Платформа начала стремительно подниматься. Из-за свечения Олегу стало хуже видно зал. Вебер медленно отдалялся, оставаясь внизу.

— Вебер… — Повторял он, — прячься, слышишь! Прячься, ты погибнешь! Я вернусь за тобой, понял?! Мы вернёмся за тобой, слышишь?

— Олег, ты должен знать, — крикнул заключённый, — я предал тебя!

И большая дверь отъехала в сторону, пропуская большой отряд Элиты Правительства. Из-за свечения и высоты зала уже почти не было видно. Грохот автоматных очередей, хлещущих по аппаратуре телепорта, потонул в рёве крутящихся колец. Последнее, что увидел Олег перед тем, как погрузиться в ярко-белый хаос, был упавший на пол Вебер.

Яркий белый свет потух, открывая взгляду тёмную лабораторию. Забвение длилось всего пару секунд, но даже за этот коротенький кусочек жизни Олег успел прикрыть глаза и провалиться в сон. Это был даже не сон, а, скорее, наивная попытка расслабиться. Но его что-то грубо втолкнуло в сознание, словно издеваясь, не давая даже забыться. Да и по-настоящему забыться не получилось бы. Перед глазами стоял, словно живой, Вебер, совсем не обращающий внимания на раны. Ещё один в этом ужасном списке. Ещё одна крохотная гайка в этой бессмысленной войне. Олег понял это давно. Всё было зря. Все жертвы и риски напрасны. Людям не одолеть Правительство. Так зачем же сейчас пытаться что-то изменить? Уже нет ни армий, ни организованности. Есть лишь запуганные рабы и разрозненные повстанческие группировки. Нет, с таким раскладом Правительство не свергнуть. Но, с другой стороны, Олег всё равно хотел продолжать то, что он делает. Нет, не потому что он наивно верил в сказочную победу, а просто потому, что жить с оккупантами бок о бок противно. Противно, что терпишь их ботинки, топчущие некогда твой дом, и живёшь, до сих пор не умерев хотя бы при попытке забрать с собой на тот свет побольше тварей в противогазах.

Олег угрюмо поднял взгляд. После вспышки было плохо видно, но он всё же узнал очертания тайной комнаты в лаборатории Кречетовой. Ведь именно отсюда она пыталась телепортировать его три дня назад.

— Боже… — Выдохнул Руслан, выходя из платформы телепорта на середине комнатки, — получилось. А я боялся, что профессор опять что-нибудь…

— Что с окнами? — Перебил его Олег, указав стволом автомата на щёлки, из которых слабо лился свет.

Окна были заколочены изнутри, причём у одного из них не было рамы, словно её вырвало что-то мощное. Края оконного проёма были обожжены. Олег, нахмурившись, огляделся. Стены с прошлого раза заметно потрескались, словно здание пережило землетрясение. Кое-где трещины были даже слишком широкие. Все светильники сняты, да и большей части оборудования нет, словно его смело какой-то волной. Руслан, заметив всё это, как-то напрягся, Олег даже покосился на него, опасаясь. Никогда раньше он не видел у него нервного тика. Воздух был несвежим, воняло гарью и порохом. И ещё — тихий волнообразный гул, словно где-то далеко гремит гром.

— А где Наталья Николаевна? Разве она не ждала нас?

Руслан, нервно сглотнув, подошёл к замаскированной двери и тревожно постучал.

— Наталья Николаевна!

И тишина. За той стороной двери всё будто вымерло.

Олег лишь покачал головой и отошёл. На душе и так было пакостно, а тут ещё и это… Странно, ведь Кречетова же отвечала по рации из этой лаборатории, отвечала не больше десяти минут назад! Не могла же она взять и так резко уйти? Или… Олег от прорвавшегося отчаяния сплюнул и ударил кулаком по стене. Неужели Кречетову забрали? Тогда это — конец. С ней ведь должен быть и Рамзес? Или не должен? «Блин, да пропади оно всё! — Мысленно выругался Олег, — как же я всё-таки устал от этого…». И вдруг он совершенно отчётливо ощутил, что он на самом деле не устал. Ничуть. Напротив, его тело было просто полно энергии, мышцы налились уже забытой силой, хотелось бежать, прыгать, даже летать. Олег удивлённо осмотрел костюм: вроде ничего. Он прислушался к своим ощущениям ещё внимательнее и даже не смог сдержать возгласа удивления: он больше не чувствовал голода. Голод, который мучил его после почти суток путешествия без еды, пропал. В желудке ничего не ощущалось, однако и голода не было, как после перерыва на кофе с выпечкой.

Олег, словно его осенило, вдруг поспешно снял перчатку с левой руки, затем раскрыл бронепластины рукава до самого локтя. Между пластинами в лёгкой пронизанной проводами ткани была вмятина — след свежего ранения из «Стара Проспект». Но на руке, которая ещё пятнадцать минут назад была с огромным чёрным синяком и дико болела, не осталось никаких повреждений, а лишь уже вполне рассосавшееся розоватое пятно…

— Что там ещё? — Послышался вдруг за дверью недовольный голос.

— Наталья Николаевна! — Радостно крикнул Руслан, — выпустите нас!

Дверь слегка отодвинулась в сторону, и из образовавшейся щели выглянул сначала матово поблёскивающий ствол автомата. Затем показалось лицо Кречетовой, готовой нажать на спуск в любой момент. Олег даже опешил от такого неожиданного вида — старую седую женщину в лабораторном халате вообще было трудно представить с ружьём в руках. Невероятную картину завершала Ламар, выглядывающая из-за двери.

— Руслан? — Лоб учёной медленно разгладился, — Олег? О, господи. Как вы сюда попали? И когда?

— Через телепорт, — шагнул к ней Олег, — как и должны были. Вы же сами готовили портал на приём!

Кречетова посмотрела на своего ученика пристально, словно сомневаясь, а Олег ли это вообще? Но, наконец, всё же открыла дверь до конца, опуская автомат. Ручного хедкраба уже не было.

— Что случилось? — Руслан шагнул вперёд, окидывая взглядом лабораторию.

— Друзья мои, я уже и не надеялась увидеть вас снова! — Воскликнула Кречетова, — господи, какое счастье! Сейчас, сейчас, садитесь, я что-нибудь поесть достану. У меня где-то тут были пирожки с картошкой.

И учёная принялась суетливо рыться в шкафу. Олег мельком оглядел лабораторию: выглядела она не лучше комнаты с телепортом, словно по ней прошлась пара госкавалеристов с топорами и кувалдами.

— Я тоже боялся, что мы не выживем, — нервно усмехнулся Руслан, оглядываясь, — нас закинуло так, что я думал, весь главный телепорт «Стара Проспект» взорвался!

— Вообще-то он действительно взорвался, — сообщила Кречетова, повернувшись к ним, — амплитуда несущей была настолько велика, что… Но это было неделю назад!

— Не может быть! — Удивлённо воскликнул Олег.

— А ты разве не видишь вокруг каких-нибудь изменений? — Кречетова иронично указала на заколоченные досками окна и большое обугленное пятно на том месте, где раньше помещались колбы с малиновым раствором.

— Что Вы имеете в виду? — Встрял Руслан, — мы с Олегом были там минуту назад.

Повисло короткое молчание, только — тихий гром, идущий из окон.

— Поразительно! — Воскликнула Кречетова, — похоже, мы создали медленный телепорт! Значит, необходимы новые линии исследований!