– Чупа, посмотри мне в глаза.

Я смахнула слезы и посмотрела Бульдогу в глаза.

– Скажи правду: а ты бы смогла так жить, даже если я был бырядом?

– Я бы постаралась! – прошептала я.

– Зачем ты врешь? Ты же мне никогда не врала раньше.

– Нет. Я бы обязательно постаралась. Мне кажется, что у менябы обязательно получилось.

– Нет. Я слишком хорошо знаю тебя, а ты знаешь меня. Ни ты,ни я не сможем так жить. Нам придется расстаться, пока наши чувства сильны ичисты. Пока болезнь не изъела любовь.

– Господи, да что ты такое говоришь? Я с таким трудом тебяобрела. Что угодно – но расстаться я с тобой не смогу!

На глазах Бульдога появились слезы. Его скулы сжались, и онтихо произнес:

– Единственное, что я еще не разучился делать, – этоплакать…

– Мне кажется, что плакать ты не разучился, а научился. Япросто уверена, что раньше ты этого не умел.

– Лана, милая, послушай. У меня никого нет ближе и дорожетебя. Ты очень сильная женщина, настолько сильная, что я всегда поражался твоейвыдержке, нервам, хватке. Ты должна мне помочь. Скажи, ты все для меня можешьсделать?

– Конечно. Какой разговор. Ты можешь не сомневаться. Просименя о чем угодно. Ты же знаешь, что я никогда не смогу тебе отказать.

– Мне нужна твоя помощь.

– Макс, да не тяни. Говори. Ты же знаешь, что я сделаю все,что угодно.

– Я просил Тима съездить в одно место и привезти однолекарство. Я хочу, чтобы ты мне его вколола.

– Что это за лекарство?

– Это шприц со смертью. Лана, ты сможешь это сделать, толькоты. Помоги мне уйти и не мучиться.

Я широко раскрыла глаза и на мгновение потеряла дар речи.

– Что в шприце? – с трудом выдавила я спустя несколькосекунд.

– Смерть, – постарался улыбнуться Бульдог. – Ты должна этосделать во имя нашей любви. За границей это обычная процедура, а у нас ее, ксожалению, не делают, заставляя мучиться таких, как я.

– Нет, Макс. Не я давала тебе эту жизнь, и не я буду еезабирать.

– Лана, ну пожалуйста, подумай обо мне.

– А ты обо мне подумал?! – зарыдала я. – Как я буду безтебя! Каково будет мне! Почему ты не хочешь подумать обо мне? Я не могу безтебя, пойми! Ты мне нужен любой.

– Лана, милая моя девочка. Я безумно тебя люблю и в первуюочередь думаю о тебе. Тебе нужно продолжать жить. Ты обязательно кого-нибудьвстретишь, родишь ребенка. Ты достойна лучшей жизни, чем жить с калекой.

– Да пошел ты к черту, – перебила его я. – Какая может бытьдругая достойная жизнь, если я хочу жить только с тобой. Я увезу тебя отсюда ксебе на дачу, и не вздумай со мной спорить.

– Лана, мои руки не работают, ноги не двигаются, тело неможет шевельнуться. Я вообще ничего не чувствую. Мое тело – словно не мое! Ядаже не мужик, в конце концов, как ты не можешь этого понять!!!

– Главное, что твои мозги в порядке, а большего мне и ненадо…

– Если ты не сделаешь то, о чем я тебя прошу, это сделаеткто-нибудь другой. Мне будет очень жаль, что это будешь не ты. Я бы очень хотелпринять смерть из твоих рук. Помоги мне, Лана. Ты должна меня понять. Если тыне сможешь, то кто?! Жизнь, какую ты мне предлагаешь, не для меня. Помоги мнеуйти на тот свет. Я всегда буду рядом в твоих мыслях, поступках. Я всегда будурядом!

Я вытерла слезы и дрожащим голосом спросила:

– Что я должна сделать?

– Встань и подойди к тумбочке.

Я встала и подошла к тумбочке.

– На верхней полке лежат шприц и ампула, достань их.

Я сделала все, как сказал Бульдог. Взяла ампулу и попыталасьпрочитать, что на ней написано.

– Не старайся, Лана. Ты ничего не узнаешь.

– Почему?

– Обычно на таких препаратах не пишут название.

– Что в ампуле?

– Я же тебе сказал. В ампуле – смерть.

– Может, это лекарство имеет какое-то название или оно так иназывается – смерть?

– Лана, смерть всегда называется смертью. У нее нетсинонимов. Ты умеешь колоть?

– Да.

– А в вену?

– Да. В школе на учебной практике я была неплохоймедсестрой.

– А теперь скажи: ты сильно меня любишь?

– Как ты можешь такое спрашивать? Ты же прекрасно знаешь! Яне хочу жить без тебя.

– Тогда сделай то, о чем я тебя прошу. Ты сможешь. Ты должнаэто сделать, если по-настоящему любишь меня. Это произойдет быстро. В кровиничего не останется. Экспертиза и вскрытие покажут, что у меня случилсяинфаркт. Не мучай меня, родная. Я слишком тебя люблю. Пусть у нас останутсятолько хорошие воспоминания друг о друге и никаких глупых обязанностей.

– Я не знаю, я ничего не знаю… – шептала я, словно в бреду.– Как же так! Бульдог, как же так! Я только тебя обрела, а ты предлагаешь,чтобы я тебя убила. У меня даже ничего не останется о тебе на память.

– А что бы ты хотела?

– Подари мне что-нибудь.

– Возьми в кармане моего пиджака именной браслет. Я будуочень доволен, если ты будешь его носить.

Я полезла в карман и достала оттуда шикарный золотойбраслет, украшенный мелкими бриллиантиками. В верхнюю часть браслета былавмонтирована маленькая платиновая пластинка с надписью «Бульдог». Повертевбраслет в руках, я смахнула слезу и надела его на свое тоненькое запястье.

– Великоват немного. Но все равно здорово. Я никогда не будуего снимать.

– Спасибо, – прошептал Бульдог и постарался улыбнуться. – Тысделаешь то, о чем я тебя прошу?

– Сделаю. Но ты и представить не можешь, как мне будет тебяне хватать. Знаешь, я хочу тебе покаяться…

– В чем?

– Я хочу тебе рассказать, что произошло со мной за то время,пока мы не виделись.

– Расскажи.

– Я была в публичном доме…

– Ты сумасшедшая, – улыбнулся Бульдог.