– Пожалуйста, не ешь меня, – прошептала она.

Аброхас фыркнул. Наверное, хотел сказать: «Мне бы тебя и на зубок не хватило».

Дрожа от нестерпимого холода, Элида встала. С каждым ее шагом дракон становился все больше. Но его крыло так и оставалось простертым, словно большая рука, которой он хотел погладить испуганную зверюшку Элиду.

Подойдя к нему, она затаила дыхание и осмелилась провести рукой по его чешуйчатой шкуре. Та была удивительно мягкой, похожей на потертую кожу. И очень жаркой. Казалось, внутри дракона вовсю пылает печь. Осторожно, все время поглядывая на треугольную голову Аброхаса, Элида села, прислонившись к нему спиной. Ее спине мгновенно стало жарко.

Потом дракон изящно опустил крыло и сложил так, что оно стало теплой стеной, не дающей студеному ветру прорваться к Элиде. Она утонула в нем, наслаждаясь мягкостью и приятным теплом, которое теперь наполняло ее кости.

Элида не помнила, как провалилась в сон. И вот теперь… Что подумают ведьмы?

Должно быть, драконий запах перебивал человеческий, иначе главнокомандующая уже обнаружила бы ее. Аброхас лежал не шевелясь. Наверное, он тоже это понимал и не хотел выдавать Элиду.

Голоса ведьм звучали все громче. Элида прикинула расстояние между Аброхасом и дверью. Быть может, она сумеет незаметно выскользнуть из гнезда, и ведьмы этого не заметят.

– Все держать в полной тайне. Если кто-то проболтается о наших защитных мерах, – убью собственными руками.

– Будет исполнено, – сказала Соррель.

– А Желтоногим и Синекровным мы расскажем? – спросила Астерина.

– Нет, – отрезала Манона. От ее голоса веяло смертью и кровопролитием. – Только Черноклювым.

– Даже если чужой шабаш вызовется добровольно нести дежурство? – спросила Астерина.

Манона зарычала. У Элиды волосы стали дыбом.

– Нам бы своих удержать на поводке.

– Поводок – штука такая: натянешь посильнее – он хрустнет и оборвется, – не унималась Астерина.

– Совсем как твоя шея, – сказала ей Манона.

Пока они спорили, Аброхас не шевелился. Наверное, понимал, что нужно помочь Элиде поскорее улизнуть отсюда. Но цепи! Элида приподняла увечную ногу, а рукой сжала цепь, чтобы та не волочилась по полу. Помогая себе второй рукой и здоровой ногой, она поползла к двери.

– Значит, теневой огонь, – вслух размышляла Соррель, пытаясь погасить очередную бурю, назревавшую между главнокомандующей и ее двоюродной сестрой. – Герцог собирается опробовать его на нас?

– По его словам, этим огнем можно уничтожать целые армии. Но я недвусмысленно дала ему понять: мы – не его солдаты.

Элида упорно приближалась к двери. Оставалось совсем немного. Она почти достигла проема, когда позади раздался воркующий голос Маноны:

– Элида, если бы ты была хоть чуточку посмелее, ты бы спокойно сидела возле Аброхаса и ждала, пока мы уйдем.

Едва войдя в гнездо, Манона сразу же заметила Элиду, которая спала под крылом Аброхаса. Ее присутствие ведьма почуяла еще на лестнице. Если Астерина и Соррель тоже учуяли девчонку, они предпочли промолчать.

Элида застыла почти рядом с дверью. Увечная нога была задрана, чтобы не греметь цепью. В сообразительности ей не откажешь. Вот только не знала она, что ведьмы прекрасно видят в темноте.

– В моей комнате кто-то был, – объяснила ведьмам Элида, поднимаясь на ноги.

– Кто? – спросила Астерина, которой стало не по себе.

– Не знаю, – ответила Элида, оставаясь у двери. – Я решила не испытывать судьбу и не заходить.

Аброхас ударил хвостом по полу. Надо же! Разволновался из-за хромой служанки!

– Тебе еще не приходилось закусывать глупыми девчонками? – сощурилась на него Манона.

Дракон сердито посмотрел на нее.

Походкой хищницы Манона двинулась к Элиде. Та стояла, не делая попыток убежать. Это впечатлило главнокомандующую. До сих пор она не удостаивала Элиду пристального, внимательного взгляда. Но сейчас ей захотелось как следует рассмотреть хромую служанку.

Эта девчонка не побоялась спать, уткнувшись в бок дракона. У нее хватило здравого смысла почуять таящуюся опасность… Быть может, в ее жилах действительно течет голубая кровь.

– Слушай меня внимательно, – начала Манона. Соррель и Астерина остановились у нее за спиной. – Герцог забрал целый шабаш Желтоногих ведьм для своих опытов… Ему захотелось получить потомство демонов и ведьм. Этот шабаш он держит в подземелье под крепостью, в особом помещении. Мне нужно, чтобы ты туда пробралась и потом рассказала мне обо всем, что там происходит.

– Я… не могу, – возразила смертельно-бледная Элида.

– Сможешь и сделаешь. Теперь ты моя.

Сказав это, Манона спиной почувствовала взгляд Астерины. Удивленный. Неодобрительный. Главное, чтобы рот не разинула.

– Ты найдешь способ пробраться в то помещение и подробно расскажешь мне обо всем. Остальным – ни слова, тогда уцелеешь. Если ты меня предашь и о моем задании узнает еще кто-то… думаю, до свадьбы с обаятельным валгским демоном ты не доживешь. Мы тебя зажарим и съедим.

У Элиды тряслись руки. Манона слегка ударила по ним, прижав к бокам.

– В рядах Черноклювых мы не терпим трусих, – прошипела она. – Или ты думала, что я взяла тебя под защиту просто из жалости?

Манона показала на дверь.

– Боишься идти к себе – поживешь при мне. Спускайся вниз и жди меня там.

Напрасно Элида всматривалась в лица Астерины и Соррели, ища у них помощи. Манона знала: у обеих сейчас каменные, неприступные лица. Элида молча похромала вниз, но терпкий запах ее страха еще раздражал ноздри Маноны. Из-за увечной ноги Элида спускалась долго, как немощная старуха. Манона дождалась, пока девчонка достигла подножия лестницы, и лишь тогда повернулась к подчиненным.

– Она может пойти к герцогу, – сказала Соррель.

Будучи непосредственной заместительницей, она имела право высказывать свое мнение, поскольку ее слова касались потенциальных угроз для начальницы.

– Герцог ничуть не лучше ее дяди. Она это понимает.

– Так ты нарочно заговорила обо всем этом, зная, что девчонка дрыхнет возле дракона? – спросила Астерина.

Манона не сочла нужным даже кивнуть.

– А если ее схватят? – продолжала сыпать вопросами Астерина.

Соррель бросила на нее суровый взгляд. Манона не была настроена вмешиваться. Пусть Соррель следит за дисциплиной.

– Если ее схватят, мы найдем другой способ.

– И вам будет наплевать, если герцог и родной дядюшка ее убьют? Или испробуют на ней теневой огонь?

– Угомонись, Астерина! – рявкнула Соррель.