— Трифон, что за дичь несёшь? Вспыхнул я, и только тут дошло. «Де Лара». — Мм-мать! Это тот самый?

То-то граф, входя в таверну, так злобно зыркнул на Трифона. Который, Трифон, тут же убежал наверх и больше его сегодня не видел. Прятался, получается? От старого знакомого?

— А почему я должен тебя отдавать? — Я всё ещё не догонял.

— Ну, дык, город-то обложен. А я вольный теперь. Как скажет их сиятельство, что не выпустит Трифона… Лучше вам опять в кабалу на веки вечные!

Мысль верная. Вольного могут тормознуть и не пропустить. Даже слугу, предъявив обвинения. Какие? А долго придумать? А крепостной — вещь. У тебя не могут на воротах отобрать меч, коня или флягу с вином — это ЛИЧНАЯ собственность. Если только это не «контрабас», но то уже по торговой части, там рулят специальные королевские чиновники. Личные вещи под это дело не подпадают.

— Охолонь, я тебя из крепости выпустил не для того, чтоб назад забирать. — Меня взяло зло. Мать его, какой-то графёныш-извращенец будет на мою семью влиять? А детинушка мне как член семьи — у меня с настоящей семьёй проблема, а преданнее его пока на горизонте нет.

Встал, заходил по комнате.

— Йорик, тебе задание. Всех наших к бою, но не высовываться и не нарываться.

— Но…

— Без «но». Просто — быть готовыми. Ждать приказа. Я не говорю, что приказ обязательно будет, но попытаться рискнуть стоит.

— Будет! Есть, быть готовыми! — Гаркнул он.

— Вольдемар — то же самое. Но! Знаешь, где держат пёсьих лошадей?

— Как не знать? — дунул в усы наставник.

— Как скажу… Если скажу — едете туда и забираете. Но только тех, что принадлежали «псам»! Чужого нам не надо.

— Их отдельно держат. Сделаем. — Уверенный кивок. Мои люди в меня верят.

— Берни. — Перевёл взгляд на коллегу по статусу. — Быть боеготовыми, но никуда вообще не лезть. От вас нужна только дипломатическая поддержка. И как скажу выдвигаться — двигаемся. Вы — просто выдвигаетесь, за компанию. Вопросы?

— Да. Чего ты раскомандовался, и чего ты задумал? — веселился Берни, но весёлость была напускная.

— Раскомандовался потому, что это мой поход и моя месть. А придумал… Увидите. Трифон, на тебе самое сложное.

— Я, вашсиятельство! — окрылённый неожиданной надеждой, вытянулся детинушка.

— Когда позову, спустишься вниз и принесёшь, что скажу. Но! — Сделал большие глаза. — Твоя задача — пока будешь ходить и стоять, провоцировать сеньора графа. Как только можно. Выводить его из себя, бесить, бросать вызов. Не переходя границы, но так, чтобы он завёлся и психанул.

— Но вашсиятельство, как же это…

— Молчать! — рявкнул на него. — Твоя! Задача! Бросить на сеньора такой взгляд, чтобы он захотел тебя тут же прищучить! Понял? А если не получится — снова провоцировать! И снова! Если будет перебор или будешь мешать — прогоню, но пока стоишь рядом — работай!

— Рикардо, это унижение графского достоинства другого благородного сеньора твоим слугой, — мурлыкнула эльфа.

— Вот-вот, — улыбнулся я. — Как думаешь, что он попытается сделать после такого вызова?

— Ну, дык… Убить меня, знамо же! — А это Трифон.

— А как должен реагировать я, если некто пытается убить моего человека?

— Рикардо, опять нарываешься? — вздохнул Бетис. «Как ты уже достал, мальчишка»!

— Это выход, Берни, — просиял я. — К тому же де Лара — скот и извращенец, у которого на меня зуб. Вообще-то на моего отца, но я — его наследник. А оставлять за спиной врагов-извращенцев не хочу. Дождётся такая падла момента, и ударит в будущем, спустя годы. Оно мне надо?

А ещё я собираюсь припахать промышленность Картагены, разместив здесь кучу заказов. И если подле герцога будет такая сука с властью, способная помешать моим планам — лучше уж личная месть, она графству дешевле обойдётся.

Повисло молчание.

— Но главное, войско завязано на него, — победно заявил я. — Если войску некому будет отдать приказ напасть на нас — никто нас удерживать не станет. Не сможет, не достанет авторитета. А нам главное съибацца, да побыстрее.

— Капец ты рисковый, Рикардо! — покачал герцогёныш головой. На русский его фразеологизм переводился примерно так.

* * *

— Ну что, сеньор Пуэбло, вы решили? — сходу спросил де Лара, входя в таверну после двух проскочивших вперёд охранников. Все были в кольчугах, но без шлемов — показательно. «Мы не боимся, но к бою готовы». А ещё он обратился ко мне, хотя нас двое — понимал, что Бетис тут для количества.

— Присядем? — улыбнулся я ему, стараясь не сильно выдавать своего превосходства.

Сеньор граф почувствовал неладное. Я вёл себя чересчур уверенно — значит у меня в рукаве козыри. И он не знает что это. А это для таких людей дискомфорт. Эльфы на горизонте не было, мифическая помощь от длинноухих также отпадала. Тогда что?

Присели. Всего он пришёл с десятком латников, двое встали за его спиной, остальные разошлись по залу. И ещё десяток или два остались снаружи. За моей спиной тоже встало двое, а за Бетисом — его дядька. Также по таверне рассредоточились по десятку моих и герцогских людей.

— Сеньор де Лара, — усмехнулся я, — у меня для вашего герцога предложение, от которого ему будет очень сложно отказаться.

— Слушаю? — осторожно заинтересовался граф.

— Картагена славится своим оружейным производством. И по законам экономики, чем больше товара ты произведёшь и продашь — тем больше прибыли получишь. А это — деньги. А деньги — это воины, это власть.

— Продолжайте, граф, — благосклонно кивнул оппонент.

— Но жизнь такая стерва, что не даёт нам возможности быть бесконечно богатыми. Ибо спрос на любой товар всегда ограничен. Например, делает твой город пики. Скажем, тысячу штук в год. Может две — не столь важно сколько. Но больше — ни-ни! Ибо продавать некому, городу требуется только это количество пик и ни пикой больше. А тут ещё другие города свои пики делают и тоже продать пытаются, переманив у тебя клиентуру. Ну разве это жизнь?

— К чему вы клоните, граф? — напрягся собеседник.

— Я предлагаю герцогу Картагены контракт. Не простой контракт, а суперпуперконтракт! Сделку века! — Мои глаза заблестели от избытка чувств, ибо я сам до конца не понимал масштабов сделки. — Эксклюзивный, на некий товар — то есть я буду покупать данный товар только у него. В обмен на его лояльное ко мне расположение и понимание, что я в своём праве наказывать собственных бандитов, где хочу и когда хочу.

— И что же за товар так интересует Пуэбло? — с интересом подался он вперёд.

— Я же сказал, пики, — усмехнулся я. Тоже подался вперёд. — Много пик! ОЧЕНЬ много пик!

— Граф, вы путаете дела подлые, купеческие, и честь. А это для благородного недопустимо! — фыркнул он.