– Да плевать мне на мир! Кому нужен мир, в котором мы окажемся рабами?!

– Какими рабами?! – задохнулась Света от подобной лжи. – Мы будем равными!

– И мне придется подчиняться мнению нищих скифов? Диких лесовиков? Чем это лучше рабства?

– В союзе все поддерживают друг друга, Макошь, а не подчиняются! Союз – это одна большая общая семья, а не рабство одних под другими!

– Семья, говоришь? – остановилась правительница. – Посмотри по сторонам, дурочка! Что было бы с Вологдой, если бы все живущие здесь вострухи, лесорубы, бабы, воины и старики просто поддерживали друг друга, вместо того чтобы подчиняться мне? Да славяне до сих пор жили бы стаями, как дикие животные! Ютились в шалашах, подобно лесовикам! Общая сила имеет смысл только тогда, когда есть властелин, способный своею волей направлять ее на нужную цель! В правильном союзе, если это не дикая тупая стая, всегда есть верховный правитель, принимающий законы, обязательные для всех! И либо ты правитель, либо ты его раб!

– Значит, война за свободу? – прошептала Светлана. – Ты хочешь воевать за свободу? За такую свободу, в которой верховной богиней станешь ты? Война славян со скифами, скифов с лесовиками, лесовиков со степью? Все против всех, и пусть реки снова наполнятся кровью?

– Война закончена, светлая богиня! – отступила великая Макошь. – В ней осталось поставить последнюю точку. Назвать победителя!

– Не бойся, премудрая богиня. Я назову тебя.

– Как ты это сделаешь? – зло прищурилась властительница Вологды.

– Это совсем несложно, – покачала головой Светлана. – Ты объявишь великий пир победителей, ты пригласишь на него всех братьев и сестер, племянников и повелителя оборотней, ты провозгласишь вечный союз трех народов. Это будет славный пир, о котором потом сложат сказания, воспоминания о котором останутся в веках! На нем обнимутся давние враги, на нем восстанут к жизни окаменевшие боги, на нем ты познакомишь сварожичей со своей юной невесткой и восхитишься мудростью и храбростью сына. Торжество, которое станет началом для нового, великого единого народа! И если на этом пиру ты станешь сидеть во главе стола, тебя будут считать истинной победительницей в этой затянувшейся на многие века войне.

– Сперва Орей должен покаяться за свое непослушание и попросить прощения!

– Чуть не забыла! – Светлана вскинула пальцы к виску. – Когда я сговаривалась со скифами, мне пришлось очень много наврать про твой страх за сына и внука, про то, как ты спасала Репу и заботилась о ней, как ты оберегала Горвата, как желала пообщаться с сыном, но у тебя ничего не получалось. Что ты жалеешь о случившейся размолвке и раскаиваешься в излишней резкости, что ты жалеешь о том, что не смогла уделить Орею достаточно времени. Постарайся ничего не перепутать и придерживаться именно этой версии. А то как бы не получилось неприятных накладок.

– Я-а раскаиваюсь?! – буквально зашипела великая Макошь.

– Да, ты, – спокойно кивнула Светлана. – И хочу напомнить, премудрая Макошь, что у твоего сына под рукой находится четыре сотни скифов, что его поддерживает Великая Степь и змееногая богиня. А у Горвата под рукой есть две сотни славянских воинов, он любит своего отца, и его воины согласны с мнением воеводы. Против Орея не возражают его родственники, твои братья и сестры, каковые мудро предпочли не затевать с племянником вражды. Еще, к нашей общей радости, в окрестных лесах водятся сотни оборотней, которые почему-то доверяют моему мнению и склонны исполнять мои просьбы…

– Ты угрожаешь мне, светлая богиня?! – скрипнула зубами правительница Вологды.

– Я советую тебе стать хозяйкой пира победителей, великая Макошь, – спокойно выдержала ее гневный взгляд Светлана. – Если, конечно, ты не желаешь записаться в число побежденных…

Женщина шумно втянула носом воздух и сделала шаг назад. Отерла ладонями лицо, принимая решение. Вся напряглась и растянула губы в сладкой улыбке.

– Да, конечно, светлая богиня! Я с радостью встречу и обниму своего сына и его молодую супругу. Я созову гостей и устрою пышный пир. Я обниму даже змееногую Табити и повелителя оборотней, если они посетят торжество в честь вечного союза трех народов. Что же касается тебя, великая Купава… Когда я приняла тебя в своем доме, ты была наивным дитем, нуждающимся в наставнике и покровителе. Ныне, я вижу, ты повзрослела, поумнела, обрела самостоятельность. И коли так, то тебе пора начинать свою собственную, самостоятельную жизнь. Посему, отныне и навсегда, я больше не желаю видеть тебя в своем городе и в своих землях!

Великая Макошь уважительно склонила голову и предельно вежливым жестом указала Светлане на свое обсидиановое зеркало.

– Сын! Мой славный сын! – вскинул над собой на вытянутых руках упитанного розового младенца великий Один. – Он станет таким же сильным, как я, столь же храбрым и быстрым! Отныне я нарекаю его Тором, могучим Тором! В честь великой машины смерти, способной уничтожать все, что только летает, плавает и бегает на день пути вокруг! Слава великому Тору, сыну бога войны!

– Любо, любо!!! – радостно отозвались воины, собравшиеся за пиршественным столом высокого, роскошного дворца, построенного на холодных скалах Скандии-Навии возле просторного озера с чистой как слеза водой. – Слава могучему Тору! Слава непобедимому Одину!

Столы, вмещающие сотни широкоплечих мужчин, стояли вокруг огромного пылающего очага, на котором впору было зажарить сразу двух верблюдов, и они не помешали бы друг другу вращаться на вертелах. Но пока там не накопилось углей, готовкой никто не занимался. Гости пили брагу, закусывали ее капустой, солониной и рыбой и восхваляли щедрого хозяина, который собрал потомков великого Сварога на пир в честь рождения своего второго сына.

– Мой храбрый Тор! – Викентий осторожно опустил ребенка в колыбельку, позволив Уряде торопливо прикрыть его овчиной. – Ныне дарую тебе свой боевой молот, стук которого уже услышала половина мира! И пусть в твоих руках он потрясет вторую половину вселенной!

Бог войны, подтверждая сии слова, снял с пояса свое любимое оружие, вскинул, показывая всем тяжелую железную кувалду, а затем опустил в постель ребенка, под ноги мальчугана.

– Любо Тору! Любо Одину! – опять взялись за кубки, миски и ковши бесчисленные гости северной столицы. – Слава непобедимым богам войны!

Уряда недовольно посмотрела на хмельных воинов, прославляющих ее саму и ее чадо. Непрерывные вопли мешали малышу уснуть, а ему уже давно следовало сладко посапывать на боку, набираясь свежих сил перед едой. Славянка с надеждой посмотрела на русалку, что всегда защищала детей супруга от невзгод, но могучая Фригг невозмутимо сидела во главе стола, не догадываясь отправить маму с ребенком наверх, в уютную опочивальню.

Великий Один вернулся к пиршеству – бухнулся на лавку рядом со своею женой, крепко ее обнял, поцеловал в щеку. Сграбастал тяжелый золотой кубок, жадно осушил.

– Дозволь передать тебе добрые слова и пожелания моего народа, мой храбрый друг! – поднялся сидящий чуть ниже по столу крепкий рыжий воин в льняной рубахе, поверх которой был наброшен рысий плащ. – Поздравляя тебя с рождением ребенка и желая всего самого наилучшего, дети воды из Толленза посылают тебе в подарок сию секиру, дабы ни одна броня и ни одна голова не смогли устоять перед твоими ударами!