Оглянувшись, Гриша убедился, что выделенные ему в сопровождение казаки уже в машине, и включил передачу. Уже на подъезде к полигону он вдруг понял, что почти не видит дороги. Тихо сообщив об этом сидящему рядом мастеру, Гриша попросил направлять его и покрепче ухватился за руль. Выполняя команды мастера, парень умудрился довести машину до самого дома Лю и потерял сознание, только заглушив двигатель. Дальше наступила спасительная темнота.

Между тем капитан спустился в подвал и, ворвавшись в камеру, где заперли Анастасию, навис над ней, словно карающий ангел. Ухватив девчонку за горло, он встряхнул ее, словно терьер крысу, и, швырнув на пол, спросил:

— Что за смесь, которой ты его отравила? Где взять противоядие?

— Что, мальчику стало совсем плохо? — издевательски рассмеялась та, сплюнув кровавой слюной. — Ничего. Это ему от меня, за оскорбление.

— О каком оскорблении ты мне тут лепечешь, тварь? Он ни одну женщину никогда не оскорблял. Говори, где взять противоядие?

— Так, как он, меня еще никто не унижал, — зло оскалилась девчонка. — Любой мужик в любой точке мира бегал за мной, выполняя любое мое желание, а этот мужлан даже не сделал попытки поцеловать. Он вел себя так, словно я вообще не женщина. Не прощу!

— Да плевать я хотел на твое прощение. Или ты скажешь, где взять противоядие, или я прикажу тебя на дыбу вздернуть.

— Не посмеете, — зашипела Настя. — Раз я арестована, то требую к себе соответствующего обращения, не стану ничего говорить, пока здесь не будет моего адвоката. Вы обязаны предъявить мне официальное обвинение.

— Дура! Ты и твои дружки оказались в камерах, минуя все официальные инстанции. Сами это устроили, когда тайно увезли парня. Вы тайно увезли его, а он вас. Так что вас здесь просто нет. Вас больше вообще нигде нет. Только ваши призраки в камерах. И благодаря этому я могу делать с вами все, что мне заблагорассудится. Сомневаешься? Могу позвать пару казаков. Думаю, тебе понравится, — злорадно рассмеялся капитан.

— Нас всех видели вместе с ним, — растерянно ответила девушка.

— И что? Вы уехали от банка и высадили парня где-то в городе. Потом сами уехали непонятно куда. На заставе видели, как вы выехали из города, а потом машина вернулась обратно. Куда вы делись потом, неизвестно. Так что, мне звать казаков?

— Не надо. Я все скажу, — понурившись, сказала Настя.

— И имей в виду, если я его не вылечу, умирать ты будешь очень долго. А про свою красоту можешь забыть уже сейчас. Кожу и с твоей мордашки мои ребята сдерут быстро.

— Не надо, — содрогнувшись всем телом, попросила Настя. — Дайте лист бумаги и карандаш, я все напишу.

Залесский грохнул кулаком в дверь и приказал сунувшемуся охраннику срочно принести все для письма. Настя покорно описала состав яда и противоядие. Быстро прочтя написанное, капитан аккуратно убрал рецепт в карман и, выходя из камеры, бросил через плечо:

— Молись, чтобы он выжил.

Не поднимаясь в свой кабинет, Залесский позвал к себе посыльного и, вручив ему рецепт, приказал срочно доставить его на полигон, мастеру Лю. Моментально сообразив, что в таком настроении капитан может и на каторгу закатать, посыльный тут же вскочил на коня, и спустя минуту по улице прозвучал цокот подков. Проводив его взглядом, Петр Ефимович вздохнул и направился к себе. Теперь нужно было решить, как лучше быть с захваченными агентами.

Сам того не зная, Григорий сделал его службе поистине царский подарок, умудрившись тайно доставить всех арестованных. Теперь в бумажной волоките не было никакой необходимости. Главное, не забыть поставить в известность начальство. Но это не к спеху. Сначала нужно выбить из них все, что может представлять интерес для его службы. Задумавшись, капитан не услышал, как в дверь кабинета постучали. В себя он пришел, когда перед его столом вдруг возникла сама Герцогиня.

Постукивая изящным веером по ладони, она рассматривала его словно диковинную зверушку. Убедившись, что Петр Ефимович вынырнул из своих грез, она чуть усмехнулась и, покачав головой, проворчала:

— В отпуск тебе пора, Петруша. Совсем заработался. Спишь уже с открытыми глазами.

— Я не спал, — вздохнул Залесский. — Задумался просто.

— Что опять? — участливо спросила Герцогиня.

— Наш с тобой друг сделал мне такой подарок, что я теперь и не знаю, как дальше быть. То ли спрятать все полученное куда подальше и никому не сообщать, то ли рассказать без бумаг и попытаться что-нибудь у начальства под это дело выкрутить.

— А что за подарок? — не сдержала любопытства женщина.

— Он мне живьем мейстера приволок. Вместе с парой помощников.

— Не может быть! — ахнула Герцогиня. — Неужели из ордена?! Они же живьем не сдаются.

— Сам не поверил, когда перстень увидел, — хмыкнул капитан.

— А как же их хваленые яды?

— Ну, без них тоже не обошлось, — скривился Залесский.

— Что с Гришей? — спросила Герцогиня так, что капитан невольно вздрогнул.

— Жив. Рецепт противоядия я уже мастеру Лю отправил. Думаю, все будет в порядке, — нехотя рассказал он.

— Так, — зашипела Герцогиня рассерженной коброй. — Рассказывай все по порядку, — потребовала она, усаживаясь на стул.

— …В общем, не по зубам оказался им наш паренек, — с усмешкой закончил рассказ Залесский. — Представить себе не могу. Целого мейстера да ножкой от кресла по башке.

— Похоже, с ними только так и надо, — усмехнулась женщина. — Но почему ты отправил его на полигон, а не ко мне? Ты же знаешь, я и сама с ядами неплохо работаю.

— Отправил, — смущенно хмыкнул капитан. — А то ты не знаешь, как с Лю разговаривать, когда ему что-то надо. Нужно сделать так и вот так. А что ты там думаешь и что считаешь, твое дело. Не нравится, пойди и удавись. Да и правильно в этом случае так было. Что ни говори, а в таких делах он больше всех нас, вместе взятых, понимает. Думаю, вытащит парня.

— Залесский, я когда-нибудь сама тебя зарежу, — вдруг выдала Герцогиня. — Это надо было додуматься?! Отправить в когти такому зверью неподготовленного мальчишку!

— Если б я до этого додумался, — возмутился капитан. — Они сами на него вышли. А мне пришлось разворачивать ситуацию в нашу пользу. Да и времени на нормальную подготовку не было. Забыла, как все сложилось? Они же сами на него вышли с предложением саблю продать.

— Все равно скотство, — фыркнула женщина. — Он же еще толком жизни не знает.

— А ты не влюбилась ли, часом, подруга? — неожиданно спросил Залесский, рассматривая женщину настороженным взглядом.

— Дурак ты, Петруша, — грустно улыбнулась Герцогиня. — Я ему по возрасту почти в матери гожусь. Тут не в любви дело. Просто чистый он. Душой чистый.

— Не понимаю, — честно признался капитан.

— Он если любит, то до смерти, если ненавидит, то так, что врагу проще самому удавиться. Боли меньше. А если дружит, то на все пойдет, чтобы помочь.