— Это пройдет, — вздохнул капитан и, помолчав, добавил: — С годами.

— Ну, так и не надо ускорять этот процесс, — огрызнулась женщина. — Не тяни его больше в наши дела.

— И не собираюсь, — истово пообещал Залесский. — Я вообще и в мыслях не держал его использовать. Только в этой истории. Тут уж без него никак было.

— А тренировки? — уточнила Герцогиня, посмотрев на него с подозрением.

— Так это унтер мой пристал, как банный лист. Попроси обучить да попроси. Да и ему самому так жить будет проще. И сам тренируется, и бойцов моих учит. А тут еще и мастер Лю его к себе в ученики взял. А это, сама понимаешь, совсем не шуточки. Я, когда узнал, не поверил.

— Вот тут-то я как раз не удивлена, — отмахнулась Герцогиня. — Ему и вправду нужно обучение закончить. Есть у него внутри какая-то незавершенность. Да он и сам это прекрасно понимал.

— Вот-вот. А ты говоришь, использовать. Тут бы самому понять, что с ним делать.

— А при нападении? — моментально нашлась Герцогиня.

— А вот тут я, честно говоря, растерялся, — снова смутился Залесский. — Сама понимаешь, среди белого дня, ни с чего, и вдруг такое. Тут за любую соломинку ухватишься. Не то что за такого бойца. Да и дел там было… Ему на раз плюнуть. Что ни говори, а учили его именно для таких дел. Ну, а если вспомнить, чем это все закончилось, то только и остается, что за него порадоваться. Еще семнадцати нет, а уже георгиевский кавалер.

— Уймись, — вдруг рассмеялась Герцогиня. — Я и так знаю, что ты при желании и монашенку уговоришь. Ладно. Раз так, я на полигон поеду.

— Зачем? — растерялся капитан.

— Затем, что ухаживать за больным женское дело, — отрезала женщина, и капитан смог только развести руками.

* * *

В себя он приходил медленно, словно всплывал с большой глубины. Так однажды уже было. Обучая его правильно задерживать дыхание, дед велел ему взять в руки большой булыжник и дотянуться до дна старого омута. А чтобы точно знать, что он дотянулся, сначала бросил в воду свой кинжал. В тот раз все было точно так же. Стоя на дне, он видел только тусклый свет над головой в мутной взвеси речной воды. И все его существо тянулось к этому свету.

Вот и сейчас он вдруг увидел где-то далеко неясное светлое пятно и, обрадовавшись, потянулся к нему. Сначала медленно, а потом все быстрее и быстрее, пятно начало приближаться. Вскоре начали появляться отдельные звуки, пробивавшиеся сквозь противный звон в ушах. Потом он начал различать отдельные голоса. Он вдруг понял, что может не просто чувствовать солнечное тепло на лице, а достаточно открыть глаза и увидеть его. Тихо застонав, Гриша скривился и приоткрыл веки.

Солнечный свет ударил по глазам, и они заслезились. Услышав его стон, кто-то находившийся рядом тут же принялся стирать набежавшие слезы, а потом чьи-то мягкие губы ласково коснулись его губ. Уловив знакомый цветочный запах, парень невольно вздрогнул, а потом его губы сложились в жалкое подобие улыбки. Потом чья-то жесткая, словно доска, ладонь аккуратно приподняла его голову, и в рот полилось что-то холодное, со странным привкусом.

— Амида Будда, — тихо проворчал голос. — Он все-таки сумел вернуться.

— Он воин, мастер, — так же тихо ответил ему женский голос.

— Он не просто воин, девочка, — чуть дрогнувшим голосом ответил мужчина. — Он из тех, кого называют воинами света. В его роду был настоящий колдун, и кровь того человека решила проявить себя в этом мальчике. Сильно проявить. Ему нужен тот, кто сможет обучить его тому, что умел его предок.

— А вы, мастер? — растерянно спросила женщина.

— Мое искусство и то, чему нужно учить его, разные вещи. Да, я готов передать ему все, что знаю сам, но это не то и этого слишком мало.

— И что же делать?

— Пока не знаю, — вздохнул мужчина.

Очевидно, то, что влили ему в рот, возымело свое действие, и Гриша, откашлявшись, сумел, наконец, прокаркать севшим от долгого молчания голосом:

— Где я?

— В моем доме, — ответил мастер Лю, обходя кровать и вставая в ногах, чтобы парню не нужно было вертеть головой.

— И давно я тут валяюсь?

— Три дня. Мы думали, что не спасем тебя, — чуть слышно всхлипнула Герцогиня, поправляя ему подушку.

— А ты-то как тут оказалась? — Гриша попытался улыбнуться, но губы были словно резиновые. — Тебе же опасно на людях мелькать.

— А я и не мелькала. Села в автомобиль и приехала, — улыбнулась женщина, сообразив, что он, едва дышащий, пытается беспокоиться за нее.

— Все равно опасно. Тебя ищут, — прохрипел Гриша.

— На полигоне нашей службы точно не найдут, — отмахнулась Герцогиня.

— Я одного понять не могу, — вдруг проговорил парень. — Если они хотели от меня узнать, где камень, зачем тогда травить было? Это же глупо.

— Девка эта не удержалась, — скривилась от злости Герцогиня. — Ей приказали сделать зелье, которое тебя усыпит, а она добавила яду, чтобы ты все равно умер. Обидно ей стало, что ты не спешишь перед ней на коленях ползать.

— Дура, — качнул Гриша головой.

— Я ей то же самое сказала, — мстительно рассмеялась Герцогиня. — А еще объяснила, что ты теперь ни перед одной женщиной на колени не встанешь.

— И что она?

— Плевалась, — захохотала женщина. — У самой-то на подобное никогда ума не хватит.

— Что дальше делать будем, мастер? — повернулся Гриша к Лю.

— Сначала встань на ноги, — ответил мастер, чуть дрогнув уголками губ. — Яд оказался свежим, и мы едва успели дать тебе противоядие. Твое счастье, что ци твоего организма достаточно сильно и смогло самостоятельно удержать его действие.

— Что еще за ци? — не понял Гриша.

— Энергия тела. То, что заставляет его нагреваться, когда ты представляешь, как в тебе горит огненный шар.

— Не слышал такого названия. Дед это силой Господней называл.

— В чем-то он был прав, — кивнул мастер.

— И долго мне тут валяться?

— Сначала вспомни, как говорить правильно, а то каркаешь, словно ворона простуженная, — тихо рассмеялась Герцогиня, поднося ему кружку с водой.

— Языком трепать не мешки таскать, дело нехитрое, — усмехнулся в ответ парень.

— Не спеши, — сурово насупился мастер. — Сначала пусть твое тело вспомнит, как нужно правильно жить. Сейчас оно едва живет на остатках той энергии, что есть в нем самом. И чтобы помочь ему, лежи и омывай себя энергией. Она поможет вывести из тела всю гадость, которой тебя отравили.

— Вы хоть книжку какую принесите, — взмолился парень. — Я ж взвою со скуки.

— Омываться энергией, не сосредотачиваясь, не получится.

— Мастер, меня этому учили, едва я на ноги встал. Сначала просто глаза закрою, а потом оно само все пойдет.