Лицо Миртаи окаменело, и она еще раз встряхнула плащ.Королева вздохнула и позволила великанше накинуть его ей на плечи. При этомСпархок, не отрываясь, смотрел прямо в бронзовое лицо и поэтому не мог незаметить как, не меняя при этом своего каменного выражения, она медленноподмигнула ему. У Спархока словно гора с плеч свалилась, он понял, что онинайдут общий язык.

Поскольку Вэнион был занят, Спархок проводил Элану,Сефрению, Стрейджена, Платима и Миртаи в кабинет сэра Нэшана. С самого утраСпархок мысленно подбирал и оттачивал для разговора со своей королевойнесколько емких и суровых фраз.

Элана же полагала, что для достижения скорейшей победы вразговоре стоило быть кратким, даже очень кратким, тем более когда твоеположение столь шатко.

— Знаю, ты не рад, что мы здесь, — начала она ещедо того, как Спархок закрыл за собой дверь. — Ты считаешь, что мне здесьне место, и что мои друзья виноваты в том, что позволили мне подвергать себяопасности. Так, Спархок?

— Примерно так, — тон его был ледяным.

— Давай все упростим, — быстро продолжилаЭлана. — Платим, Стрейджен и Миртаи яростно протестовали, но поскольку я —королева, я отклонила все их возражения. Вы согласны, что у меня есть на этоправо? — В ее голосе слышался вызов.

— Несомненно, ваше величество, — ответил ей Платимпримирительным тоном. — Мы целый час пытались отговорить ее от этой затеи,но она пообещала заточить нас в башню, если мы попытаемся помешать ей. Она дажеугрожала лишить меня дарованного ею прощения.

— Ее величество — ужасная задира, — согласилсяСтрейджен. — Не доверяйте ее улыбке, за которой может крыться что угодно,в том числе и много неприятного для вас. А уж своей властью она пользуется, чтодубиной. Мы дошли до того, что пытались запереть королеву в ее покоях, но онапросто приказала Миртаи вышибить дверь.

Спархок обомлел.

— Это же очень толстая дверь!

— Да, была. Миртаи ударила по ней пару раз, и дверьраскололась точно посередине.

Спархок с удивлением взглянул на тамульскую великаншу.

— Это было несложно, — произнесла она. Голос еебыл мягким и мелодичным, с непривычным легким акцентом. — Двери быстровысыхают и довольно легко ломаются, если правильно ударить. Элана сможет зимойтопить обломками камин, — предложила они со спокойным достоинством.

— Миртаи отлично меня защищает, Спархок, — сказалаЭлана. — Рядом с ней я чувствую себя в полной безопасности. А еще она учитменя тамульскому языку.

— Эленийский язык груб и некрасив, — отметилаМиртаи.

— Я тоже заметила, — улыбнулась Сефрения.

— Я учу Элану тамульскому языку, чтобы моя хозяйка некудахтала на меня, как курица.

— Я тебе больше не хозяйка, Миртаи, — настойчивосказала Элана. — Я вернула тебе свободу, когда купила тебя.

— Хозяйка?! — удивленно воскликнула Сефрения.

— Это обычай народа Миртаи, — объяснилСтрейджен. — Она — атан. Это раса воинов, и считается, что ими нужноуправлять. Тамульцы полагают, что они слишком эмоциональны, чтобы жить жизньюсвободных людей.

— Элане не стоило даже и предлагать мне этого, —спокойно произнесла Миртаи.

— Миртаи! — воскликнула Элана.

— Десятки людей оскорбляли меня с тех пор, как вы сталимоей хозяйкой, — суровым тоном произнесла тамульская великанша. —Если бы я была свободна, все они были бы уже мертвы. Этот старик Лэндийскийдаже как-то позволил упасть на меня своей тени. Я знаю, что вы его любите, имне было бы жаль убивать его. — Она вздохнула и задумчиво добавила. —Свобода — опасная вещь для таких, как я. Я предпочитаю не быть обремененной ею.

— Мы еще вернемся к этому, Миртаи, в другой раз, —сказала Элана. — А сейчас нам нужно утихомирить моего рыцаря. — Онапосмотрела прямо в глаза Спархоку. — У тебя нет причин сердиться наПлатима, Стрейджена или Миртаи, любимый. Они сделали все возможное, чтобы невыпустить меня из Симмура. Так что сердись на меня, и только на меня. Давайпозволим им удалиться, чтобы всласть накричаться друг на друга наедине.

— Я пойду с ними, — сказала Сефрения. —Уверена, вы оба сможете говорить более свободно, если вас оставитьодних. — Она направилась прочь из кабинета вслед за Платимом, Стрейдженоми Миртаи. Остановившись у двери, она заметила. — И последнее, дети. Можетекричать сколь угодно громко, но без побоев — и я не хочу, чтобы кто-нибудь извас вышел отсюда, пока вы окончательно со всем этим не разберетесь. — Сефрениявышла и закрыла за собой дверь.

— Ну? — сказала Элана.

— Ты ужасно упряма, — бесстрастно проговорилСпархок.

— Это называется силой воли, Спархок. У королей икоролев это считается добродетелью.

— Скажи мне, ради всего святого, что заставило тебяотправиться в осажденный город?

— Ты кое-что забыл, Спархок, — сказала она. —Я не совсем женщина.

Рыцарь смерил ее таким взглядом, что она в ярости покраснеладо кончиков своих ушей. Спархок знал, что поступает жестоко, но так былонеобходимо.

— Да? — спросил он невинным тоном, зная, что егобитва в любом случае проиграна.

— Перестань, — сердито сказала Элана. — Я —королева, правящая монархиня. Это значит, что иногда мне приходится делать то,что не позволено обычной женщине. Я и так в невыгодном положении из-за того, чтоженщина. И если я буду прятаться за собственной юбкой, ни один из остальныхкоролей не примет меня всерьез. А коли такое произойдет, то так же они будутотноситься и ко всей Элении. Я должна была приехать сюда, Спархок. Ведь тызнаешь, что это так?

Он вздохнул.

— Не нравится мне все это, Элана, но я не могу с тобойспорить.

— К тому же, — нежно добавила она, — я потебе соскучилась.

— Ты победила, — рассмеялся Спархок.

— Замечательно! — воскликнула королева, хлопая владоши от удовольствия. — А теперь давай перейдем к примирению и поцелуям.

Этим они и были заняты еще некоторое время.

— Я так скучала по тебе, мой суровый рыцарь, —вздохнула Элана и постучала пальцами по его кирасе. — А вот по этойштуковине совсем нет, — добавила она. — Спархок, скажи мне, почему утебя было такое странное выражение лица, когда этот парень Ик…