class="p1">Он сел. Ещё раз потрогал под собой обивку. Покачал головой, выражая тем всю гамму переживаемых сейчас глубоких чувств: удивления, уважения, преклонения пред мощью магии, сожаления, что не каждому дано быть столь могущественным, даже из тех, кто все года свои науке посвятил. Лала тоже уселась чуть поодаль.

– Вы видели меня в другом наряде? – поинтересовалась она.

– В тот день, когда вы перед всеми появились. Я был в толпе, вы шаге от меня прошли, госпожа, – поведал маг.

– А я вас не запомнила, – извиняющимся тоном проговорила Лала. – Как странно. У вас одежды выделяются. Колпак-то видно издалече должно быть.

– Я был в мирском. Не в этом облачении, – объяснил Будай. – Пришлось спешить, переодеться не успел, когда сюда поехал.

– Чего-нибудь хотите? Кушать, пить?

– Это всё лишнее, благодарю, не нужно. Хочу услышать, чем же я могу для вас полезен быть. Томлюсь в неведеньи, – признался старый маг чистосердечно.

Лала призадумалась. Маг спокойно ждал, взирая на неё.

– Насколько вы сильны в искусстве волшебства? – спросила она неуверенным голоском.

Будай развёл руками.

– Когда б я был действительно силён, я б не сидел в провинции в глуши. Все стоящие маги нарасхват. Но я не шарлатан, как многие мои коллеги. Имею честь в ордене Маро состоять. А это кое-что да значит. Прошёл в сём ордене курс обученья полный. Окончил школу, университет. Я дипломированный маг второй ступени.

– А что сии ступени означают? – полюбопытствовала Лала.

– Первая, что член ордена просто сведущ в науках и зельях. Вторая, что наличие магических талантов доподлинно подтверждено компетентной комиссией ордена, что маг способен творить чары, пусть и достаточно слабые. Все следующие ступени отражают силу волшебства вкупе с учёностью, позволяющей указанной силой распоряжаться. Самые великие маги ордена достигали 14-ой ступени, и даже 15-ой.

– И что вы можете? Какое колдовство?

– Лечу. Особенно зубные боли хорошо снимаю. Гадаю малость. Почти всегда умею точно предсказать, сынок родится или дочка. Изготовляю обереги. От сглаза и от порчи избавляю. По звёздам вычисляю дни удачные для важных дел. Ну и, само собой, господ увеселяю в праздничные дни, к примеру их детишек в именины. Хотите, покажу вам, госпожа?

– Конечно! – зажглась Лала неподдельным интересом. – Очень хочу.

Будай порылся в своей наплечной сумке, достал оттуда перо, чернильницу. Открыл последнюю, опустил в неё перо. Лала следила за его действиями с радостным недоумением, не ведая чего ожидать.

– Позволите мне вашу руку, госпожа. Ладонью вверх, – попросил он. – Не бойтесь, ничего дурного не произойдёт. Я обещаю.

Лала послушалась, пересела к нему чуть ближе, протянула свою ручку. Будай принялся пером водить ей по ладошке.

– Это не чернила, это малиновый сироп загущенный. Легко сотрётся, не беспокойтесь, – заверил он

– Хорошо, – улыбнулась Лала доверчиво.

Вскоре на её ладони появился рисунок бабочки. Довольно ладно исполненный: крылья ровно начертаны, есть брюшко, голова, усики. Маг убрал чернильницу и перо, наклонился близко над рисунком и стал шептать мудреные слова на непонятном языке. Шептал, шептал, наверное с минуту. Потом посмотрел Лале в глаза с довольным видом и подул ей на ладонь. Бабочка тут же «ожила». Не по настоящему, ожил именно рисунок, стал меняться, бабочка замахала крылышками, зашевелила усиками, словно полетела, немного перемещаясь по ладошке. Глазки у Лалы восторженно заблестели.

– Ой! – воскликнула она с весёлым удивлением. – Какое диво! Красиво! И забавно. Очень милое волшебство. У нас такого не умеют. Я не встречала ни одну из фей, кто б так могла. Даже не слышала о чём-нибудь подобном.

– Спасибо за столь лестный отзыв о моём скромном колдовстве, – маг аж слегка растрогался. – К несчастью это интересно первый раз. Второй быть может, или даже третий. Потом уже со скукою глядят. Но деткам нравится. Особенно поменьше которые.

– Любимый, посмотри! – обернулась Лала к Руну с сияющим личиком, выставив ладошку.

Он встал с табуретки, приблизился, вгляделся в движения картинки. Покачал головой уважительно:

– Диво дивное.

– Ах, если бы, – скромно вздохнул маг. – Простое волшебство для развлеченья малышей. Недолговечное. Сейчас уже угаснет.

Бабочка перестала порхать, остановилась на месте, неспешно складывая и разводя крылышки. Всё медленнее и медленнее. И вскоре застыла совсем. Маг достал платок:

– Позвольте вытереть вам ручку, госпожа.

Лала охотно протянула ему свою ладошку. Рун вернулся на табуретку. Маг смахнул рисунок, убрал платок в карман.

– Спасибо, добрый маг Будай, за вашу магию, – тепло поблагодарила его Лала. – Она очень милая. Вот расскажу своим сестрёнкам когда-нибудь. Уж они дивиться будут.

– Благодарю вас, госпожа Лаланна, – с улыбкой молвил маг. – Заслужить похвалу от феи дорогого стоит. Мне лестно. Так чем же я могу помочь вам, расскажите.

Лала неуверенно посмотрела на него.

– Вы… порчу хорошо снимаете? И сглаз? – поинтересовалась она осторожно.

– Как будто да, – кивнул маг, ответив ей взглядом, полным удивлённого недоумения. – Но это дело субъективное во многом. Народец суеверен. Обычно пару раз не повезёт, и вот уж думают, что порча. Прочти над ними что угодно, не заклинание, а даже хоть стишок скабрезный, на языке им незнакомом, тут им полегчает. Истинный сглаз приредкостная штука. И трудно выявляемая.

Лала сидела с погрустневшим личиком, ничего ни говоря словно в раздумьях. Маг ждал.

– О, я понимаю, куда вётры дуют! – изумлённо проговорил он вдруг. – Сначала обряд очищения, теперь про сглаз меня вопрошаете. Вы думаете, проча на вас наложена?

Лала продолжала сохранять молчание в растерянности.

– Хотите, чтобы я выяснил, есть она иль нет? – предположил он с осторожностью.

– Нет, – произнесла Лала расстроено робким голоском. – Хочу, чтоб вы её сняли.

Будай взволнованно взялся за бороду, потеребил её в задумчивости.

– То есть вы уверены, что порча есть? – он пристально поглядел Лале в глаза.

Она кивнула.

– Огненный дождь мне на голову! – промолвил Будай ошарашено. – Дела!

– Но вы не говорите никому, пожалуйста.

– О нет, конечно нет, госпожа моя, – заверил он. – А что вас заставляет так считать?

– Я бы не хотела вдаваться в детали, добрый маг, – попросила Лала.

– К сожалению, дорогая госпожа моя, здесь важны именно детали, – извиняющимся тоном сказал Будай. – Я не могу помочь сам не ведаю от чего. Я же не жрец, а это не религиозный обряд. Это магия, точная наука. Мне надобно знать каждую мелочь – когда началось, в чём выражается, есть ли подозреваемые в наложении. Многие, кто несведущ, путают порчу, сглаз и проклятье. Но это совсем не одно и то же. Совершенно разное. Почему вы уверены, что это именно порча?

– Я думаю, это проклятье, добрый маг, – опечаленно сообщила Лала.

– Тем более! – ответствовал Будай. – Проклятья очень разными бывают. Можно проклясть ворожбой, тогда это вмешательство в гармонию светил