у тебя ресторан выетнамской кухни, хоть завод по производству микросхем — в любом бизнесе можно столкнуться с неожиданно свалившимися допрасходами. И заплатив сейчас Веласкесам, вы всего лишь спишете эти средства на эти вот неожиданные траты, и забудете. А где раскаяние? Где твёрдое решение не допустить такую хрень в будущем? Ибо что было — это НЕХОРОШО, а не невыгодно.

— Да что ж ты хочешь-то? — воскликнул третий сеньор, сделав из моей тирады неверный вывод, что я также хочу поиметь их на бабки, только гораздо бо́льшие.

— Вы — поставщики венерианской армии, — расплылся я в пакостной улыбке. — Выигрываете тендеры на поставки. Я не буду копать в то, что иногда тендеры пишутся под вас. Не буду копать, как отсекаются конкуренты из других кланов, не принадлежащих вашему картелю. И даже не буду говорить о сговоре, что для разнообразия каждый раз конкурс выигрывает другая компания, чтобы победа одной и той же не бросалось в глаза, но эту компанию вы согласовываете друг с другом — кто должен взять заказ в конкретно этот раз, а кто возьмёт следующий. Я… Скажем так, хочу прикоснуться к таинству и поучаствовать в организации тендерной процедуры, посмотреть, как оно в принципе устроено. И потому буду объявлять для вас те или иные лоты, которые вы будете готовы купить.

Молчание. Непонимание. Дав загадочности настояться, улыбнулся и достал из кармана бутылку минералки:

— Вот смотрите, это бутыль с водой. Хорошей водой, минерализованной! Содержит необходимые человеку микро и макроэлементы, необходимые для продуктивной физической работы на один день. Очень вкусная вода — пробовал, знаю. — Поставил её рядом с собой. — И сейчас объявляю тендер на поставку этой бутылки одному из вас. Стартовая цена — миллион империалов.

Тишина.

— Миллион раз. — Сделал паузу. Нет, злые взгляды, в глазах неверие. И презрение — нежелание связываться со мной, фриком и дурачком. Да, опасным, но фриком и дурачком. — Миллион два. — Ничего не изменилось. Даже напряжение внетреннее у сеньоров не повысилось. Что ж, на первый раз я так и думал, что так будет. — Миллион три. Нет предложений? Жаль. Что ж, нет — так нет, всё только начинается. — Снова взял бутыль, открутил крышку и залпом выпил. Ноль-семь литра, не так и много, да и я уже несколько часов маковой росинки во рту не держал. А тут, внизу душновато — ох и тяжко сеньорам этой ночью придётся! В камерах ещё душнее, влага будет теряться ещё быстрее. Картинно закрутил крышку и смял пустую целлюлозу материала и баскетбольным броском закинул в стоящую неподалёку мусорку, предназначенную для использованных материалов — там тампоны всякие, бинты, прочее, что может потребоваться в палаческом ремесле. Не попал, ну да бог с ним — дроиды уберут потом.

— Завтра будет разыгран следующий лот. Кто предложит больше всего — тот его и получит. Один из вас, только один! Что это будет — пока не знаю, может что-то из еды, может и воды подгоним. В качестве оплаты наша организация, то бишь, как вы догадались, клан Веласкес, принимает не только деньги. Также возможен расчёт пакетами акций, и, вы будете удивлены, СЕКРЕТАМИ!!! — При этих словах я повысил тональность до восторженной и приглушил голос. — То есть вы можете вместо оплаты раскрыть секрет той или иной махинации, проведённой вами, с перечислением номеров счетов, куда ушли полученные неправедным путём доходы, и с перечислением участников, и особенно ответственных лиц, такое допустивших. Как уже сказал, и слово моё твёрдое, одобренное её наследным высочеством, вам ничего не будет за ЛЮБЫЕ вскрытые здесь прегрешения. Участвовали — и участвовали. Присвоили — и присвоили. Никакой ответственности, ибо повторюсь, путь к раскаянию сложен, но боженька велел помогать идущим по нему грешникам. Всё, сказанное здесь, не принесёт наказания ни вам, ни вашим близким, кроме, разумеется, возврата неправедно нажитого в казну, причём исключительно нажитое вашей стороной — с вашими контрагентами, кто помогал в махинациях, будем разбираться сами. Как вам такое предложение?

Тишина.

— И да, туалеты в ваших камерах вакуумные, как на космических кораблях. Раковин и душевых нет, и из бачка попить не удастся. Любая вода и еда — только по результатам отрыто проведённых тендерных процедур. Видите, я хочу учиться и уметь, как вы! Похвальное стремление, да?

Скрежет зубов слышался, наверное, и на поверхности. А уж как поносили сеньоры меня про себя…

— Что в итоге, Хуан? — Третий сеньор. — Вот разденешь ты нас, отберёшь ВСЁ. Ты же этого хочешь? Забрать ВСЁ? А если мы тебе добровольно прямо сейчас перепишем всё, что скажешь? Ты оставишь отступные для наших семей?

Торг? Закономерно. Но нет, я так не играю.

— Э, нет, это слишком просто! — снова рассмеялся я. — Что вы мне отпишете? Только легальный бизнес. А все ваши деньги останутся на счетах на третьих лиц, большинство которых за пределами Венеры. Выхлоп для бюджета мизерный, вы почти не пострадаете, а вот поставщиков, причём надёжных, а я не говорил, что вы в принципе не справляетесь, мы потеряем. А следующие поставщики начнут с нуля, и им до раскаяния будет ещё более долгая дорога, чем вам. Нет, уважаемые доны, я не хочу ВСЁ. Я хочу СОВСЕМ ВСЁ. Совсем всё то, что вы украли, а не заработали. Ибо если вы могли заметить, мы даже контракты с вами в данный момент не разорвали. Ни одного. Через отмерянные вам шесть часов принцесса Изабелла свяжется с вашими… Главами ваших компаний, оставленными вместо вас, и продолжит работать. А вы будете покупать у меня еду и воду в открытых тендерных процедурах, и сдавать серые схемы, как и покрывающих вас чинуш. И закончим мы только тогда, когда до вас, дебилов, не дойдёт, что всему должна быть мера, в том числе жадности. И только тогда, когда мы увидим в вас раскаяние, всё это прекратится.

— То есть никогда?

Я пожал плечами.

— «Никогда» слишком категоричное понятие. У всего есть предел. Но я пообещал вам и жизнь, и уголовное НЕнаказание, так что думайте. Когда со мной по-хорошему — и я по-хорошему. А в моё отсутствие тендерные процедуры будет проводить помощница её величества, сеньора Гарсия, — указал на стоящую сбоку, не перетягивая акцент внимания, Железную Сеньору. Сеньоры, синхронно переведя на неё взгляд, поёжились.Елену на Венере хорошо знали, хотя я если честно, не понимаю, почему. Ничего эдакого она не совершила, никого