«Вот почему ты порой зацикливаешься на чем-то. Поставь перед собой цели и каждый день решай, что тебе нужно сделать для их достижения. Но помни, что это в основном маленькие шаги, и иногда ничего не остается делать, кроме как ждать. Именно ожидание, как мне кажется, и является причиной твоих проблем. Ты становишься нетерпеливым, когда не можешь достичь желаемого сразу же».

«И что же нам нужно сделать сегодня, чтобы помочь достичь твоей цели?» сказал я, приподняв бровь.

«Ты прекрасно знаешь, что если ты меня достаточно сильно возбудишь, я захочу, чтобы ты трахнул меня, Стив Адамс».

«Я думал, мы планировали заняться любовью», — усмехнулся я.

«Мальчики иногда бывают глупыми. Ты можешь делать и то, и другое одновременно! Одно — чисто физическое, другое — чисто эмоциональное».

«Чисто эмоционально? Разве разъем А не должен входить в слот Б?»

«Ты иногда такой парень! Заниматься любовью можно и без проникновения! Все дело в эмоциональных узах, Стив Адамс. Ты, как никто другой, должен это знать. Ты можешь вставить свой член в мое влагалище и сделать это фантастически приятно, но если нет эмоциональной связи, то это просто перепихон. С другой стороны, мы можем лежать голыми на этом диване, целоваться, прикасаться друг к другу и заниматься любовью без того, чтобы твой член когда-либо входил в мое влагалище. Соедини это вместе, и ты получишь умопомрачительный, запредельный секс».

«Ты права, конечно. Я называю эту эмоциональные узы моей связью с девушкой. Я чувствовал это раньше. На самом деле, когда я был с тобой, я почувствовал прикосновение этого. У нас было что-то вроде эмоциональной связи на свадьбе Дженни».

«Я думаю, это было в основном из-за того, что я была на свадьбе. Это просто вызвало много эмоций у всех нас. Но я бы сказала, что у нас возникли некоторые эмоциональные узы. Мы работаем над ними. Если ты хочешь заниматься со мной любовью, а не просто трахаться, то нам нужно больше времени. Мы к этому идем, но еще не дошли. С другой стороны, если ты хочешь просто трахаться, что ж, я уверена, что есть много девушек, которые сделают это с тобой».

«Теперь ты меня окончательно запутала! Ты сказала, что хотела бы, чтобы я тебя трахнул, а я сказал, что думал, что мы займемся любовью. Потом ты все объяснила и, похоже, согласилась со мной».

Она засмеялась. «Я помню, как ты был хорош на свадьбе. Когда ты целовал и прикасался ко мне той ночью, я хотела тебя, очень сильно. Я хочу тебя прямо сейчас. Но мы пока не можем заниматься любовью. Я сказала тебе, что когда придет время, я потрясу твой мир. И это потому, что мы будем заниматься любовью и одновременно трахать друг друга до одури. А теперь заткнись и поцелуй меня!»

«Подожди. Кажется, теперь я точно понимаю, что ты имеешь в виду. Когда эмоциональные узы существуют, любой сексуальный акт может стать занятием любовью, даже поцелуй».

«Именно. А теперь заткнись и поцелуй меня!»

Я притянул ее в поцелуй, и наши языки быстро запутались друг в друге. Я вытащил ее футболку из джинсов и скользнул рукой вверх по ее груди, обтянутой лифчиком, потирая пальцами сосок. Элис тихо застонала мне в рот, пока мы продолжали целоваться. Я еще мгновение ласкал ее грудь, затем скользнул рукой по ее спине и ловко расстегнул лифчик. Я просунул руку под ткань и нежно сжал ее грудь. Я пощипал ее сосок большим и указательным пальцами, а затем просто держал ее грудь, пока мы целовались. Элис прервала поцелуй и сделала пару глубоких вдохов.

Оглянувшись через плечо, она сказала: «Быстро, просто пососи мой сосок, пожалуйста!».

Я приподнял ее футболку, сдвинул с места лифчик и нежно пососал ее сосок. Я опустил руку к ее коленям и провел пальцем между ее бедер, за джинсами.

«Унгх!» — хрюкнула она и прижала мою голову к своей груди.

Я отпустил ее сосок и стянул футболку обратно вниз.

«Боже, Стив, ты заставил меня кончить так быстро! Я была очень возбуждена, и сочетание сосания моего соска и трения клитора вызвало у меня небольшой оргазм».

Я только улыбнулся.

«Не смотри так самодовольно, парниша. Это был маленький оргазм».

«Дай мне шанс, и я дам тебе большой!» Я ухмыльнулся.

«Я хочу сказать «да», хочу. Я вся мокрая, и моя киска жаждет твоего члена, но нет, еще нет».

«Ты очень хорошо себя контролируешь».

«Нет. Мои родители наверху, поэтому я знаю, что не могу отвести тебя в свою комнату! Поэтому я стараюсь не оставаться с тобой наедине. Но когда ты уйдешь, я буду шликать!».

«Почему ты так сводишь себя с ума?»

«Потому что ожидание того стоит, если все получится. Честно говоря, секс — это легкая часть. Мы уже занимались этим. Мы знаем, как это делать друг с другом. И мы оба знаем, что это было чертовски хорошо. Но нам нужно научиться и другим вещам, чтобы иметь успешные отношения. Оргазмы — это хорошо, но если бы я думала, что мы не продвигаемся вперед, я бы даже не позволила тебе добраться до первой базы».

«Мне любопытно, Элис, что ты считаешь прогрессом?»

«Узнавать друг друга, чувствовать себя комфортно рядом друг с другом, уметь предсказать, как другой человек отреагирует, что он скажет, что почувствует».

Именно так обстояли дела с Дженнифер. Но на самом деле она в точности описывала мои отношения со Стефани. Бетани пыталась объяснить это как эмоциональные узы, но это было нечто большее. Это было глубокое знание друг друга, не в сексуальном смысле, но глубокое знание другого человека, прикосновение к его душе, так сказать.

Конечно, я не мог ничего сказать Элис о Стефани в этот момент. Это знание было уже слишком распространено. К счастью, кроме Бетани, все, кто знал об этом, были за пределами этого места. Ну, Дебби что-то подозревала, но не знала и дала понять, что не собирается ничего говорить. Она даже пошутила.

«Могу я тебя кое о чем спросить?»

«Все что угодно», — сказала Элис с широкой улыбкой.

«Почему ты продолжаешь целоваться со мной, если это тебя оставляет неудовлетворенной?»

«Потому что мне нравится, как ты заставляешь меня чувствовать. Мне нравится, что ты знаешь, как меня поцеловать и как ко мне прикоснуться. В отеле ты как-то сразу это понял. Ты потрясающий любовник. Ради того небольшого оргазма, который ты мне подарил, стоит испытать неудовлетворенность».

Я улыбнулся. Мне действительно нечего было сказать.

«Разве ты не расстраиваешься, не