– А что происходит, если кто-то…

– Умирает? – я закончила вопрос за него. – Это больно. Как будто тебя разрывает изнутри. Именно так я узнала о смерти отца и брата, когда маг напал на нас в Диких Землях. Греймер сказал, что их больше нет в живых, и сначала я почувствовала, как рвется нить отца, а затем и нить Рена.

– Мне так жаль, – прошептал Энцо. Он отпустил мою руку, и я сразу же затосковала по его теплу. Это длилось совсем недолго: он обнял меня за плечо и прижал к себе. Говорить о моей семье уже не было так больно, как раньше.

– Можно я скажу тебе еще кое-что? – спросила я.

Порыв ветра поднял один из вырванных листов, и он закружился в воздухе, словно кукла без кукловода. Я больше не хотела лгать Энцо. Я хотела, чтобы он знал обо всем, даже если говорить об этом было больно. Даже если мы не могли быть вместе.

– Когда захватчики только ворвались во дворец и мы с твоими сестрами попытались спрятаться… Прямо за углом стоял человек. Я увидела у него в руках меч и просто… действовала инстинктивно. Он… я… – я прервалась, чтобы сделать глубокий вдох. – Я смотрела, как в нем угасает жизнь. Чувствовала, как мой меч вонзается в его плоть. Я…

Энцо прервал меня:

– Ты делала то, что я попросил: защищала моих сестер.

– Еще я убила стражника в подземелье, – прошептала я.

– Если бы ты этого не сделала, он убил бы тебя, Джена.

Я и сама это понимала. Но еще я была уверена, что воспоминания об этих событиях еще долго будут преследовать меня. И все же мне стало легче от того, что я этим поделилась.

Его пальцы играли с моими прядями, которые Есилия перевязала кожаной лентой. Впервые за долгое время мои волосы не были заплетены в косу.

– Почему ты использовала магию, чтобы скрыть свои раны от Мари?

Я положила голову ему на плечо.

– Мари спрашивала меня о том, что случилось с другой принцессой, которую я должна была защищать, но потерпела неудачу. Мне не хотелось, чтобы она думала, будто я подведу и ее. Я не могла допустить, чтобы ее преследовали те же кошмары, что преследуют меня.

– Ты защищала ее. Ее детскую невинность.

– Именно. Для нее все происходящее казалось грандиозным приключением. Мне было нужно, чтобы она продолжала идти вперед, поэтому я поддерживала эту иллюзию. Я хотела ее защитить. Жаль, что я не смогла сделать того же, когда маг перерезал горло Элейн, – я подавила чувство вины и горя. – Поэтому я скрыла от нее свои раны.

– Но ты смогла развеять свой щит, когда добралась до меня?

На моих губах появилась мягкая улыбка.

– Перед отъездом ты доверил мне своих сестер. Меня поддерживала твоя уверенность в том, что у меня все получится. Я не могла тебя подвести. Я должна была вернуть тебе сестер.

Энцо провел ладонью по моей щеке, и я склонилась навстречу его прикосновению.

– И ты сдержала обещание. Ты вернула их домой в целости и сохранности.

– Энцо, это безнадежно, – даже произнося эти слова, я хотела кричать и обвинять весь мир в несправедливости.

Он поцеловал меня в висок.

– Мы со всем разберемся.

Я прижалась к нему, но в глубине души я не была уверена, что на свете существует способ разобраться в хаосе, воцарившемся на Плато. Мысленно я снова проклинала магов. Они забрали у меня все, что мне дорого. Еще раз.

Я хотела, чтобы мне приснились поцелуи Энцо, но вместо этого мой разум снова наводнили кошмары о магах и смерти. Моя магия постепенно восстанавливалась, и я попыталась направить ее в разные части своего тела, вынуждая мышцы и кости излечиться. Я постоянно спрашивала себя: смогу ли я выздороветь достаточно быстро?

Хватит ли у меня сил?

И куда подевался Энцо? После завтрака уже прошло несколько часов…

– Лейн! – прямо у моего уха раздался шепот Мари. – Ты никогда не догадаешься…

Я дернулась от испуга и тут же застонала, потому что все, что я так старалась излечить, заболело с новой силой.

– У меня получилось! Я застала Лейн врасплох!

Кьяра коснулась моего плеча, стараясь сдержать улыбку, когда Мари исполнила маленький победный танец. Радость маленькой принцессы была заразной, и я рассмеялась вместе с ними.

– О чем я никогда не догадаюсь? – спросила я, подтягивая ноги и садясь на кровати.

Кьяра закатила глаза и сложила руки на груди в ожидании, когда ее младшая сестра залпом выдаст всю информацию. Мари продолжала пританцовывать, перепрыгивая с ноги на ногу. Большинство кроватей уже опустели, и у меня появилось немного личного пространства.

– Во дворце гость с севера! Он только что прибыл, и Кьяра краснеет каждый раз, когда кто-то его упоминает. – Девочка наклонилась ближе и громко зашептала: – Она считает, что он красивый.

Я усмехнулась, глядя на то, как щеки Кьяры заливаются краской. Гость с севера? Я сразу подумала об Ирене и Лоренцо. Могли ли они его знать?

– И как же выглядит ваш красавец?

На ее лице появилась мечтательная улыбка. Эта улыбка напомнила мне о девушках из нашего замка в Халенборге, которые всюду следовали за моим братом.

– Он такой высокий. Выше, чем Энцо! У него такие глубокие голубые глаза и невероятные золотые волосы с белой прядью…

Я не могла в это поверить.

Дверь в лазарет распахнулась, ударившись о стену. Я издала сдавленный возглас и вскочила на ноги. Это не могло быть правдой. Я же чувствовала, как лопается его нить.

Но там, в дверном проеме, замер четкий силуэт молодого человека с золотыми волосами. Его одежда была поношенной, а на сапогах засохла грязь. На его лице расцвела знакомая улыбка.

Рен.

Я сделала нетвердый шаг вперед. Мне хотелось побежать, но мои ноги отказывались подчиняться командам.

– Джена! – его голос разнесся по комнате, и, как давно забытое воспоминание, проник прямо в мое сердце, чтобы остаться там навсегда. Он перепрыгнул через ближайшую кровать и бросился ко мне.

– Рен, – прошептала я. Моя нога подогнулась на первом же шаге, но я схватилась за стол, выпрямилась и побежала ему навстречу.

Мы налетели друг на друга, и он крепко обхватил меня руками. Я вскрикнула и от боли, и от того, что мой брат вернулся ко мне. Боль была незначительной ценой за возможность снова оказаться в его объятьях. Я прижалась лицом к груди Рена и обняла его в ответ, прислушиваясь к биению его сердца. Он был жив. Он снова был со мной.

– Я думала, что ты умер, – всхлипывала я, размазывая слезы по его мундиру. Он прижал меня к себе, шепча мне на ухо слова утешения. Наконец я отстранилась и взглянула на его перепачканное лицо, сияющие от слез глаза и широкую улыбку. –   Отец? – прошептала я. Если нити ошиблись насчет Рена…