Реакция была нулевой. Катерина лишь пожала плечами. А вот Милочка покраснела как рак и встала из-за стола. И тут Катерина вспомнила, что Волин постоянно названивает Милочке на работу, заваливает помещение букетами, и вся редакция обсуждает этот странный роман. Редакционные дамы, хотя и любили Людмилу Радченко, полагали, что до Волина она не дотягивает. И вообще, миллионеры традиционно считались контингентом Катерины.

Пауза затянулась, и Марине пришлось повторить свою репризу:

— Я — жена господина Волина!

— Ну и что из этого следует? — радостно поинтересовалась Катерина.

— А ты не понимаешь? Сейчас объясню! — продолжила светскую беседу Марина.

Перед ней был достойный противник, и она, оценив красоту соперницы, встала в боксерскую стойку. Катерина расхохоталась:

— Внимательно слушаю!

Но в это время раздался тихий писк Милочки:

— Катя, извини, но это ко мне!

Марина оглянулась на новое лицо и сначала даже не поверила, что ей так повезло, а потом с облегчением вздохнула. Девчонка была простенькая, без макияжа и претензий, и это меняло дело.

— Так это вы и есть та самая?! — изумленно спросила она.

Обращением на «вы» Марина, как правило, подчеркивала неуважение к собеседнику.

— Да, я — это она, — подтвердила Мила.

— Как же вам, девушка, не стыдно? Вы знаете, что Волин женатый человек?

— Нет! — вскрикнула Милочка. По ее мнению, хуже связи с женатым мужчиной был только шпионаж в пользу иностранного государства.

— Да! — не на шутку разошлась Марина. — Женатый! И деток у него двое, то есть даже трое…

Катерина увлеченно наблюдала за спектаклем, чувствуя легкое сожаление, что не она его героиня. Уж она-то ответила бы дамочке по существу! А овца Милка приготовилась заплакать, ну что с нее взять?! Марина же, видя полную деморализацию противника, решила довести дело до полной победы и, достав платочек, театрально воскликнула:

— Не губите семью, девушка! Не берите грех на душу!

Милочка кинулась наливать воду из графина.

Конечно же, Катя могла бы не вмешиваться в происходящее и не совать нос в чужие дела, но ее бойцовская натура не позволяла оставаться в стороне. Дело в том, что, мечтая выйти замуж за олигарха, она обзавелась досье на всех мало-мальски перспективных женихов в городе, и, конечно же, не на последнем месте в этом списке числился Волин.

— С каких это пор Волин женат? Вы, дорогуша, не привирайте! Волин вполне холостой человек, и ни жен, ни детей у него нет! А ты, Милка, высуши глаза и пошли эту девицу куда подальше!

И тут Марина совершила тактическую ошибку: она решила, что если Милочку так легко обмануть, то так же легко ее можно и запугать. И экс-любовница видного бизнесмена и политика произнесла пространный монолог, где упоминалась Милочкина мама и делались прозрачные намеки на возможное ухудшение Милочкиного здоровья.

Слушая угрозы, Милочка почему-то перестала рыдать. Она то краснела, то бледнела, но теперь уже от злости. И, наконец, выдала такую речь, что Маринина тирада показалась лепетом ребенка, воспитанного английской гувернанткой.

Дело в том, что Милочка когда-то пробовала себя в роли продавщицы магазина. И в процессе работы выяснилось, что грузчики наотрез отказываются понимать обычную речь. Тогда старший продавец просто заставила Милочку затвердить наизусть несколько фраз, понятных для грузчиков. И вот теперь Милочка выдала эти хранимые в памяти спасительные выражения.

Катерина от неожиданности даже присела на стул, а потом восторженно зааплодировала. Милка начинала ей нравиться. А та, не давая Марине ни малейшей передышки, набрала номер Волина и сладким голосом пропела:

— Это ты, милый? А у меня тут твоя знакомая… Да, Мариночкой зовут… Говорит, что у вас трое детей… Куда ее послать? Ах, к тебе! Да, милый. Да, ужасно соскучилась. Обязательно, сегодня вечером.

И, положив трубку, показала Марине язык.

Когда Марина, продолжая выкрикивать угрозы, удалилась, Катерина подошла к Милочке и крепко пожала ей руку. Начавшуюся дружбу они скрепили светлым пивом в ближайшем пабе, где Милочка поведала про свой длинный и нескладный роман с Волиным, а Катерина — про свое внезапное чувство к Мите. Потом они бродили по парку возле редакции и читали стихи замечательных поэтов. Обнаружили Митю и рассказали ему про безумный день и посетителей…

Утром следующего дня Марина красилась для решительного наступления на Волина и строила новые планы по его удержанию. И не подозревала, что еще вчера все было решено. Милочка сказала Владимиру решительное «да»! Кто знает, что было бы с ее любовью, если бы не вторжение Марины! И она навсегда сохранила в душе легкую благодарность к своей сопернице. В конце концов, кто заставит нас действовать, если не наши враги?!

Неожиданную любовь Катерины и Мити в их родимой редакции восприняли неоднозначно. Когда они, впервые прилюдно обнявшись, удалились по окончании трудового дня вместе, «железная леди» буркнула что-то насчет мезальянса. И было совершенно неясно, кого она считает пострадавшей стороной. Но, судя по их постоянным перепалкам с Катериной, она полагала, что прогадал Митя. Добрая Светик промямлила, что Катюша — девушка неплохая. Милочка вступилась за влюбленных и изрекла очередную истину насчет противоположностей, которые сходятся… А в целом все смирились с данным фактом — что поделаешь, любовь!

Лето выдалось жаркое, грозовое. Утром светило солнце, а к вечеру набухали синие тучи и лил дождь. Утром при свете солнца и вечером под шум ливня Катерина с Митей любили друг друга. Розы, которые каждый день приносил Митя, пахли одуряюще. Они стояли на столе неподалеку от кровати, и вся комната переполнялась их ароматом. Кате чудилось, что вся их короткая общая жизнь, все эти нежные рассветы и жгучие вечера пропитались благоуханием темно-красных, нежно-розовых и золотистых цветов. «Ваш нежный рот — сплошное целованье…» — шептала она, почти пела в Митино непроснувшееся лицо, и он просыпался с улыбкой желания. По ночам они разговаривали и узнавали друг о друге удивительные и важные вещи. Катя вспомнила о себе то, что сама уже забыла. Какие-то смешные детские обиды, первые влюбленности. А Митя, замкнутый, ироничный и отстраненный, заговорил о самых страшных минутах в своей жизни, о том, что никогда не поверял ни друзьям, ни родным. Эти сбивчивые, задыхающиеся слова сближали их не меньше, а может быть, еще больше, чем горячие касания. Интонация доверия потихоньку входила в их совместную жизнь, и им обоим становилось понятно, что это — навсегда. Они почти не расставались и даже на работе засматривались в глаза друг другу так, что сотрудники редакции отворачивались: таким невыносимо ярким было их счастье. Жили они у Мити, им некогда было даже поменять квартиры на общую, и они все откладывали деловые вопросы на потом. А потом Катя поняла, что беременна.