Да, это действительно был тот, о ком шептались в косых переулках. О его приходе предрекалось в пророчествах, отмечая дарованную ему силу, ранее никому не ведомую.

Вот только смотря на Ноа, которому не так давно исполнилось двадцать лет, Саргон понимал, что эта ноша для него слишком тяжела. Как и дар, мучающий его еще со времен Меласа в кошмарных видениях.

Кажется, Ноа видел то, о чем ни один пророк ранее даже не догадывался.

Ноа были доступны распутья и пути в будущее, которое строилось ими уже сейчас. И Саргону необходимо было узнать, насколько верно он ставит в этой игре.

– В ходах чудовища с человеческим сердцем виден один единственный путь, лежащий к свету, – неестественным голосом, полным Вечности, ответил на его вопрос Ноа. – Лжебоги вернулись, чтобы внести свою лепту в крахе существующих устоев. Песни леса прозвучат еще раз, возвращая душу из мертвых, будет принесена жертва, что после переродится и вернется к своему отражению, а рожденный от Света и Тени убьет Жизнь. Лишь после великого Конца и утрат, на костях и крови будет создана Великая Империя. Одно правильное решение – и Век Хаоса и Скорби канет в Леть. Но перед этим твое сердце будет разбито сталью, попавшей в клетку солнца. Это нельзя изменить. Кости брошены, фигуры на доске сделают ход. В конце Белая Королева. В конце – Черный король…

* * *

Через несколько дней, когда они завершили все дела в Ксанфисе, Бронт перебросил их в скайферонский дворец. Слова Ноа преследовали Саргона как вороны, кружащие над его головой денно и нощно. Он пытался расшифровать их смысл, уточнить у самого Ноа, но тот лишь качал головой и говорил, что он не помнит ничего из сказанного тогда в трансе.

Сам юноша с тех пор стал более молчаливым, его глаза постоянно бегали от одной вещи к другой. Особняк Ноа находился неподалеку от военного лагеря, но благодаря силам костей ведьм никакой легион не проходил даже близко к этим землям. Бронт и Саргон несколько раз наведывались за это время в лагерь и столицу. Пока они были там, Ноа успел улизнуть от надзора Эль и в последний вечер после своего возвращения выглядел еще подозрительнее.

Как только они оказались в коридоре скайферонского дворца, Саргон тут же подозвал служанку, чтобы та позаботилась о Ноа и Эль. В его голове продолжали крутиться военные действия и ряд побед, благодаря которым его легионы успешно теснили врага на юг.

Эль дернула засмотревшегося на висящую картину Ноа за рукав и те скрылись вслед за служанкой, оставив мужчин одних в коридоре. Бронт размял шею и остановился возле Саргона, ожидая указаний. Принц не заставил его ждать:

– Мне надо проверить Адри. Это займет примерно час-полтора. За это время подготовься – вечер мы проведем в лагере. Вернемся лишь поздней ночью.

– Все понял, будет исполнено, – Бронт хлопнул по его руке и неожиданно его глаза расширились – его внимание уже переключилось на кого-то позади Саргона. Связующая нить, молчавшая все это время, четко себя обозначила.

Его ноздрей коснулся знакомый запах, и Саргон обернулся, сразу заметив на другом конце коридора знакомую светлую макушку и голубое платье.

Конечно, Бронт же перебросил их на этаж, где располагались их с Рэйной комнаты…

– Бронт! – услышал вопль принц и отошел с ее пути.

Рэйна понеслась к ним со всех ног, вытирая выступившие на глазах слезы. Месяцы тренировок в Нанкаре не прошли даром – девушка была быстра как лань. Она бросилась Бронту на шею, тот подхватил ее и закружил.

– Моя принцесса!

Девушка засмеялась и уткнулась Бронту в шею, ничуть не смущаясь того, что за ними могут наблюдать. Саргон же отвернулся, чувствуя, как внутри разливается зависть и неизведанная печаль, напоминающая о том, что и у него – у чудовища – есть сердце.

К нему она не бежала в объятия, ведь он был недостоин этого. И Саргон все это прекрасно понимал.

Принц слышал их радостный шепот и ее смех. Саргон был здесь лишним.

Он сжал ладонь в кулак и пошел прочь.

Саргон не будет им мешать, ведь хорошие друзья прекрасно знают, когда стоит отойти и дать другим насладиться моментом встречи.

Принц прикусил губу и плутовски улыбнулся, хотя его взгляд, отражающий оголенные чувства, он никак не смог спрятать за этой маской.

Саргон был рад, что он смог подарить Рэйне встречу с друзьями, о которой она столько месяцев мечтала в своих снах. И это было для него самое главное.

А его чувства… они не были важны.

Саргон был готов пожертвовать ими ради тех, кто был ему дорог.

Но как бы он ни старался, он не мог вытравить из своей памяти ее счастливое лицо при виде Бронта. Все те разы, когда Рэйна смотрела на Саргона без ненависти, он мог пересчитать по пальцам.

Да, принц, наверное, сам был в этом виноват. Ведь Саргон действительно относился к ней жестоко на первых порах в Меласе. Да что уж там: наговорил ей плохого и даже собирался смотреть, как Рэйна умирает!

Но многое изменилось с тех пор. И Саргон больше не был ее врагом.

Шаги темного принца раздавались по коридору, подозрительно тихому. Сейчас день был в самом разгаре, но он не видел ни слуг, ни других признаков жизни. Именно это и насторожило его.

Саргон прислушался, но ответом ему была лишь тишина.

Неестественная. Мертвая.

Саргон ускорил шаг, чувствуя неладное. На последнем пролете он перешел на быстрый шаг.

Стоило ему завернуть, как ему на встречу выбежал Кайл, который явно долго дежурил у двери покоев Адрианы, находящихся в подземных помещениях дворца.

– К ней все это время меня не пропускала магия. Как и врача, – сердце Саргона ухнуло вниз от его слов. – Несмотря на то, что ты оформил все бумаги на визит, Солар лично запретил меня пускать. Но мы общались с Адрианой через дверь. Правда, вчера она перестала откликаться на мои просьбы поговорить с ней и два раза лишь просила прийти лекаря. Но его, повторюсь, не пустили…

Дальше Саргон не слушал.

Он распахнул дверь и влетел внутрь временных покоев сестры. Там было затхло и стоял кислый запах болезни. Саргон побежал к ее спальне, оставляя Кайла у порога. Он должен был успеть. Он не мог опоздать!

В воздухе витала смерть.

– Адри!

Он не сразу заметил ее на кровати, ввалившись с разбега через порог.

Сестра была слишком бледной. Вся ее кожа покрылась испариной. Дышала она так тихо,