— Что не так с тобой и твоей шкатулкой, мальчик? — спросил он по-человечески.

Клык не ответил.

Волчий пастырь прищурился, разглядев шнурок на шее Клыка, что-то для себя отметил и усмехнулся.

— Куда тебе надо, мальчик? Не бойся, я не обижу того, кто носит мой подарок.

— На юг, — прорычал Клык.

— Проведите его, — приказал пастырь.

Торговец Сибор с дочкой Грасей прибыл в Порт-Веит. У них было полчаса времени между пересадками с Северо-Восточной ветви канатной дороги на Юго-Западную. Было четыре часа утра. К ним подошли двое. Посмотрели на большое количество чемоданов, на девочку и предложили услуги носильщиков. Сибор пожевал губами, посмотрел вокруг, но выбора не было, и он согласился.

Чемоданы отнесли к темному углу здания, там двое достали ножи и забрали все деньги, золотые часы Сибора, золотые сережки Граси и ее железное колечко.

Дальше воры пошли в порт и продали украденное. Железное кольцо оказалось лишь ржавым железным кольцом. Один из грабителей подарил его в шутку своей подружке, портовой девке Божене.

Божена подарок приняла, но надевать ржавое кольцо не стала, бросила в комнате в шкатулку с другими, такими же бесполезными побрякушками.

Двадцать дней Клык бежал на юг за лесными волками. Они были медленнее его, но знали дорогу, и Клыку тоже пришлось замедлиться. Лес казался бесконечным. Дни сливались в неровную череду бега, охоты и сна.

Теплело. Вокруг начал пропадать снег. В небе появились черные силуэты канатных дорог, а в воздухе — запах дыма.

Волки бежали на юг.

В Морин-Денизе, Нижнем Еленграде и Касте прошли торжества, посвященные Марине-Заступнице. Были заживо сварены в молоке морских кобылиц семнадцать человек. Мертвецов, которые даже после этого отказывались умереть, разрубили на куски и бросили в море.

Он снова был один. Лес закончился, началась длинная прибрежная степь. Высокая трава была похожа на море, она волновалась под ветром, простиралась до горизонта. Клык встречал стада диких лошадей, незнакомых птиц, больших и маленьких. Он видел следы больших диких кошек, но людей здесь не было, лишь возвышались покинутыми манками железные столбы — опоры канатной дороги.

Второй раз в жизни Клык попал под дождь.

Дождь ему не нравился. Он проникал в подшерсток, мешал смотреть. Клык все пытался сбросить с себя воду, отряхивался, но вода была упрямой.

В Морин-Денизе солдаты Ордена Доблести и горожане прознали, что госпожа Ван Варенберг прячет у себя переселенцев из Северной Варты.

Ночью двенадцать человек с факелами и ружьями пришли к дому на улице Цикория, но войти не смогли.

У ворот их встретили двое — капитан Алых Мундиров и парень с железными руками. Когда подоспел королевич Елисей с отрядом гвардейцев, нападавшие уже отступили. Их мертвецы, забывшие умереть, сидели у забора. Обороняющиеся не пострадали.

Становилось все жарче, и следующему дождю Клык был рад.

Степь сменилась возделанными полями и виноградниками. В небе стали пролетать всадники на лошадях. От лошадей пахло рыбой, они принюхивались, всматривались полуслепыми глазами, выискивая кого-то. Клык им не нравился. Они фыркали, ржали и мотали головой. Он решил, что дальше безопасней идти в виде человека.

В Нижнем Еленграде он сел на канатную дорогу до Зут-Шора.

Кольцо провалялось в комнате проститутки две недели. Потом очередной клиент решил обокрасть Божену. Он ударил женщину по лицу, пригрозил ножом и стал шарить по столу. Нашел шкатулку, вытряхнул все содержимое себе в карман и вышел.

В тот же вечер в другом кабаке расплатился побрякушками с другой проституткой. Но эта брать железное колечко отказалась, и оно так и осталось лежать в кармане матроса с горстью медных монет.

* * *

В Зут-Шоре Клык сел на корабль к острову Вит, самой южной точке Края, не считая утеса Последней Лестницы.

В одну ночь исчезли храмы Пасии Грины, Милости, Гигеи, Тривии и Камены. В Яблоневом Крае больше не было вторых богинь. Отныне в семье богов оставались лишь две женщины: Великая Марина-Заступница и никому не интересная Мокошь…

Клык сошел с корабля в маленьком порту острова Вит. Здесь же, в порту он нашел двух матросов, готовых отвезти его на лодке до утеса, именуемого людьми Последней Лестницей.

В лодке плыли молча. Клык весь день изнемогал от жары и качки, говорить с людьми ему было не о чем. Матросы многозначительно переглядывались.

Они причалили к утесу, и Клык достал из сумки горсть золота.

— Этого хватит?

Матросы переглянулись, кивнули. Клык отдал им все и, не оглядываясь, пошел к пелене тумана.

— Всего и барахла, что сумка. Что в ней? — услышал волк тихий разговор людей.

— Видал? Он и на корабле золото горстями раздавал!..

— И один сюда явился…

Клык обернулся к матросам. Они уже шли к нему. В руках одного было весло, второй достал нож.

— Я вам не по зубам, — честно предупредил их волк.

Ему не поверили, усмехнулись.

— Если так, может, миром разойдемся? Отдай сумку и иди себе.

Клык оскалился, зарычал.

— Чокнутый! — Тот, что с ножом, отпрянул, но отступать не собирался.

Второй матрос рванулся вперед, замахиваясь веслом, почти попал, но человек перед ним увернулся от удара и вдруг стал белым северным волком. Нападающий взвизгнул и отшатнулся.

Первый матрос, от страха или от глупости, не отступил, подбежал и схватил с шеи волка сумку Он сразу же бросился бежать, но Клык нагнал его в один прыжок, толкнул лапами в спину. Матрос упал. Высыпались из кармана медные монеты и железное колечко. Деревянная шкатулка покатилась по земле, ударилась о камень и раскололась. Выплеснулись из трещины тени, побежали по земле, вытянулись, поднялись, заслоняя собой лежащую на песке девушку.

Второй матрос уже отчаливал от берега, орудуя оставшимся веслом. Море вокруг Последней Лестницы пошло крупной рябью, хотя ветра не было…

Клык вернулся к Наде и присел рядом. Чародейка сонно потерла глаза, глубоко вздохнула.

— Где мы?

— Там, где ты хотела оказаться. На границе.

Надя, опираясь на его руку, села и посмотрела вокруг. Ее взгляд скользнул по песку, и она вдруг увидела железное кольцо.

Еще не веря в такую случайность, подняла его с земли и почувствовала, как ладонь наполнилась знакомой снежностью.

— Клык, откуда оно здесь?

Он пожал плечами. Надя больше не спрашивала. Чародейка очень обрадовалась, но и испугалась.

«Как там Янек?! Оставила его Марина в покое, зная, что я не в Калине?»