– Я не о тебе, родной.

– Ты все сказала? А то дел еще много! – вернув мне улыбку потеплевшими глазами, бесстрастно поторопил он.

Пришлось спешно завершать просветительскую деятельность:

– В общем, что я хочу донести: ведьмы ближе к людям, чем к любой другой расе. Мы – исконные ваши соседи! Еще мы хранительницы Света. Хватит уже кормить Тьму нашими жизнями и магией и ослаблять собственный народ, не позволяя рождаться сильным светлым магам! – Посмотрев прямо в глаза Мартису, я с жаром напомнила: – Вспомните, как вы приволокли меня в храм Пресветлого, а он щедро одарил меня своим Светом и отеческим теплом. Вы тогда лично признались, что подобное благоволение Пресветлого случается нечасто! Неужели воля богов ничего для вас не значит? Как им еще донести до вас, что вы ошибаетесь!

– Чего ты хочешь, светлая ведьма? – сухо выдавил Мартис.

– Я? Ничего! Лишь желаю всеми силами сохранить на Мирее Свет. Договоритесь с драконами, и всех темных ведьм отдавайте им. Живыми! Светлых – оберегайте и защищайте, ведь они совершенно беззащитны перед злом и ненавистью мира, зато способны дать ему столько прекрасного и доброго! Запомните: любовь дарят, а не навязывают! Ведьма – всегда ведьма, поэтому способ сбежать из плена найдет.

Уф, все, я выдохлась. Эрн не стал слушать, чем ответят ловчие, подхватил меня на руки и с места взмыл в небо. За ним, окатив людей в белом воздушной волной с пылью и мусором, устремились остальные горгулы.

Жрецы даже не дрогнули, вызвав у меня гордость: среди людей много сильных и смелых воинов. И как раз сейчас самые сильные весьма задумчиво смотрели мне вслед. Надеюсь, мои слова попали на благодатную почву. Учитывая, что лир Мартис – главный ловчий, то есть лицо, облеченное в ордене Света властью, перемены не за горами.

– Хагана, зачем вам это? В чем глубинный смысл подобного разговора? – полюбопытствовал Сайлеш.

Пересаживать меня на ковер Эрн не стал. Крепче прижал к себе и терся носом о мою макушку.

– Я ведьма! Мои дочери тоже будут ведьмами! И я не хочу жить в мире, где на любую обладательницу красной шевелюры открыта смертельная охота.

– Охотиться не перестанут, просто изменятся цели преследования, – флегматично пробасил Сайлеш.

– Гораздо проще сбежать от мужчины, который пытается заслужить твою любовь, чем от убийцы. Вам так не кажется? – иронично спросила я.

– За что вы натравили людей на нагшаров? – с едва заметной ухмылкой спросил Лешар.

– Когда это? – вытаращилась я. – Я в целом о темных говорила.

– Чтобы усилить значение светлых ведьм для людей, – кивнул этот представитель клана Изумруд.

– Когда свой зад подгорает, о чужом думаешь в последнюю очередь, – смутилась я, а потом со стыдом добавила: – Нечаянно вышло. Я совсем не хотела вести разговор в эту сторону.

– Да-да, ведьмы вам, конечно, ближе, чем змеи! – хмыкнул Трой.

– Да я вообще за мир во всем мире, – буркнула я и спрятала лицо на шее у мужа.

Ну их, лучше помолчу. Вроде как устала.

С рассветом – вернее, несмотря на него – мы рыскали над лесом подобно ищейкам. Я «включила» магическое зрение, чтобы следить за потоками, помня, насколько яркими и мощными они были в прошлый раз. Но почему-то ничего похожего не наблюдалось.

Поэтому когда я наконец-то увидела знакомое место в глубине леса, обрадовалась так, что чуть не выпрыгнула из переноски.

– Вот! Именно здесь я ночевала тогда, когда свернула с тракта. И ощутила флер радости и чего-то необыкновенно прекрасного! Отсюда до поселения фей совсем недалеко.

Конечно, горгулы не позволили мне упасть: безопасность воздушного передвижения с ними гарантирована. К хорошему вообще быстро привыкаешь.

– Ведьмочка! – снисходительно-умильно, словно ребенка, пожурил меня Сайлеш.

Остальные мужчины тоже развлекались за мой счет, не особо таясь. Следуя моим указаниям, отряд вскоре добрался до памятной мне поляны, где жили лесные феи. Один из телохранителей, не сдержав удивления, выдохнул:

– Ничего себе…

– О, не-ет… – содрогнулась я.

– В прошлый раз ты видела то же самое? – спокойно и деловито уточнил Эрн.

Не в силах выдавить и словечка, я широко распахнутыми глазами оглядела поляну. Хорошо знакомую, потому что всю облазила. Мой защитный купол держался как и прежде. Хвала Мирею, не подкачала моя магия. Но вне купола, источая вонь, гнили и разлагались деревья и кустарники. Они будто молились, вскинув к небесам исковерканные облетевшие ветви.

Ни цветов, ни насекомых, ни радости и смеха, только гниль и смерть. И все это безобразие на приличное расстояние расползлось вокруг моего сияющего купола, под которым спасалась пока еще разноцветная полянка. Правда, цветы, будто под невидимой тяжестью, уже клонились к земле, лепестки потеряли былую яркость и начали осыпаться, а трава пожухла и устремленными в небо острыми сухими пиками-остями тоже, кажется, о чем-то взывала.

Я с невероятным облегчением всхлипнула, увидев первые признаки жизни среди цветов. Сначала из поникшего бутона показался маленький золотоволосый человечек. Он встряхнулся и повел прозрачными крылышками, словно спросонья. Потом мелькнула другая голова, а следом по поляне покатился нежный переливчатый перезвон, оповещающий лесных жителей о гостях.

– Что же случилось за три месяца? – Я расстроенно посмотрела на Эрна, с трудом сдерживая жгучие слезы жалости и сочувствия и безмолвно требуя, чтобы муж поставил на ноги.

С неохотой и подозрительно хмурясь, любимый отпустил меня. Я кинулась к куполу, слыша тошнотворный хруст гниющих останков под своими ботинками.

Меня феи узнали сразу, а на горгулов, которые разбрелись по поляне выяснять ситуацию, поглядывали опасливо. К нам с Эрном подлетела пожилая феечка.

– Мира вашему дому! – хрипло поприветствовала я.

– Добрый день, ведьмочка. Вижу, ты нашла свое счастье! – искренне и светло улыбнулась махонькая крылатая старушка.

Как же они все плохо выглядят! Истощенные, поблекшие, с серыми лицами и без блестящих солнечных искорок, которыми в прошлый раз так весело перекидывались…

– Благодаря вам, – кивнула я, через силу улыбнувшись. И решила, что хватит любезничать: – Что же тут произошло?

– Все вокруг пропитано Тьмой, она отравляет растения, – доложил Лешар из Изумруда, вставая с колен и отряхивая штаны от налипшей грязи.

Старшая фея печально кивнула и, с разгорающейся надеждой глядя то на меня, то на моих спутников, поделилась:

– Юность – такая неосмотрительная и бесстрашная! И часто глупая. Месяц назад несколько наших юнцов решили, что они смелее всех, и покинули обжитые земли. Добрались до ближайшего поселения людей, а там попались колдуну. Из плена вырвались, но пришлось исполнить желание. Какое пожелал, такое в точности и исполнили.