академии. Когда о ней вспомнят, тут соберутся все, кого Тамила сможет сдернуть. Так что лучше быть подальше. Там искать не станут.

С Хранителем чистоты пересеклись у колодца, возле которого Сальвет ожидала нужного времени. Тамила была мрачной и хмурой, однако ругаться не стала.

— Передашь Цеказару мои извинения? — на всякий случай полюбопытствовала Сальвет, когда женщина в белоснежных доспехах остановилась возле ее скамейки.

— Любопытно. На мой взгляд, Цеказар заслуживает не извинений, а хорошей трепки. Зачем убежала от него? Где ночевала? Могла бы прийти, комната тебя прождала до утра, — изучала Тамила хрупкую фигурку в простых одеждах. Из-за отсутствия ошейника в распахнутом вороте последние казались какими-то обносками.

— Мне осталось три дня в Хатур. Было бы глупо проторчать все это время в четырех стенах. Ты зачем-то искала меня, Тамила? Надеюсь, не для того, чтобы поругаться за Светлого?

— За Эдальвея я могу только поблагодарить.

— Даже за то, что не вернула к вам сразу?

— Лучше так, чем… Сальвет, мне нужно, чтобы завтра ты была здесь, — подошла к важной теме Тамила. Смотрела сверху вниз внимательным взглядом на девушку. — Понимаю, что тебе хочется побыть с Зефиром напоследок вдвоем. Только поэтому никого не приставлю. Не подведи.

— Буду к открытию колодца! Могу идти? — Сальвет соскочила со скамьи, боковым зрением различив копошение в стороне. — Спасибо, Тамила! До завтра!

Без очереди с разбега Сальвет сиганула в колодец, желая оказаться как можно быстрее в Ар Олэ. А еще лучше, если сразу перед Зефиром.

Друг был мрачен, когда его отыскали на стройке.

— Придушу, — пообещал Зефир кровожадным тоном, с видом кошмара надвигаясь на солнцерожденную. Расставил руки, состроил гримасу. — Вот прямо здесь и сейчас. На месте. Начинай оправдываться.

— У меня один день, — улыбнулась неловко Сальвет, любуясь светлой фигурой друга. День только начинался, Зефир еще не вымотался, поэтому выглядел вполне себе бодро и чисто.

— А что потом? — остановился Зефир перед ней, словно столкнулся с невидимой стенкой.

— Потом нужно возвращаться, — кивнула Сальвет под ноги.

— В Ша Тарэ? — Зефир посмотрел вниз, нахмурился.

— Ниже. Ара Бей просит вернуться в Шар, чтобы развести свет и тьму.

— Но почему твоими руками? Ты же не сможешь подняться обратно! — мгновенно вспылил Зефир, старательно отгоняя паническую мысль, неистово колотящую по вискам. — Сальвет…

— Прости, Зефир, — Сальвет сделала шаг, сократив расстояние до друга, и уткнулась в плечо носом. — Не могу ему отказать. Да и ты будешь ворчать, когда город развалят в следующий раз, а Теомун припашет к восстановлению.

— Плевать мне на Теомуна.

— Вот, видишь? Чего доброго, чтобы не восстанавливать руины, предпочтешь отъехать от гнезда. И что я буду без тебя делать?

— Заберу тебя с собой, чтобы ты тут без меня не скучала. Сальвет!..

— Не думаю, что они согласятся, но я спрошу, если хочешь.

— Хочу! — загорелся внезапной идеей Зефир. Отступил от девушки, заглянул в золотистые глаза и вновь поник. — Ты ведь не возьмешь с собой, да?

Сальвет покачала головой с виноватой тусклой улыбкой.

— Там слишком темно, чтобы радоваться жизни. Зачем мне там брюзга? Идем лучше гулять. Напоследок. Разорю тебя окончательно и сбегу, а ты останешься без монетки в кармане. Буду внизу икать и тебя вспоминать.

— Что с тобой сделаешь? — тепло и грустно ответил Зефир. — Идем. Прогуляем все на свете.

Со стройки ушли, несмотря на грозный окрик за спиной. Шехоны сегодня не было, а тот, кто был, указом не был. Впрочем, Секретарю академии в этот день все равно бы не удалось ничего изменить.

Они гуляли по городу, с удовольствием общались. Так, словно никогда прежде не разговаривали, взахлеб рассказывали ту или иную историю. И было все равно, даже если оба ее знали.

Закат встречали на берегу речки. Когда песок окончательно остыл, а пустые животы намекнули, что неплохо было бы не у пустого костра время коротать, а испечь в нем что-нибудь или пожарить, сбежали в город. На его руинах они даже нашли, где можно перекусить и весело скоротать остаток ночи.

На светлеющее небо на фоне темных туч друзья любовались с полуразрушенной и покосившейся городской стены. Точнее, том, что от нее осталось. Сюда рабочие руки пока не дошли, хотя честно пытались. Слишком мало времени, чтобы восстановить разрушенное.

— Все равно считаю, что им следовало ограбить Светлого, — не сдавалась Сальвет. Не то, чтобы Зефир спорил, но это было весело.

— Или назло взять и построить город в сторонке от этой летающей образины, — все-таки не выдержал и парень, хохоча во все горло.

— А Лестницу оставить здесь? Как у нас дома?

— Точно! И пусть пешком туда-сюда ходят, — смахнул рукой невольные слезы Зефир. Остановился на развилке, с интересом взглянул в лицо крохи. — Мы куда?

— К Айзу?

— Пусть валит к кошмарам в задницу. Не пойдем к ней. К тому же нет ее в Нижнем Олэ, вроде. Тут жить негде, она куда-то свалила. У нас не осталось времени?

— Еще часик.

— Отлично! Предлагаю перехватить чего-нибудь где-нибудь. Как насчет мороженого?

— Отлично! Только давай по пути к Харозо? Хочу попрощаться с одноглазым пеньком. Вдруг получится уломать, чтобы о тебе не забывал? — изобразила коварный зловещий смех Сальвет. Ухватила друга за руку и дернула за собой. — Шевелимся! Время поджимает. Пропустите, извините, мы торопимся. А себе в задницу засунуть не хочешь? Я бы помогла, но мы торопимся.

— На это было бы любопытно посмотреть, — хохотал Зефир, пока его тянули через плотный поток горожан. Уцелевший люд стекался на очередные ремонтные работы, с которых парень благополучно свалил.

— На задницу? — обернулась через плечо Сальвет.

— Без меня!

— Нет уж, сегодня только с тобой.

Сальвет взлетела по светлым ступеням Лестницы. Сегодня любая преграда отлетела бы в сторону, но мешать двум солнцерожденным без ошейника стража не спешила. Стояли по краям четыре штуки и изображали столбы. Ничего не меняется. Кроме руин вместо города.

— Одноглазый, открывай! Харозо⁈ Ха-ро-зо! Ты вообще дома, пенек старый?

Сальвет барабанила в дверь добрых пятнадцать минут, но ей так никто и не ответил.

— Хм. Кажется, его все-таки нет дома, — пытаясь отдышаться, Сальвет присела на ступеньку крохотного пологого крылечка. — Жаль. Интересно, куда свалил?

— Будь я хорошего