Когда-то мудрый Козимо Медичи советовал внуку:

– Сумей сделать так, чтобы интересы и выгода врага совпали с твоими, так ты потеряешь врага, но приобретешь еще одного союзника.

И это высшая мудрость правителя – суметь превратить врага в друга или хотя бы использовать его в своих целях.

Пока Великолепному это удавалось с трудом. Придется учиться, чтобы не рисковать быть скормленным миногам или еще кому-то.

Во Флоренции Медичи встречали как героя.

Из Неаполя уже прибыл гонец с сообщением, что договор подписан, а сам Великолепный скоро будет. Текст договора привезли позже. И вот тогда восторги поутихли. Мир был очень тяжелым для Флоренции, но это был мир. Лучше отдать один дукат, чем лишиться всего кошелька, – говорили менялы, но Флоренция верила, что ее Великолепный каким-то чудом сможет вернуть все потерянное.

Снова Лоренцо вспоминал слова деда:

– Никогда не жди от толпы ни благодарности, ни справедливой оценки своих дел. Напротив, всегда жди несправедливого порицания и осуждения.

Но Медичи было некогда задумываться над этим, его ждали дела.

Во Флоренции не наступил мир, в Тоскане не наступил мир, в Италии он тоже не наступил. Союзы по-прежнему складывались и распадались, все были против всех, и каждый только за себя. Рим, Неаполь, Венеция, Милан и посередине между ними Флоренция.

Лоренцо остался верен себе – Флоренция так и не обрела свою армию. Но приобретенный опыт, хитрость и ловкость ее первого гражданина помогла выстоять. А иначе как Великолепным его теперь не называли по всей Европе. Только великолепие это было иное.

В марте 1480 года турецкие корабли, как и предупреждал информатор Паоло, подошли к берегам Неаполитанского королевства, но захватили не Бриндизи, а Отранто.

Король Ферранте потребовал возвращения своего старшего сына Альфонсо герцога Калабрийского из Сиены для защиты собственных земель. Герцогу пришлось вернуться, и Флоренция, наплевав на договоренности, забрала обратно все потерянные за предыдущие годы крепости и городки.

На счастье неаполитанцев, османский султан Мехмед умер, а между его сыновьями немедленно началась междоусобная война. Это позволило отбить Отранто и хоть на время вздохнуть свободней, хотя все понимали, что долго спокойствие не продлится.

Отсутствие серьезной угрозы от турок развязало руки Венеции, и Светлейшая Республика решила прибрать к рукам Феррару. В новую свару немедленно ввязался Джироламо Риарио, теперь Венеция оказалась в союзе с Римом. Началась новая война всех против всех. Кондотьеры предавали прежних хозяев и вставали под знамена бывших врагов, которых тоже вскоре предавали и переходили к третьим.

Лоренцо нашел другого ловкого переписчика и отправил в Рим копию признаний Бандини, дав понять, что может предъявить настоящие записи на Вселенском соборе, который император Фердинанд и король Франции требуют собрать. Там вполне могли сместить нынешнего понтифика и избрать антипапу, такое христианский мир уже проходил. Папа Сикст пошел на попятный.

Кроме того, вдруг оказалось, что папу Сикста не поддерживает никто. Не без помощи Джироламо Риарио папа растерял всех своих союзников. Понтифик запросил мир. Он отменил все интердикты и отлучения, что, впрочем, и не соблюдалось, а также принял необычные подарки Медичи.

Лоренцо потратил слишком много денег за время пребывания в Неаполе, дела у банка Медичи из-за закрытия многих отделений и упадка торговли шли из рук вон плохо. Он больше не мог быть столь же расточительным, как раньше, не смог даже вернуть долг юным кузенам – Лоренцо и Джованни ди Пьерфранческо, деньги которых взял для поездки под залог поместий. Кузены воспитывались в его доме на правах сыновей, но это не смутило старшего, чуть повзрослев, он попросту подал на Лоренцо в суд и выиграл его. Пришлось отдавать заложенные поместья, Кафаджоло, Кареджи и некоторые другие отошли сыновьям Пьерфранческо.

Вернувшись из Неаполя, Лоренцо вдруг принялся устраивать судьбы своих друзей.

Полициано, все же уволенному Клариче, было предложено вернуться во Флоренцию и преподавать в университете, что тот и сделал.

Сандро Боттичелли и Доменико Гирландайо отправились в Рим. Это и было необычным подарком от Медичи папе римскому. Папа Сикст решил отремонтировать капеллу, прилегающую к собору Святого Петра. Помимо ремонта самого здания в нем задумана роспись стен и потолка. Медичи через своего дядю Торнабуони предложил флорентийских художников для такой работы.

При жизни папы Сикста роспись не была закончена, даже Микеланджело через полсотни лет хватило работы над «Страшным судом», но название Сикстинской закрепилось за капеллой навсегда. Это единственное светлое пятно, оставленное в памяти современников и потомков папой Сикстом IV.

Миланский герцог Лодовико тоже получил подарок.

Едва разобравшись со срочными делами, Лоренцо позвал к себе Леонардо да Винчи, попросив принести чертежи его изобретений.

– Наконец и до Великолепного дошло, что нельзя воевать по-прежнему стрелами и луком. Современная война – это не охота! – радовался Леонардо, собирая свои записи и рисунки.

Передавший приглашение Боттичелли покачал головой:

– Не радуйся раньше времени. Великолепный как не интересовался твоими изобретениями, так и не интересуется.

– Зачем же он тогда зовет?

– Не знаю. Вернешься, расскажешь.

Когда недовольный таким напутствием друга Леонардо зашел в кабинет Хозяина Флоренции, Великолепный дописывал какое-то письмо. Он кивнул:

– Проходи, садись, я сейчас закончу.

Запечатав письмо, Медичи подал его Леонардо:

– Поедешь в Милан к Лодовико Моро. Это рекомендация от меня.

– Зачем? – насторожился Леонардо.

– Ты изобретаешь то, что во Флоренции не пригодится…

Леонардо возмутился:

– Мои придумки могут пригодиться где угодно! Разве вам не нужны летательные аппараты или скорострельное орудие?

– Мне нет. У Флоренции не будет своей армии. А вот Лодовико Моро могут пригодиться. Он любит воевать и сможет использовать твои гениальные находки. Здесь ты останешься невостребованным, а там будешь полезен инженерными знаниями. Езжай, так будет лучше. Ты свое «Поклонение волхвов» закончил?

– Нет! – с вызовом фыркнул Леонардо.

Он не взял рекомендательное письмо. Глядя вслед гению, Лоренцо лишь вздохнул.

Вечером он отдал это же письмо Томмазо Содерини, которого отправлял в Милан послом.

– Передай это Лодовико и скажи, что характер у Леонардо ужасный, но ради гениальности стоит потерпеть дурной нрав.

– Не вытерпит.

– Тогда отправь Леонардо обратно, я найду ему работу.