эта непоседливая девица? Голова, которая после событий последних часов, ещё напоминала набитый мокрыми опилками мешок, после некоторого усилия выдала ответ. Девушка собиралась привести себя в порядок.

Алёна встала, заставляя ноющие мышцы сокращаться и двигать непослушное тело. Вокруг был плотный кустарник, никаких следов Нины обнаружить не удалось.

- Эй! Нина, ты где? - крикнула воительница, начиная испытывать смутное беспокойство.

Прислушавшись к звукам леса, ответа от подопечной не дождалась. Крикнув ещё раз без всякого результата, девушка поняла, что поисками придётся заняться самостоятельно. Не будучи следопытом, определить точный маршрут невесты не представлялось возможным. Пришлось положиться на удачу. Алёна углубилась в кусты, продираясь через заросли.

Полоса кустарника закончилась резко, будто отрезанная. Воительница вышла на большую круглую поляну. Потерявшаяся невеста обнаружилась сразу. Её, связанную и беспомощную, тащил какой-то дюжий дядька в непонятной одежде, сделанной из звериных шкур. Закинув пленницу через круп стоящей смирно лошади, он вставил ногу в стремя, намереваясь сесть в седло.

- Эй, ты что творишь? Отпусти её! - крикнула Алёна, хватаясь за рукоять меча в ножнах на поясе.

Лук остался там, где они выбрались из болота. И об этом девушка пожалела уже в следующую секунду. Похититель обернулся, увидел вооружённую девицу и, видимо, решил не испытывать судьбу. Вскочив в седло, он пришпорил коня и ускакал прочь.

Алёна, конечно, попыталась бежать следом, догнать гада, но даже в самой лучшей своей форме она не сумела бы это сделать. Теперь же и вовсе попытка была обречена на провал с самого начала. Упав на траву, воительница завыла от бессилия. Собственная слабость, глупость, недальновидность пробуждали злость, которую не на кого было выплеснуть.

- Дура! Дура! Дура! Что ты теперь делать будешь? Как искать Нину? Надо же быть такой идиоткой! Зачем ты её отпустила одну? Идиотка! Идиотка!!!

Сидящий высоко на ветке ворон некоторое время смотрел на заливающуюся слезами девушку, но ему это быстро надоело. Он громко каркнул, словно соглашаясь с её словами, взмахнул крыльями и поднялся над деревьями. У него имелись и более важные дела, чем наблюдать за той, что снова не справилась с порученным ей делом.

Глава 3. Испытание любовью. Ч. 4 "В землях лесной матери"

Солнце едва поднялось над частоколом елового леса, как южные ворота, закрытые на ночь, с грохотом начали открываться. Стража портового города Дюгона хорошо знала своё дело. Каждый входящий платит пошлину, поэтому не стоит заставлять приносящих деньги ждать. Тяжёлые дубовые створки, обитые позеленевшими от времени бронзовыми пластинами, разошлись во всю ширь, открыв проход, где без проблем могли бы разъехаться три телеги в ряд. Вышедшие через ворота четверо стражников были одеты в сияющие кольчуги, золотые, островерхие шеломы и алые плащи, чуть развевающиеся от лёгкого ветерка. Алебарды в их руках были больше декоративным элементом, нежели настоящим оружием. Никто уже долгие годы не пытался напасть на город. И даже найдись такой недоумок, стрелки на стене быстро показали бы ему ошибочность такого поступка. Их-то луки и арбалеты не были декорацией.

Первым посетителем стал высокий тощий монах в тёмной рясе и с кривым деревянным посохом. Служителя церкви пропустили без всякой мзды, на что тот отреагировал молчаливым кивком и благословил стражников, неслышно прочитав слова молитвы. Монах ещё не успел скрыться на улицах города, когда из лесочка на дорогу выехало несколько телег, доверху нагруженных мешками и ящиками. Приближался первый торговый караван. Ожидая, пока медленная купеческая группа доберётся до ворот, стражи разговорились, чтобы хоть немного разогнать скуку.

- Слышал о пожаре в гостинице недавно?

- Ага. Хорошо полыхало. К чему вспомнил о нём?

- Говорят, владельцы разорились и теперь участок перешёл городу. Знаешь, что теперь там построят?

- Кабак какой-нибудь поди?

- А вот и не угадал! Дом Высокой Моды! О как!

- Чего? Какой ещё моды? Чего это такое?

- Наряды будут всякие продавать. Эльфы к губернатору нашему ходили, расписали ему, наплели, вот он им участок и продал задёшево. Дескать, за нарядами ихними со всей Кании будут приезжать, покупать за золото. И городу польза от этого большая будет.

- Ерунда это всё! Кто за тряпками в глушь нашу поедет? Надо совсем безумным быть!

Такая болтовня продолжалась ровно до прихода каравана. Когда телеги остановились у ворот, стало не до разговоров. Завязалась привычная процедура осмотра, регистрации и определения размеров въездной пошлины. Купцы яростно торговались за каждый медяк, но старший страж был непреклонен. Оно и понятно, заработная плата каждого стражника напрямую зависела от доходов города. Поэтому все аргументы торговцев разбивались о хладнокровие командира стражи.

За перепалкой стражники не заметили, как к воротам подошёл ещё один чужак. Только в самый последний момент один из поставленных на воротах алебардщик, повернув голову, обнаружил проходящую мимо рыжеволосую девицу.

- Куда это ты так спешишь, подруга? Постой!

Воин поспешно повернулся, опуская ладонь на плечо незнакомки. Как показала следующая секунда — это был крайне опрометчивый поступок. Резкая боль, земля, внезапно ушедшая из-под ног и вот он уже лежит на спине, глядя в лазурное небо. Стражник вскочил, открыл рот и… тут же закрыл его. Взгляд карих глаз, смотрящий прямо на него, излучал такую ярость, что собственное раздражение воина, как и его злость, испарились без следа. Остался только животный страх и предчувствие скорой и неминуемой смерти. Девушка прищурилась, резко повернулась и направилась дальше. Пройдя через ворота, она быстро скрылась на улочках города.

- Что с тобой? Почему ты не взял с неё пошлину за вход? - спросил подошедший приятель стражника.