Он засмеялся, опершись рукой о стену рядом с моей головой.Он злился и, наверно, хотел уйти. Между прочим, ничто не мешало ему именно таки поступить, если не считать того, что в действительности ему хотелось совсемдругого. Мы развлекались разглядыванием друг друга, и наши лица по неизвестномумне физическому закону сближались и сближались. И чем труднее было прекратитьвсе это, тем больше злился Лукьянов. Лично я могла остановиться в любой момент,нырнуть под его руку и сказать “пока”. Интересно, что бы он сделал? Честноговоря, узнавать мне не хотелось. Может, он тоже думал, что в любой моментпрекратит игру, но переоценил свои силы. Ни черта он не мог. И это доставляломне удовлетворение. Я опустила глаза, наблюдая, в каком волнении пребывает мойбюст. Я подумала, что жизнь с этой точки зрения выглядит довольно забавно, ирешила, что нам пора сливаться в объятиях. И мы слились.

На нормальных людей все последующее за этим наверняка быпроизвело впечатление. Беда в том, что мы нормальными людьми давно не были. И яочень старалась, и он очень старался, и все было просто отлично, но и я, и онпрекрасно знали: это не имеет никакого значения. Однако кое-какие мысли все жебродили в его голове, потому что, когда мы вновь выбрались на кухню поддержатьсвои силы кофе и бутербродами, Лукьянов вдруг спросил:

– Чего ты от меня хочешь?

– Сейчас или вообще? – удивилась я. – Какпорядочный человек, ты обязан на мне жениться, но я не очень-то на эторассчитываю, хотя с радостью приняла бы твое предложение.

– В самом деле?

– Еще бы… – Я продолжала болтать до тех самых пор, покаон не спросил вторично:

– Ну так что?

– Ничего, – развела я руками. – То, как дамыстолбенели, глядя на тебя, наводило меня на мысль, что ты классный любовник. Яне ошиблась, чему очень рада, потому что не люблю разочаровываться.

– Считай, я уже достаточно размяк от комплиментов,переходи к главному.

– Так ведь нет ничего, – повторно развела я рукамии даже вытаращила глаза для большей убедительности. – Одна любовь кздоровому сексу. И ты, как его материальное воплощение, сразу занял в моемличном рейтинге первое место.

– Я тронут, – сказал Лукьянов, улыбнулся, и сталоясно: мы не подружимся.

Лукьянов разговаривал по телефону, когда я вышла из ванной.Заметив меня, он прекратил разговор. Повесив трубку, он сказал:

– Отвези меня в офис.

– Что-нибудь срочное? – на всякий случай уточнилая.

– Нет. Думаю, мое дальнейшее пребывание здесь не имеетсмысла и Дед намерен со мной попрощаться.

– Так это он звонил?

– Да. Ты отвезешь меня или нет? Ничто не мешало емуотправиться в офис в одиночку, может, он, конечно, тосковал без меня, но егонастойчивость неожиданно вызвала у меня беспокойство. Я прошла в спальню вродебы переодеться и набрала номер сотового Лялина. Он не ответил. Ничегоособенного, но я вдруг испугалась. Позвонила в офис. Его секретарь короткосообщила, что Олег Павлович вылетел в Москву. Может, он просто выключилтелефон?

– Когда он вернется?

– Завтра к вечеру.

– Все нормально, – пробормотала я, отключаясь. –Он и раньше летал в Москву.

– Ты готова? – крикнул Лукьянов из-за двери.

– Да-да, уже иду.

Через полчаса, когда мы подъезжали к офису, я обратилавнимание на машину Нефедова, а потом увидела его шофера, он как раз выходил издверей. Его рожа, заляпанная пластырем, сияла от счастья. Он заметил меня,подмигнул и сделал ручкой, а я пробормотала:

– Черт, они договорились…

– Точно, – кивнул Лукьянов. – Было быстранно, не сделай они этого. Выборы на носу. Скандал в семействе никому ненужен. Убийство девок повесят на любовника Нинель, а убийство Гарика на твоегоРомку. И все будут довольны. Чтобы парни не вздумали портить сценарий, ихуберут уже сегодня. Но на тебе это никак не скажется. То, что тебе было нужно,ты уже получила. – Он потрепал меня по колену и вышел из машины, а язамерла, уставившись в окно.

Все так и есть. Я получила, что хотела, я теперь свободна, япошлю к чертям всех этих уродов и сбегу уже сегодня.., можно прямо сейчас. Имне плевать на Ромку.., да я знать его не знаю… У него есть отец, в концеконцов. Господи, ну зачем мне все это?

Я вышла из машины и направилась в здание через черный ход.На первом этаже в комнате отдыха таращились в телевизор двое охранников.

– Привет, – кивнула я, и они лениво ответили:

– Привет. – Внимания на меня они не обращали, дажене поинтересовались, какого черта мне здесь понадобилось, что позволило мнебеспрепятственно забрать у них оружие. Лишь после этого они выкатили глаза испросили:

– Ты чего?

– Все нормально, – утешила я их. – Вернетсяваш начальник и все объяснит. А мне сейчас некогда.

– Детка.., то есть… Слушай, верни пушки, ты жепонимаешь, у нас будут неприятности.

– У меня самой их пруд пруди. Постараюсь вернуть, нопопозже.

Они еще что-то пытались сказать, но я не слушала, бросиласьпо коридору к своей машине и покинула офис. Отъехав на значительное расстояние,позвонила Рите.

– Я тебя люблю, – сказала я жалостливо.

– Я тебя тоже. Чего надо?

– Найди мне Лялина. Хоть из-под земли достань.

– Он в Москве, только что приземлился…

– Ритка, я не могу до него дозвониться.

– Никто не может. Он сотовый оставил, сам не помнитгде. Из аэропорта по автомату звонил.

– Они что, все сотовый забыли? – сатанея заоралая.

– Так он один улетел. И не ори. Обещал позвонить изофиса. Передать ему, что ты его ищешь?

– Если успеешь, – вздохнула я, а Ритка сказала:

– Ладно.

Я колотила кулаком по рулю от бессильной ярости. И тутзазвонил телефон.

– Да, – молясь, чтобы это был Лялин, ответила я.Это был Лукьянов.

– Говорят, ты опять геройствуешь, – лениво сказалон. – Пацан на папиной даче, ты там была, так что легко найдешь ее. Но ябы советовал тебе отправиться домой. Выпей, посмотри телик, а завтра куписобаку. Подаришь ей свою нерастраченную нежность.

– Я так и сделаю, – заверила я.