зверюгу, но Оливка все равно была главной в доме. Я свистнул, и Брюква понесся прямиком к нам, а Оливка бросилась следом. Для Оливки все было постоянным соревнованием, и она ненавидела оказываться последней. Совсем как ее хозяин, но именно поэтому Оливка была моим «вторым пилотом».

Хейзел пристегнула их поводки к ошейникам, и мы пошли к открытой зоне, которую планировалось переделать в поле; сейчас там вовсю царили игры и веселье.

— Я дам Роуз и Эвелин пока понянчиться с собаками. Сейчас вернусь, — она побежала к нашим матерям, которые болтали на садовых стульях под зонтиком, возле батутных домиков.

Несколько месяцев назад моя мать настояла на том, чтобы пригласить Хейзел и Эвелин на семейный ужин (к счастью, готовила Гвен, потому что моя мама не могла даже картошку сварить), и они сразу же нашли общий язык. Теперь они стали почти неразлучными, моя мать возила Эвелин на мероприятия юношеской лиги, благотворительные мероприятия и в спа. Мне показалось странным, что наши матери тусуются вместе как лучшие подружки-старшеклассницы, но и Хейзел, и Кент Макдугалл считали, что общественная деятельность полезна для Эвелин, так что кто я такой, чтобы спорить?

На самом деле, все это празднование было идеей наших матерей. Они даже уговорили Гвен (которая бесплатно предоставляла все ланчи, перекусы и напитки на протяжении работы лагеря) приготовить детские блюда для вечеринки, хотя моя близняшка презирала вещи вроде хот-догов, макаронного салата и запеченных бобов.

Сквозь толпу я заметил Гвен, которая торчала возле угольного гриля, переворачивая котлеты для бургеров и раскладывая на них по кусочку чеддера. В этом мае она выиграла премию Джеймса Берда в номинации Лучший Повар за свое меню в Квинсе и теперь стала как никогда востребованной, так что я был тронут, что она сегодня закрыла ресторан и бесплатно готовила здесь. Логан стоял у стола рядом с ней и перемешивал огромную миску капустного салата — несомненно, это единственная задача, которую доверила ему моя педантичная сестра. Стоунстрит был отменным спортивным комментатором, чертовски хорошим другом, идеальной парой для Гвен, но ужасным поваром.

А у их ног Вафелька вынюхивала упавшие объедки. Гвен один раз взглянула на трехногого Вест-хайленд-уайт терьера в календаре «Качки и Дворняжки» и влюбилась («Вафелька совсем как я; белая ворона с блистательным характером, который обычно путают с высокомерием», — сказала она). Это было сразу после Нового года, и с тех пор Вафелька живет хорошей жизнью. А на следующей неделе мальтипу Мороженка присоединится к их компании после длительной реабилитации и дрессировки.

Хейзел снова присоединилась ко мне, взяв под руку.

— Так чем займемся в первую очередь?

— Голосую за батутные домики. Ты посмотри, какой высоты добивается Бен на… — начал я, но Тони меня перебил.

— Эй вы, шутники, тащите сюда свои задницы и смотрите, каким трюкам я только что научился, — завопил он, стоя в начале надувной водяной горки на вершине холма и вытянув руки и ноги так, будто собирался выступать на Олимпийских играх.

Я пихнул Хейзел под локоть, подбородком показывая туда, где Пенни и группа мальчиков подкрадывались к Тони сзади.

— Сейчас придем, — крикнул я в ответ легким тоном, чтобы не намекнуть ему.

Они разом замахнулись и закидали Тони водяными бомбочками, промочив его и без того намокшую футболку и сетчатые шорты, отчего ткань прильнула к его огромной фигуре. Тони взревел как Тарзан и побежал за Пенни, а дети кинулись врассыпную. Мы с Хейзел рассмеялись.

— Так что скажешь, тормоз? — спросила она. — Хочешь побегать наперегонки?

Прежде чем я успел ответить, Хейзел побежала вперед, уворачиваясь от моей хватки. Я быстро поймал ее, широко улыбнувшись от ее удивленного вопля, закинул ее тело себе на плечо и понес ее к верху водяной горки.

— Наперегонки хочешь, да? — сказал я, поставив Хейзел на мокрую траву. — Спорим на обязательный просмотр «Джерри Магуайера» и завтрак в постель, что ты не скатишься вниз первее меня?

— Я думала, ты терпеть не можешь проигрывать, но как хочешь, ФИГДЖЕМ, — сказала она, скидывая кеды. — Готова по твоему сигналу.

Мне нравилось это подначивание между нами. Оно присутствовало с самой первой встречи с Хейзел и никогда не утихало — я сомневался, что оно когда-нибудь утихнет.

На счет три мы ринулись вперед и вниз по горке, разбрызгивая воду. Краем глаза я видел, что Хейзел стала бешено мотаться из стороны в сторону и схватила меня за руку, чтобы не слететь с горки.

— Не отпускай меня, — прокричала она.

— Никогда, — крикнул я в ответ, и я не собирался ее отпускать.

Хейзел говорила, что я ее парашют, ее страховочная сетка, ее риск и награда. Тот, кто помогал ей почувствовать себя храброй, но в то же время приземленной. Для меня она была стабилизирующей силой, вторым шансом и новым началом.

Мне потребовалось бесчисленное множество поворотов не туда и петляющих дорог, чтобы найти свое место, но в итоге важно лишь то, что я нашел его, прямо здесь, рядом с Хейзел. И что вместе мы строили нечто особенное и крепкое. Иногда будет непросто, и жизнь не всегда бывает радужной, но это наше настоящее, за которое мы боремся и защищаем.

Мы пообещали всегда спасать друг друга.

Конец