Волк настороженно принюхивался. Надя запрокинула голову, любуясь звездным небом.

— Нам туда, — парень махнул рукой куда-то на восток. — Пойдем, тут не далеко.

Снежный песок поскрипывал под ногами, Надя была рада, что не сбросила медвежью шубу, подаренную Лешим. Они шли около получаса в направлении, которое выбирал Клык. Надя уже начала сомневаться в нем, как вдруг увидела зарево.

Оно разливалось по всему горизонту, растягивалось в ровную полосу, и чародейка поняла, что это городская стена.

— Что это за место, Клык?

— Небесный город Рай.

— Клык, почему ты сам не приходил к Яроку? Если вы знаете дорогу в Рай, почему не приходили сюда раньше?

— Рай — особый город, госпожа.

Он присел, ласково погладил человеческую тень, словно приласкал дворнягу. Потом посмотрел на девушку снизу вверх.

— Тех, кто носит слишком много теней, не пускают в Солнечный город. То, что мы сделали, — противоестественно, госпожа. Только с тобой, чаровницей, я могу надеяться попасть в город Хорса.

— Что ж, давай попробуем!

Ограда Рая была создана для великанов. Частые золотые прутья переплетались, образуя рисунок тонких высоких яблонь, и уходили вверх, к звездному небу. Здесь не было ворот. Далеко на севере, прорезая снежную пустыню и поднимаясь дальше к Млечному Пути, росла Великая Яблоня, наполняя небесный край ароматом яблок.

Чародейка толкнула решетку, но та не поддалась. Надя задумалась. Клык втянул носом воздух и посмотрел туда, откуда они только что пришли.

— Пахнет водорослями, морем и грозой. Нам нужно спешить.

Надя уперлась ладонями в решетку, налегла на нее всем весом, но та даже не дрогнула. За ее спиной громко, так что на мгновение заложило уши, прогрохотал гром. Надя обернулась.

Весь горизонт от белой пустыни до звездного неба был затянут темно-сизыми, тяжелыми облаками. Стена грозовых туч волновалась как море и приближалась, сжимая круг вокруг Рая.

— Нас сметет и уничтожит, если не войдем.

Надя раскинула руки, попробовала вязать заклинание, но ничего не вышло. Она не чувствовала здесь своей силы.

— Ярок! Хорс! Сурья! Бальдр! Элиос! Именем матери-Ины и именем Яна-отца, явись нам!

Ничего не произошло. Грозовая стена приближалась. До нее оставалось несколько миль, но она двигалась слишком быстро. Ударила сиреневая сеть молний, и Надя еле успела прикрыть уши, когда до них докатился раскат грома. Казалось, от грохота задрожали даже кости в теле.

Клык стал волком. Он повернулся мордой к грозе и зарычал. Надя потерла ладони, разогревая кровь, снова попробовала колдовать, но магия осталась в мире людей, здесь она была не могущественней своего спутника.

— Эол! — что есть силы, закричала она. Голос утонул в новом раскате грома.

— Сарма, Трамантана, Эол! Именем твоей бабушки-Ины и…

— Тс-с-с! Не тревожь покойников!

Надя так обрадовалась ему, что, не стесняясь, тут же бросилась на шею. Эол рассмеялся, крепко обнял ее и тут же отпустил. Все вокруг вновь расцветило сиреневой зарницей.

— Ох ты!!! — Он тревожно посмотрел на близкую грозу. — Марина будет здесь через несколько минут… Лучше убирайся отсюда, тетушка.

— Мне нужно увидеть Ярока. Немедленно!

— Мне жаль, но ничего из этого не выйдет.

— Отнеси нас к нему, Эол.

Стена из дождя, грозы и моря была уже так близко, что их обдавало водяными брызгами.

— Я отгадала твою загадку, бог-ветер. Я знаю, чей ты сын.

— Ответь, и я выполню свое обещание. Я исполню твое желание.

Он не сводил пристального взгляда, больше нее боясь, что она ошибется. Надя улыбнулась.

— Это просто. Ты сын солнца и моря, Эол. Твой отец — Ярок, мать — Марина.

Волна ударила в золотую решетку, затрещали, пробегая по кованым яблоням, белые молнии, но возле ворот уже никого не было.

Наде показалось, что они оказались в костре. Все вокруг было наполнено золотым, оранжевым и слепяще-белым пламенем. Огонь закручивался в вихри, опадал и снова поднимался к высокому потолку комнаты, но не жег. Чародейка прикрыла глаза ладонью, жалея, что у нее нет очков, как у пана Руша. Попробовала оглядеться.

Они были в золотом замке. Стены комнаты сложены из золотых слитков, потолок, пол, даже рамы на окнах были покрыты желтой позолотой. Окон было два. За тем, что на левой стене, мягко розовело утреннее небо. Далеко внизу, между облаками, можно было рассмотреть землю: побережье, косой выступающее в море, темное пятно городка в тени косы и рыбью чешую моря. Окно на стене справа было плотно занавешено многослойным бледно-голубым шелком.

Сама комната была почти пуста. Кушетка у дальней стены, посреди комнаты широкое кресло и кофейный столик рядом. В кресле, прикрыв глаза, полулежал мужчина.

Эол мягко тронул Надю за локоть.

— Это и есть Ярок. Только, как видишь, он ничем тебе не поможет.

Чародейка подошла к креслу, поклонилась, но бог даже не вздрогнул. Он был похож на южанина — белокурые волосы и загорелая кожа. На вид ему было около тридцати пяти, высокий, широкоплечий, крепкий. Между красивыми выгоревшими до белизны бровями залегла глубокая морщина. Он крепко вцепился в подлокотники кресла. Его пальцы временами судорожно вздрагивали. Ярок не выглядел спящим, скорее больным.

— Что с ним?

Эол пожал плечами.

— Не знаю. Марина говорит, что он умирает.

— Я думала, что боги бессмертны.

— Он не умрет в твоем понимании смерти, Надежда. Просто однажды перестанет быть богом, олицетворением солнца, а превратится в звезду на небе. Так уже случилось с бабушкой и дедом.

— Как давно он такой? Лет пятнадцать?

— Он всегда был высокомерным и держался в стороне, мне сложно сказать.

— Но вот это состояние? Как давно?

— В последний раз я говорил с ним лет пять назад.

Клык, стоявший все это время у зашторенного окна, втянул носом воздух и тихо заскулил. Надя обернулась, и волк подошел ближе. Остановился рядом в человеческом обличье.

— Мы зря пришли. Я снова чую запах грозы.

— Марина не оставит вас в покое.

Надя посмотрела на мужчину в кресле.

— Эол, что, если это не его желание? Ты знал, что она создает чудовищ, которые нападают на Побережье?

— Нет.

— Леший и Марк не соперники ей. Мокошь не вмешивается в дела людей и богов. Роджер мог бы поспорить, но появилась я, и теперь он спит в замке Мака. Не считая Ярока, она могущественнейшая богиня Яблоневого Края. И какое странное совпадение: он каждую ночь приходит отдохнуть в ее покои и год за годом теряет себя…