Стоявший за его спиной здоровенный двуипостасный потянул носом и уверенно заявил:

— Да она точно сестра Базуркевичей! Не знаю, что на ней за магия с ушами, но из Базуркевичей. Зуб даю!

— Точно, народ, — тут же подхватили Лисовские, — поделитесь информацией, откуда всё это? Ну, уши, хвосты, крылья у Кронова. А у тебя вот опять руки, а были щупальца!

— Не, у него крылья были!

— А скорпионы как вылазят?

— А та наглая брюнетка действительно дочка третьего советника?

В общем, вопросы сыпались, и гомон поднялся знатный. Миранда встала и, вспомнив выучку отца, рявкнула:

— Тихо!

А потом объяснила:

— Вы все разом спрашиваете, а ответить не даете. Раз уж у нас мир, то давайте попьем чаю, и мы вам всё расскажем.

Конечно, вся толпа некромантов не превратилась за один вечер в дружный коллектив, но отношения, несомненно, наладились. Братья потом и правда, найдя в Тимоне родственную душу, пускались в разные авантюры и таки подбили пустошника на возобновление боев. А громадный тролль всерьез подружился с фейками, и теперь в общаге часто слышалось:

— Винни! Винни, ты с нами?!

Но это всё происходило намного позже, а сейчас все мирно пили чай и слушали рассказы первокурсников.

Тем временем бравая экспедиция успела сходить в картину и вернуться.

Рорх был чрезвычайно доволен новой лабораторией.

Артефактор всё время, пока остальные обследовали территорию, копался в найденных записях. Скелет, неприкаянно бродящий по участку, действительно оказался Адамом. И он даже смог как-то создать себе посмертное вместилище, превратив свой скелет в артефакт, но абсолютно не продумал ни способа удержания духа, ни питания как такового. Как известно, личам, чтобы поддерживать себя в нормальной форме после перерождения, требуется подпитка эмоциями и жидкой глюкозой. Погибший некромант этого, видимо, не учел, и поэтому от него остался только самодвижущийся скелет-артефакт. Маленький гоблин надеялся, что гибель друга не была мучительной, и попросил Рорха оставить скелет в рабочем состоянии и опубликовать работы Адама со своими пояснениями и предостережениями для таких же увлекающихся некромантов, в назидание и во избежание.

Конечно, Рорх согласился и утешал расстроившегося старичка как мог.

Манефа Ауховна хлопотала вокруг растений как наседка. Подумать только: в нарисованном мире живые кустики с зачатками чего-то похожего на интеллект!

— Я буду просить сюда постоянный допуск, — предупредила она Рорха. — Не уверена, что их можно отсюда забрать. Нужны опыты. — И тут же к кустикам: — Не бойтесь, мои хорошие, вас никто не обидит! Мы вам создадим прекрасные условия. Пока не знаю какие, но точно вам понравится!

Поэтому, когда отдохнувшая бабушка Маша, прочитав оставленную ей в дверях записку, пришла на ужин в столовую, ее ждала большая компания за преподавательским столом. И сидящие вперемешку студенты-некроманты, вежливо здоровающиеся (старшекурсники) и радостно приветствующие (первокурсники).

Пока все делились тем, что она пропустила, маленький старичок вежливо намекнул о ее обещании. Счастливая, что всё обошлось, она предложила навестить Сарочку. И Марья поделится с подругами новостями, и гоблину там соберут целый кузов с доставкой до дома вместе с ним.

Только Лейлы на этом празднике жизни не было.

Рахден еще утром почувствовал что-то неладное. Сначала, выйдя из своей комнаты, он поймал на себе несколько недоуменных взглядов. Ближе к обеду его уже откровенно и в лоб спросили, что с ним случилось. А еще он начал ощущать панику сестры. Всё же связь близнецов хоть и ослабевает с возрастом, особенно после ссор, но сильные эмоции пробиваются всегда.

Причину взглядов прояснило зеркало в холле. Черные пряди его волос словно выцвели в серые, а красные приобрели больше пурпурный оттенок. Кожа стала очень бледной, сильно очертились скулы, а в глазах меняли друг друга все оттенки красно-зелено-фиолетового. Причем все эти изменения он сам воспринял как-то отстраненно и холодно.

«Наверное, началось», — и это была его единственная мысль, касающаяся себя. Надо посмотреть, что с Лейлой, и пойти закончить тот интересный опыт по укреплению фаланговых суставов у скелетов третьего порядка.

При мысли об исследованиях он слегка улыбнулся, совсем чуть-чуть. Они были интересны, остальное мешало и отвлекало.

В дверь к сестре пришлось стучаться долго. Она не хотела открывать и ничего не объясняла. Эмоции по связи были очень сильные: злость, отчаяние и безнадежность. После холодного и расчетливого сообщения, что он придет с ректором и вызванным отцом, дверь распахнулась.

Комнату заполняли клубы желтого, красного, черного тумана с невыносимо вонючими свойствами. Лейла, его источник, сидела на полу и впадала то в ярость, то в отчаяние.

— Забавно. — Рахден равнодушно окинул всё взглядом и поморщился от вони. — Ты станешь самым жутким кошмаром для всех, и, похоже, как ты и хотела, все начнут крутиться вокруг тебя, решая твою проблему.

Злые глаза уставились на брата.

— Это всё ты!

Брат всё так же спокойно передернул плечами, словно стряхивая ее злобу, и вызвал целителя Бяо и Рорха. На злобные вопли, что он обещал никого не звать, если она откроет, ответил:

— Договор был об отце и ректоре. Целитель необходим. Тебя нужно наблюдать, и желательно в изоляторе: надо понять, как именно мутаген активирует такую вонь. А Рорх поможет тебя туда отправить без того, чтобы провоняло всё общежитие.

Профессора, впрочем, забрали обоих близнецов. Профессор Бяо пояснил, что это необходимо для исследований.

Ничего про это Марья не знала. Возвращаясь от Сарочки, весьма довольная тем, как они угодили милому старичку и наверняка порадовали его жену, она встретила в парке хмурого «принца Лимона». При виде нее у него радостно заблестели глаза, и он кинулся к ней, эмоционально излив в одной фразе всю боль своего положения:

— Эти магички меня достали!!!

Глава 44. Лечим, укрощаем и успокаиваем

Петр Семенович долго и обстоятельно выкладывал Марье всё накипевшее на душе. Как поняла Мария Спиридоновна, ушлые девицы-бытовички придумали себе от скуки игру «достань Лимона». Так как наряды и артефакторы оказались вне их доступа, то в свободное время им оказалось нечем заняться. И единственным развлечением стали учеба и наказания за нарушения порядка от коменданта. Бытовички учились всё лучше, учеба занимала времени всё меньше. Общежитие было вычищено до зеркального блеска, а кладбище Рорха давно превратилось в картинку из журнала по ландшафтному дизайну. И с каждым днем от скуки характеры дам портились больше и больше. Склоки и ссоры затевались по пустякам, а потом скандалистки неслись наперегонки к «Лимону», чтобы соперница получила наказание за «неподобающее поведение для благородной девицы на выданье».

А он уже не знал, что придумать, и не наказывать тоже было нельзя.