– Я ухожу.

– Уходишь?

– Да.

– Куда?

Вэл отвернулась, не в силах выдерживать его пронзительный взгляд.

Дерьмо. Полное дерьмо. Снова и снова.

– Отстань от меня, – проворчала она, охмелевшая от собственной внезапной смелости. Рука поправила оттянутый вниз пояс с висевшим на нем кинжалом.

– Не много ли слов, Валлери? – Голос Раза стал ниже.

Он медленно поднялся с кровати, одним своим внушительным ростом лишая ее огромной части былой отваги и гневного задора.

Вэл внутренне сжалась, раздражаясь на себя за тонкий укол трусости. И все же что-то, что давно зрело в душе, не давало ни единого шанса отступить.

– Останови меня, если сможешь. – Голубые глаза вспыхнули огнем, горевшим в груди.

– Зачем мне это? – Смешок ударил по ушам, заставляя широко распахнуть веки. – На все твоя воля. Я ни к чему не принуждаю.

– Правильно. И не принудишь. – Слова звучали жалко.

Вэл поморщилась и отвернулась, желая лишь одного – сделать шаг, потом еще один, а за ним еще и еще. Пока эта комната и этот дом не останутся позади.

Невозможно было находиться здесь. Раза, покорный и великодушный, не похожий на себя; мир, серый и чужой, – все вместе сдавливало виски железным обручем.

Все неправильно. Все совершенно неправильно. Каждое произнесенное слово и каждый поступок. Каждое решение.

Голос Раза настиг ее в дверях комнаты, едва не пригвождая к месту.

– Как думаешь, все дело в том, что твой дружок так некстати покинул нас на три месяца? Любить всегда тяжело, если ты не знала этого раньше.

– Любить? – Вэл обернулась через плечо, с ухмылкой вздергивая подбородок. – Не хочу я больше ничего об этом слышать. Ни слова.

Тень улыбки, пугающая и темная, как зимняя ночь, скользнула по лицу Раза.

– Как скажешь. Ни слова.

– Прекрасно, – произнесла Вэл бессмысленно.

Раш замер у ее ног, вопросительно приподняв морду.

Вэл облизнула сухие губы и шагнула через порог.

Одна мысль не давала покоя. Мысль, свербевшая в мозгу, словно разъяренная оса.

Почему Раза так просто отпустил ее? Почему? Никаких лишних слов, никакого удивления, никаких угроз, в конце концов!

Я не отпущу тебя. Никогда. Ты здесь, и я не отпущу тебя.

Слова, звучавшие в пустоте.

– Вот уж не думал, что мозгов у тебя, как у курицы. – Голос Зеффа вырвал Вэл из задумчивости. – Хотя вру. Думал, и не раз.

Она не ответила, почти соглашаясь с бородачом.

Вначале было просто.

Дэни только тяжело вздохнула, пропуская в свой дом промерзшую и присыпанную белыми хлопьями снега Вэл. Дэни не стала задавать очевидных вопросов, и та была безмерно благодарна ей за это.

Раш жался к ногам хозяйки, искоса разглядывая незнакомую обстановку и оставляя грязные следы на полу.

– Я ненадолго, прости за беспокойство, – растерянно пробормотала Вэл, оглядываясь на Дэни.

– Да-да, – отмахнулась она, – поговорим об этом позже.

Приправленное иронией «да-да» Дэни попало в яблочко, как стрела, выпущенная рукой охотника.

Если прошедшие две недели можно было считать этим самым «ненадолго», то Вэл была готова забыть собственное имя.

– Что думаешь делать, курица? – продолжил Зефф, так и не дождавшись реакции на свою реплику. – Шла бы да помирилась с ним. А то ведешь себя, как баба, у которой не кончаются регулы. В тавернах уже устали обсуждать ваши семейные ссоры.

– Это не ссора, Зефф, – вяло отозвалась Вэл, рассматривая в окно медленно падающий крупный снег.

– А что тогда? Не смеши народ. Ты носишь его браслет. Ты его Вторая.

– Я знаю.

– Тогда к чему все это? Чего ты хочешь добиться? – Искреннее удивление в голосе Зеффа заставило Вэл повернуться и встретиться с ним взглядом.

– Я не знаю, – честно ответила она, – я не знаю, Зефф.

В начале третьей недели своего добровольного изгнания Вэл получила послание от волков.

Она долго молчала, внимательно изучая тонкий лист пергамента в своих руках.

– Вэл? – Вопросительный голос Дэни заставил ее поспешно швырнуть послание в полыхающий камин. Бумага тут же схватилась красными язычками, превращаясь в ничто.

– Что у тебя с лицом? Ты что, призрак увидела? – удивилась Дэни.

Вэл скомканно улыбнулась ей и тряхнула головой, рассыпая волосы по плечам.

– Почти угадала, – тихо сказала она, наблюдая, как последние крохи пергамента рассыпаются в прах.

А ведь могло получиться.

Вэл была уверена в этом и одновременно боялась своей уверенности.

Всего-то и нужно было, что увести Раза от толпы. Не могло быть ничего проще, учитывая их сегодняшние отношения. Неужели он не ухватился бы за возможность поговорить с ней? Исключено.

И вот тогда не подозревающий ни о чем, не допускающий ни единой порочащей ее мысли он будет слаб и беззащитен, когда волки решатся сотворить задуманное.

Вэл повернула голову, рассматривая в отдалении высокую фигуру в черном, стоящую в отдалении. Рука мужчины сжимала большой серебряный кубок, губы его смеялись, а взгляд был устремлен на красивую черноволосую женщину рядом. Амия улыбалась брату в ответ, касаясь его плеча тонкими пальцами.

Вэл поспешно отвела взгляд, будто увидела что-то запретное.

Неприятно. Глупо, что неприятно, и оттого даже противно.

Кто-то задел ее плечом, спешно и пьяно извинился, исчезая в толпе. Вэл оглянулась, точно избавляясь от морока.

Жар огромного костра разливался по городской площади, освещая потные, разгоряченные лица. Весь город собрался сегодня здесь, лунной ночью, в день зимнего солнцестояния – время, когда рождалось новое солнце.

Обилие пивных и винных бочек, заполонивших площадь, только добавляло восторга к всеобщей радости.

Вэл подняла капюшон, пряча лицо, не разделяя окружающего ее сумасшедшего ликования. Какое уж тут ликование, когда в голове носились безумные мысли.

Сердце лихорадочно колотилось, отзываясь на звуки визжащих флейт и ударяя по грудной клетке вместе с глухими ударами барабанов. Дикая звериная музыка рождала глубоко внутри что-то первобытное, несуществующее ранее, а теперь поднимающееся выше и выше, заполняющее все тело.

Красивые женщины в длинных юбках с хохотом окружили Вэл, одарив ее мгновенными невесомыми поцелуями и прикосновениями к ладоням, и тут же исчезли в толпе. Она улыбнулась, пытаясь разглядеть красавиц среди сотен спин, но не увидела даже края цветастой юбки.