– Чтобы ни у кого не возникло сомнений, милорд Медичи.

Глядя на слегка побледневшее лицо бедолаги, Лоренцо согласился:

– Да, два надежных свидетеля лучше, чем один.

Судья Анджело Бонтемпо тоже был испуган:

– А его величество…

– Его величеству, как и королеве Хуане, и герцогу Калабрийскому, и остальным наследникам престола, все известно. Ее светлости герцогине Калабрийской тоже. И вы всего лишь заверяете мою волю, это ни к чему вас не обязывает.

Посовещавшись, два юриста пришли к выводу, что и впрямь не обязывает.

Гражданин Флоренции Лоренцо ди Пьеро де Медичи назначал своими представителями герцогиню Калабрийскую Ипполиту Марию Сфорца и гражданина Флорентийской Республики Никколо Микелоцци, только и всего.

Как только чернила подписей высохли, а сургуч печати затвердел, гонец в сопровождении трех охранников умчался в Неаполь.

Глядя на стоявшую в порту королевскую галеру, судья успокаивал сам себя и «товарища по несчастью»:

– В конце концов, он прибыл на королевской галере.

– Да, не украл же он ее, – горячо поддержал его нотариус.

Эти слова не просто не успокоили, но повергли обоих в ужас.

– Милорд… – осторожно поинтересовался судья, бочком подойдя к Медичи, – а куда вы теперь?

– Как только позволит ветер, отправимся в Ливорно. – Лоренцо вздохнул. – С погодой не в силах поспорить даже галера его величества Фердинанда Неаполитанского. Он предупреждал меня, что начало марта не лучшее время для возвращения, но я тороплюсь.

Юристам явно полегчало.

– Не украл, – прошептал Кастаньоло.

Верному Паоло Лоренцо объяснил жестче:

– Если не удастся отплыть, поедем верхом как можно скорее. Может, лучше так и поступить?

На следующий день показалось, что ветер немного стих, во всяком случае, облака он разогнал, обнажив великолепную синеву неба, на фоне которого даже черная махина Везувия смотрелась декорацией спектакля об олимпийских богах. Медичи приказал готовиться к отплытию, хотя капитан утверждал, что главная буря впереди, как раз там, куда они намерены двинуться. Отсутствие облаков в данном случае не знак улучшившейся погоды, а напротив, предвестие бури.

– Нужно подождать, милорд.

– Сколько еще ждать – день, два, месяц?

– С погодой не поспоришь.

И вдруг…

– Всадники!

Кричавший показывал в сторону Неаполя, откуда приближался конный отряд. Это был не гонец, отправленный в Неаполь с доверенностью, всадников не меньше дюжины. Ветер трепал хвосты и гривы лошадей, надувал плащи словно паруса. Лоренцо невольно считал… Даже не дюжина, а два десятка вооруженных людей мчались к ним по берегу.

Не успел…

Нужно было отплывать или хотя бы уехать вчера же, как только гонец отправился в Неаполь. Король Ферранте непредсказуем, даже после своего спасения он вполне мог поступить жестоко. Если папские нунции настояли на аресте и возвращении Медичи, то вооруженный отряд прибыл за ним…

Броситься на галеру и приказать отчалить? Но пока весла опустят, пройдет немало времени. Да станет ли капитан королевского галеаса подчиняться флорентийцу против воли собственного хозяина? Дать бой? Но это безнадежно, троих охранников он сам отправил с гонцом, еще пятеро в таверне, а вдвоем против двух десятков не выстоять.

И все же оружие они с Паоло вытащили.

Помощник первым увидел, кто приехал. Медичи страшно близорук, а потому звук возвращаемого в ножны клинка Паоло успокоил Лоренцо раньше, чем собственные глаза.

Так и есть, первым всадником оказался Федериго. Хотя даже появление принца в сопровождении вооруженной стражи могло сулить неприятности, но все же выглядело не столь угрожающим.

– Успел! – еще издали закричал Федериго. – Я встретил вашего гонца и боялся, что вы уже уплыли. Это вам. – Он протянул запечатанный свиток Лоренцо. – Милорд, сам договор подпишут, как только ваш гонец доберется до Неаполя.

Он склонился к Лоренцо с седла.

– И я привел вам конную стражу. Они могут сопроводить до Флоренции, если плыть невозможно. Опасно, конечно, но не опасней, чем на галере в бурю. Хотя намного дольше.

– Благодарю, ваше высочество, – Лоренцо прижал руку со свитком к сердцу.

– Папа по-прежнему требует вашего ареста и изгнания из Италии в лучшем случае. Так что охрана в папских землях не помешает.

– Тогда мы лучше морем. Погода наладилась, – Лоренцо кивнул на небо без единой тучки. Ветер, правда, оставался встречным, но плыть все равно быстрей и безопасней, чем ехать мимо Рима.

Он ошибся.

Лоренцо не моряк и не торговец, бороздящий морские просторы в поисках наживы, потому ничего не знал о бурях и штормах, но даже капитан сказал, что в такую переделку не попадал ни разу, хотя ходил не только на королевском галеоне.

Когда вдали на небе показалось небольшой белое облачко, капитан что-то коротко приказал двум надсмотрщикам, и они принялись отмыкать цепи у гребцов.

– Зачем? – сам у себе спросил Лоренцо.

Объяснил капитан:

– Если во время бури корабль пойдет на дно, а кто-то из них сумеет спастись, то станет свободным.

Лоренцо понял, что все очень серьезно.

– Если мы сумеем спастись, то свободными станут все. Я всех выкуплю, капитан.

Тот окинул Медичи с ног до головы и насмешливо поинтересовался:

– Мне сообщить об этом команде?

– Да.

Уже через час им казалось, что следующая волна попросту отправит их на прокорм рыбам.

– Паоло, что лучше – разбиться о скалы или утонуть? Я мог стать кормом для рыб еще в пруду короля Ферранте.

– Выжить, – спокойно отозвался Паоло и отправился помогать рулевому держать весло.

Лоренцо стало стыдно за свой вопрос. Он поинтересовался у капитана, не может ли чем-то помочь. Тот фыркнул:

– Разве что договоритесь с Господом, чтобы буря утихла.

– Попробую… – проворчал Лоренцо.

Но вести разговоры с Богом не стал, тоже уцепился за рулевое весло, все же сил не занимать.

Огромная волна накрыла галеру, не просто сломав мачту, словно щепку, но и швырнув ее на палубную надстройку. Во все стороны полетели обломки досок и брусьев, впрочем, их так легко смыло за борт, что Лоренцо стало по-настоящему страшно.

– Жертву требует, – мрачно сообщил рулевой.

– Кто требует?

– Море. Когда так бесится, значит, жертва нужна, иначе все погибнем.

Пико, который внизу вычерпывал воду, с трудом пробрался через обломки. Он что-то кричал, но сквозь грохот и рев взбесившейся воды ничего не было слышно. Но капитан понял, заорал в ответ: