— Адрес. И не врите, я ведь знаю примерное место егонахождения. Если хотите, могу даже вам сообщить.

— Не надо, — Эррера облизнул губы. Он иногда баловалсякокаином и теперь чувствовал неприятную сухость во рту.

— Они будут на вилле «Помм де Пимм», — прошептал он, — онанаходится в порту Гримо на дороге между Сен-Тропе и Сен-Максимом. Там уже месяцживет наш человек. Мул должен приехать именно туда. Можете все сами проверить.

— Хорошо, — кивнул Дронго, — деньги ваши. Когда я выйду, онаих вам передаст. Будьте осторожны, не старайтесь их сразу тратить, иначе у васбудут крупные неприятности.

Он поднялся и вышел из кафе. Через минуту следом вышлаАлиса. Еще через минуту удалились двое сотрудников, обеспечивающих безопасностьвстречи.

— Вилла «Помм де Пимм», — повторил Дронго, когда Алиса селаза руль автомобиля.

— «Лесной орех», — перевела женщина и сразу спросила:

— Где она находится?

— Между Сен-Тропе и Сен-Максимом. В порту Гримо.

— Значит, он не соврал, — удовлетворенно заметила женщина.

— Пусть ваши люди там все проверят, — попросил Дронго, — дооткрытия фестиваля осталось всего четыре дня.

— Мы его найдем. — Она тронула машину, поворачивая за угол.

— Есть еще одно обстоятельство, которое меня очень тревожит,— вдруг сказал Дронго.

— Ты о чем? — обернулась она к нему.

— Я проверил в Дамаске и точно убедился: среди моегоокружения кто-то на него работал. Боюсь, что этот человек все еще работает наМула.

— Ты становишься подозрительным. Может, это я или твой отец?

— Надеюсь, что нет, — улыбнулся Дронго, — насчет тебя у меняеще могут быть сомнения. Но вот отцу я всегда доверял.

Она засмеялась, увеличивая скорость. Шел сильный дождь.

Все газеты и журналы сообщали о предстоящем Каннскомфестивале.

Планировался Приезд на открытие звездной пары Деми Мур иБрюса Уиллиса.

Фестиваль должен был открыться показом самого дорогогоевропейского кинофильма — фантастической картины Люка Бессона «Пятый элемент».Все каналы телевидения рассказывали об истории Каннских фестивалей. Официальносообщалось, что иранские кинематографисты не примут в нем участия. Понепонятным причинам картина известного иранского режиссера Аббаса Кияростамибыла запрещена к показу в Каннах, и Тегеран решил отказаться от участия вюбилейных торжествах.

Председатель жюри фестиваля актриса Изабель Аджани выразиласвое сожаление по этому поводу.

Дронго со своей маленькой группой приехал в Ниццу пятого маяна поезде.

Это был специальный экспресс, курсирующий между Парижем иЛазурным берегом. Они приехали сюда небольшой командой и разместились в Ницце,так как все отели в Каннах давно были заняты. Предварительные заказы делалисьеще в январе, весь кинематографический мир съехался на этот фестиваль.

Уже четвертого мая вечером вилла была взята под наблюдениеспециальным отрядом МОССАД, прибывшим во Францию. Две яхты израильскихспецслужб подошли к берегу, готовые в случае необходимости высадитьдополнительные силы. Пятого мая утром в Ниццу специальным рейсом прилетелагруппа сотрудников Службы внешней разведки России под руководством самогогенерала Светлицкого. В Каннах им, конечно, места не нашлось, и большей частигруппы пришлось размещаться в маленьких гостиницах Антиба и Ниццы.

Задействовала своих сотрудников и французская полиция. Вовремя фестиваля было решено сосредоточить в самом городке и вокруг него околочетырех тысяч сотрудников полиции, вызвав для этих целей мобильные части издругих районов Франции. Французская Сюртэ откомандировала на Лазурный берегнесколько десятков своих сотрудников, часть из которых совместно сизраильтянами следила за виллой «Помм де Пимм».

Дронго, уже полюбивший за время своего прошлого приезда вНиццу знаменитый «Негреско», остановился именно в этом отеле. Дирекция,узнавшая о его приезде, приготовила для него традиционный набор фруктов ицветов с пожеланиями счастливого отдыха. Когда отец впервые вошел в «Негреско»,он поразился роскоши этого отеля. Даже потрясающий воображение «Ле Гранд» был нестоль совершенным, как этот отель.

— И ты всегда живешь в подобных гостиницах? — уточнил он.

— Кажется, да. Это единственное, на чем я никогда неэкономлю.

— Интересно. Сюда нужно привезти твою маму. Она всегдалюбила роскошную обстановку.

— Летом вы можете приехать вдвоем, — предложил Дронго.

— До лета еще нужно дожить, — резонно заметил отец,отправляясь в ванную комнату.

Вечером пятого мая Дронго выехал в Антиб, где его уже ждали.В этом городке ночью состоялось совещание представителей французских,российских и израильских спецслужб. Председательствовал на нем генерал МорисДаете. Это был невысокий сухой француз с несколько вытянутой головой,зализанными назад волосами и большими, прижатыми к черепу ушами. У него былипечальные, немного опущенные в уголках глаза, делавшие его похожим на какую-топтицу. За столом сидели высшие офицеры полиции, французской разведки,контрразведки, генералы Светлицкий и Райский, полковник Мовсаев, Павел Гурвич иеще человек десять незнакомых Дронго людей.

— Нам удалось узнать, что на вилле все время проживает некийМайкл Уэйвелл, опустившийся ветеран Иностранного легиона, типичный ловец удачи.По нашим данным, он недавно перенес в Африке вирусный гепатит и сейчас успешногубит свою печень постоянными попойками с приглашением на виллу разного родадевиц сомнительного поведения. На вилле часто остается его подружка ДианаСенье. Кроме того, там живет консьерж Эрик Бонфу со своей семьей. Мы взяливиллу под плотную опеку, и вряд ли кто-нибудь сможет приехать или уехать без нашеговедома. Но пока никто из посторонних, способных нас заинтересовать, непоявлялся.

— Им нужно было время, — напомнил Светлицкий, — они могли неуспеть переработать полученное сырье.

— Открытие состоится через два дня, — сухо заметил Даете, —и мы не можем рисковать, ожидая, когда появятся террористы. Если Уэйвеллпопытается покинуть свою виллу седьмого числа, постараемся выяснить, куда онпоехал. В момент открытия нами предусмотрены беспрецедентные меры безопасности.Вокруг города будут стянуты воинские части, в самом городе будут работать нашиагенты.

Не забывайте, господа, что в Канны в воскресенье ожидаетсявизит самого президента Франции. Мы не имеем права рисковать.

— Может, их арестовать? — предложил кто-то изприсутствующих.