Должно быть, Нельсон доложил ей, что мы хотим напасть раньше.

– Тогда надо выступать прямо сейчас, – мрачно сказал Гидеон.

Люциан кивнул.

– Активируйте порталы! Готовьтесь!

Адреналин хлынул в вены, распространяясь по телу, когда как минимум в десяти точках мириадами частиц взорвались мерцающие дымки порталов-призм, открывая путь к последнему бою.

Началось. Сейчас. Без затянутых речей и сентиментальных прощаний. Не так я себе это представляла. Я не готова. Или готова? Я не знала. Гидеон, Райан и даже Грэм раздавали приказы. Из беспорядочной кучи охотников сформировались четкие отряды. Я потеряла из виду маму и всех знакомых. Такой маленькой и ничтожной я уже давно себя не чувствовала.

Теплая рука скользнула в мою и ласково сжала. Люциан всегда был моей скалой среди бушующих волн. Он никогда не покинет меня – как и я его.

«Вместе?» – спросил он.

С колотящимся сердцем я кивнула.

«Вместе».

А затем я услышала, как нас призывали. Сокращенный путь, который снимал с нас необходимость использовать портал. Я позволила черному свету меня унести. Когда он вновь вытолкнул меня наружу, у самых ног светились линии такого невероятного размера, как будто их нарисовал великан. За ними под грозным, затянутым тучами небом раскинулось просторное поле со стогами сена. Единственное, что отделяло нас от полуразрушенных очертаний лицея.