Лично я помогать Коуртону не собиралась. Он сюда пришел не цветочки мне дарить, вот и пусть разгребает последствия.

Моя доброта имеет границы.

* * *

Моринар полюбовался на парочку Олиас – Рифен, причем первый все еще передвигался достаточно неуверенно, и вежливо поинтересовался:

– Я услышу объяснения?

Заговорил Олиас.

– Ваша светлость, мы решили попросить что-то от похмелья. А эта гадина на нас набросилась…

– Одна. Девушка. На троих мужчин.

Олиас покраснел. Рифен тоже. Коуртону это не грозило, и так багровый от перца.

– Ну… может, мы пошутили немножко.

– С обнаженной шпагой?

Моринар интересовался таким вежливым тоном, что это было хуже всякой издевки. Шими застыл с открытым ртом. Я подозвала малька, и принялась объяснять, как правильно промывать поврежденные глаза. Пусть на Коуртоне потренируется, этого мне не жалко.

– Они вас… того… а вы их лечите? – не утерпел Шими.

Я злобно усмехнулась.

– Ну, ты же видишь, господа пытаются доказать, что это я хотела их изнасиловать… Одна. Троих. Может, еще и виновата окажусь, они ж благородные, слабые, нежные, а я… они придумают, кто я и что я.

Ядда в моем голосе хватило бы на шесть гадюк.

– Да не хотели мы! – праведно возопил Рифен. – Пугали только!

Но я не верила. Я помнила их лица. И… они-то дворяне, а я сейчас кто?

За мое изнасилование им ничего не будет. Вообще ничего.

Кажется, Моринар тоже им не поверил.

– Каким образом от вашей шутки пострадал Рейнешард?

– Она меня толкнула.

– Она его толкнула, – одновременно сказали Рифен и Олиас.

Я фыркнула, не комментируя беседу. Не по чину.

– Одновременно толкнула вас и Рейнешарда друг к другу? При том, что вы были с обнаженной шпагой? Какая разносторонняя девушка…

А вот это уже точно издевательство.

Мужчины покраснели, но Моринар не стал слушать их дальше.

– Я и так понял, что произошло. Вы хотели изнасиловать девушку, Рейнешард вступился за нее и был убит. Так что отвечать будете по всей строгости закона.

Мужчины заговорили, перебивая друг друга, но Моринар уже не слушал.

– Взять их и под стражу.

– А Коуртон…

– Этого вести осторожно. И плошку с раствором ему оставьте. Ему что грозит, госпожа лекарка?

Глаза я уже успела осмотреть…

– Да ничего ему не будет. Ну, походит дней десять красноглазым, но не ослепнет.

И едва не добавила: «К сожалению».

Моринар усмехнулся.

– Ладно. Вы – в порядке?

– Да. Но мне надо с вами поговорить.

– Обещаю, через полчаса вернусь.

Я кивнула.

Проследила, как все вышли вон, как Шими закрыл дверь – и опустилась на пол. Ноги не держали.

Мутило, штормило и в туалет, простите, хотелось. Выглядела я так паршиво, что Шими подскочил ко мне и затряс за руку.

– Госпожа Ветана, вы в порядке?

В порядке я точно не была. Но не пугать же мальчишку?

– Замечательно. Просто я, кажется, ногу подвернула.

– Правда?

– Знаешь, не каждый день у меня такие встряски… Да ладно, не переживай! Бывает! Сейчас посмотрим, нет ли у меня растяжения…

Шими облегченно вздохнул. Поверил. Вот и ладненько. Сейчас изображу осмотр, дождусь герцога, и…

Очень хотелось и его встретить перцем в лицо. Но – нельзя. Герцог же…

Хоть и сволочь.

* * *

Моринар пришел почти через час, довольный и улыбающийся. Мне тут же захотелось высыпать ему за шиворот горсть отборных тараканов, чтобы не был таким довольным. И посмотреть, как он будет от них избавляться…

– Госпожа Ветана, все замечательно.

– Вот как?

Я в этом вовсе не была уверена. Даже наоборот.

– Эти трое сидят под замком, больше вас никто не обидит…

– Я здесь оставаться не собираюсь, ваша светлость.

– Простите, госпожа Ветана?

– Вы получили, что хотели. Я больше не нужна.

– Мне нужен лекарь для солдат.

– А мне не нужно массовое изнасилование.

– Вам это и так грозит. В вашей лачуге…

– Там на меня никто не покушался. Бродяги и бандиты желтого города оказались благороднее аристократов, – отрезала я.

– Эти трое…

– Давно были у вас бельмом на глазу. Как и Рейнешард.

Это мне поведал Шими. И как только разузнал?

Моринар поморщился.

– Мне они не нравились…

– Смутьяны, задиры, дебоширы, пьяницы, а избавиться не получается. Я понимаю, ваша светлость, – мой голос звучал ровно. – Вы бросили меня сюда, как кошку в собачью стаю, и пока шавки лаяли под деревом, перебили самых наглых. Кошка уцелела, но не ждите от нее любви или благодарности.

– госпожа Ветана…

– Искренне надеюсь никогда больше вас не видеть, ваша светлость.

– я понимаю, что поступил не слишком хорошо…

– Понимаете? Ничего вы не понимаете, – я указала на накрытые простыней носилки с телом бедняги Рейнешарда. – Посмотрите сюда. Рейнешард был не самым лучшим человеком, но он – был. А теперь он убит, потому что вы решили поиграть людьми, как куклами. Нравится вам это?

Моринар небрежно пожал плечами.

– В этом виде он приятнее.

И я не стерпела.

– Палачу – возможно. Но не лекарю!

Герцог дернулся, словно я его обожгла плетью.

– Палачу?

Неужели ему никогда не говорили это в лицо? Хотя кто бы? Конечно, нет. Я вскинула голову, посмотрела с вызовом.

– Мне повторить, ваша светлость?

– Убирайтесь отсюда.

Что мне и требовалось. Я направилась к двери, на пороге задержалась.

– Ваш поступок недостоин герцога. Подставлять слабых, дабы избавиться от сильных – подло. Прощайте, ваша светлость.

Моринар не стал меня удерживать.

Дверью я так и не хлопнула, и изрядно собой гордилась.

И все равно – твари, суки и сволочи. Благородные дамы не ругаются, но если очень хочется, то можно.

Вот.

* * *

Корзину с пурпурными гиацинтами мне принесли этим же вечером. И не глядя на карточку я уже знала, что там вытиснен герб Моринаров.