– А прошлой ночью, когда ты занимался со мной любовью вВероникиной квартире, ты меня не узнал!

– Ты о чем?

– О том. Ты сюда зачем прискакал? Без вкусного пирогабоишься остаться? А ты пролетел, Игореша! Пролетел, как фанера над Парижем, таки ты над Америкой. Моя сестра, по-моему, умерла. – Сказав слово «сестра»,я громко всхлипнула и прокричала: – А где Роберт?

– Какой еще Роберт?

– Тот мужчина, которого моя сестра действительно любит.

– Она меня любит.

– Тебя?!

– Меня.

– Да кому ты нужен, придурок?! Нашу с тобой любовь напрочность проверили, и ты оказался редкостной сволочью. Ни меня, ни моей сестрыты не достоин! Еще скажи, что ты был у Вероники первым мужчиной…

– Я действительно был ее первым мужчиной.

– Лох ты, а не первый мужчина.

Почувствовав неладное, я вновь посмотрела на окончательнорастерявшегося Игоря и прокричала:

– Я спрашиваю тебя: где Роберт?

– Этот скелет, что ли?

– Да!

– Курить вроде пошел под лестницу.

– Он же не курит, он колоться пошел!

– А я почем знаю?

– Да что ты вообще знаешь, кроме того, как и гдехалявные деньги слупить?!

Бросившись в конец коридора к лестнице, я обнаружилалежащего под ней Роберта с запрокинутой головой и закрытыми глазами.

– Роберт! Роберт!

Я принялась трясти мужчину за плечи, но он не открыл глаза ине произнес ни единого слова. Рядом с ним валялся использованный шприц, и былоне трудно догадаться, что он вколол себе наркотика намного больше того, чем егоорганизм мог выдержать.

– Роберт, что ты наделал?! Роберт!

Я взяла руку мужчины и попыталась нащупать пульс. Пульса небыло. Роберт умер от передозировки. Обхватив голову руками, я сталараскачиваться из стороны в сторону, громко рыдать и кричать на всю больницу:

– Роберт! Ника! Роберт! Сестренка Вероника! Что ж вынаделали со своей любовью?! Что же вы наделали?! Ребята, что же вы натворили?!

Я сидела в зале суда, смотрела в глаза плачущей матери иулыбалась ей грустной улыбкой.

– Мамочка, все будет хорошо. Не переживай. Ты толькобереги себя и помни, что я тебя очень люблю. Я никого не убивала, просто таквышло. Все улики против меня, и я ничего не могу доказать, – шептала я иверила в то, что мама сумеет прочитать то, что я ей говорю, по моим губам.

Мама вытирала слезы платком, всхлипывала и показывала мне,чтобы я держалась. Сидящая рядом с ней Дарья с неимоверно красными глазами неубирала носового платка от глаз и смотрела на меня с такой болью в лице, чтомне хотелось закричать на весь зал. Я улыбнулась и прошептала, чтобы онаберегла Полинку. К моему удивлению, Дарья прочитала мои слова по губам ивозбужденно закивала головой.

В зале сидел водитель моего шефа Сережа, который выступал всуде свидетелем обвинения. Когда его допрашивали, он нахально рассказывал отом, что я имела близкие отношения с Олегом Глебовичем и что один раз он засталнас в самый неподходящий момент – когда мы занимались сексом. Я смотрела нанего с усмешкой и понимала, что Сергей мстит мне за то, что я не захотелаподелиться с ним третей частью тех полутора миллионов долларов, которых у менянет. Недалеко от водителя сидела семья шефа, которая сверлила меня злобными взглядами.Они в свою очередь твердили, что никто из них и никогда не сталкивался с болеехладнокровным и преднамеренным убийством ради наживы.

Я знала, что вынесенный мне приговор будет суровым, ноничего не могла с этим поделать. Я не могла повлиять на ход столь печальныхсобытий. Судья был слишком грозным, и по его поведению было нетруднодогадаться, что он относится ко мне крайне отрицательно. А это значило, чтоприговор будет очень суровым. Я думала о Веронике и о том, что ее отец увез вШтаты сразу два тела. Говорят, что на этот раз родители не стали сопротивлятьсяи похоронили их рядом.

Игорь на суд не пришел. Да и зачем ему было приходить? Онявно переживал по поводу утраты радужных перспектив и скорбел о потере такогоуникального шанса попасть в светское общество, который дала ему жизнь и тут жеотняла.

В тот момент, когда я уже приготовилась к самому худшему,мой адвокат, которого нашла Дашка, посмотрел на часы и, повернувшись к судье,произнес возбужденным голосом:

– Ваша честь, я хочу сообщить вам о том, что назаседание суда явился один очень уважаемый человек из Америки, который прилетелсюда по моей просьбе для того, чтобы дать показания. Я прошу вашего разрешениявызвать его в качестве свидетеля.

– Протестую, – вскинулся прокурор. –Обвинение уже начало свою речь.

Судья стукнул по столу молотком и посмотрел на моегоадвоката.

– Кто он такой, этот человек?

– Он президент очень крупной компании. Человек проделалтакую долгую дорогу с одной единственной целью – дать свидетельские показания.Ему необходимо дать слово.

Почувствовав, как меня бросило в жар, я встретилась сиспуганным взглядом своей матери и прикусила нижнюю губу с такой силой, что наней выступила кровь.

– Кем ваш свидетель доводится подзащитной?

– Он отец девушки, которая заказала убийство ОлегаГлебовича для того, чтобы посадить обвиняемую в тюрьму.

– Протестую! – закричал представитель обвинения исверкнул в сторону судьи глазами, в которых читалась растерянность. Зал зашумелв ожидании реакции судьи.

– Почему он не дал свои важные свидетельские показанияраньше?

– Потому, что он проживает в другой стране, гдезанимается серьезным бизнесом.

Когда в зал вошел седоволосый, пожилой, но все еще красивыймужчина, я поправила давно немытые волосы и для того, чтобы не закричать отнеожиданности, прикрыла свой рот ладонью. Мужчина обратил ко мне глаза, вкоторых был интерес, и повернулся к судебному приставу для того, чтобы егопривели к присяге. Моя мама встала со своего места, скомкав в руках мокрыйносовой платок, но ее тут же посадили обратно, и она посмотрела на Сержаглазами, полными ужаса, будто сюда пришел человек, который хочется окончательнодобить ее дочь. Я обхватила голову руками, ощущая, что мое тело скручиваетнервная судорога.