– И попрошу. А ещё где вход «рабочий» имеется?

– Где-где… Ты меня достал! На, погляди сам, – в руках Андрея появилась «Гатчина Подземная», – вот ещё «рабочий»… – и он ткнул в карту пальцем.

Они остановились в одном из проходных дворов неподалеку от Соборной, Виктор старался избегать людных мест. Однако теперь ему все же пришлось приподнять тёмные свои очки, и Андрей только присвистнул, бросив на его лицо беглый взгляд.

– За лодочной станцией, значит… – резюмировал Виктор.

– Ага. Надеюсь, из этих двух хоть один «рабочий»!

Они вошли в парк и двинулись вдоль его восточной оконечности, параллельно забору, за которым виднелись вполне современные строения Хохлова Поля.

– Народ грибочки собирает. – Виктор с завистью кивнул на парочку, в некотором отдалении от торных парковых троп увлечённо колдовавшую над большим трухлявым пнём.

– Опята пошли, – согласился Андрей, – теперь забираем влево – к лодочникам.

Начался мелкий дождик. Судя по всему, улучшения погоды не предвиделось. Пункт проката лодок бездействовал. То есть лодки имелись – во множестве они лежали на деревянном настиле, килями кверху, похожие на диковинных ископаемых рыб с облупившейся голубой чешуёй; в будке, где обыкновенно принимают плату за прокат и залоги за лодки, кто-то сидел, а вот клиентов… их-то и не было. Ни единого.

– Теперь куда? – спросил Виктор.

– За ворота.

Они вышли за ворота и остановились.

– Где-то здесь, – Андрей тщательно ощупывал взглядом окрестность, поминутно сверяясь с картой, но не мог найти никаких, даже косвенных, признаков подземного хода. Он шёл медленно, а Виктор семенил следом, и тоже пытался рассмотреть среди кустов и деревьев что-либо, хоть отдалённо похожее на шахту.

– Стоп, – скомандовал Андрей. – Здесь, по идее, должен он быть. В круге этом, диаметр круга примерно двадцать четыре шага…

– И здесь двадцать четыре? Как от башни-пятиугольника до дуба со шкатулкой в изножье?

– Именно. Пойдём по кругу, будем его сужать мал-помалу… Если, конечно, Гриша ничего не напутал…

Андрей сосредоточенно смотрел себе под ноги, поминутно разгребая жухлую траву или мох, набравший силу в сырых местах. Виктор сначала действовал точно так же, но скоро внимание его претерпело рассеянье – дождь всё усиливался, зонты они дружно не захватили. Чёрт побери, вымокнем как цуцики! – огорчённо подумал Виктор и, продолжая медленно двигаться по кругу, поднял голову, пытаясь найти среди серых ошмёток облачной ваты хотя бы клочок небесной синевы – глоток надежды на прекращение этой непредвиденной слякоти.

«Хрясс…» – Виктор споткнулся, его нога (та, на которую он и по сию пору немного прихрамывал) шибанула о препятствие – пень, укрытый мхом и палой листвой, и – чудо из чудес – сдвинула его с места. Виктор безмерно удивился и замер на месте, уставившись на нестандартный пень, но поняв в чём дело, обрадовался.

– Эй, – позвал он Андрея.

Крышка люка была вырезана, по видимому, из цельного дубового ствола – кора по бокам была самая настоящая, вот только вместо корней «пенёк» держался на двух рыжих от ржавчины петлях, под которыми земля осыпалась в яму, образуя щербины, и которые с противным скрежетом сдвинулись, когда крышка скользнула в сторону, открывая вход.

Охваченные волнением и азартом, приятели заглянули вниз: глубина колодца оказалась метра два-два с половиной. Запасливый Виктор достал из кармана куртки моток веревки и крепко привязал ее к стволу выросшей рядом сосенки, подергал – выдержит! – и они поочередно соскользнули в колодец. Из темной дыры на них пахнуло затхлым воздухом, дыхнуло сыростью, плесенью и гнилью. Отсюда начинался «рукав» – ответвление, по которому предстояло продолжить спуск – но не вертикально, а под углом градусов 45. Андрей посветил в «рукав» фонариком – подземный ход оказался не шире, чем памятный тоннель из подвала, но свод его, в отличие от того тоннеля, не был укреплён решительно ничем.

По наклонной «трубе» они двигались ногами вперёд, с опорой на «пятую точку» – точно с горки съезжали; слава богу, что на сей раз и тот, и другой «принарядились» по ситуации, учтя прошлый не слишком удачный опыт. Солнечный свет совершенно не попадал сюда, слабые лучи фонариков высвечивали стены и своды, поверхность которых была мертва во всех смыслах этого слова.

«Труба» шла всё более полого, следовало ожидать, что впереди – горизонталь, но, увы! – вместо этого жёлтый световой конус нащупал по ходу движения нечто чёрное, непроницаемое. Спустя несколько шагов у путников уже не осталось сомнений – они в тупике. Впереди была тяжёлая сплошная стена из камней и глины, пытаться пробить или даже пошевелить которую – пустое занятие.

Радость оказалась недолгой и сменилась жестоким разочарованием. Обратный путь, представляющий собою подъём, на поверку, оказался куда более трудным, и пока они карабкались обратно вверх по «трубе», скользя по осклизлой земле, им под ноги и под руки попалось такое количество костей и косточек, что было удивительно – почему ни одна из них не привлекла их внимания во время спуска, словно прячась от фонарного света или растворяясь в нём.

Чертыхаясь и отплёвываясь от попавшей в рот земли, они выбрались наружу – вторая попытка проникновения в Гатчину Подземную закончилась столь же плачевно, как и первая. Точно незримый цербер заступил им дорогу, и не было возможности его перихитрить.

– Как думаешь, чьи это кости? – с отвращением спросил Виктор.

– Понятия не имею. Не человеческие – точно. Какие-то животные… небольшие.

– Например?

– Собаки, кошки, белки… утки… Здесь кто-то по ночам пирует…

– Может, захватим образцы на предмет исследования?

– Да ну тебя, Витя! Делать нам нечего, только с костями птичье-собачьими возиться.

Огляделись вокруг – никого. Только дождь сыпет беспрестанно, как через сито. Кряхтя, водрузили на место пень.

– Зачем, спрашивается, мы полезли-то так резво? – задал Виктор риторический вопрос. – Если бы кто увидел…

Андрей пожал плечами:

– А что, по-твоему, делать? Темноты ждать? Вообще-то я предполагал что-нибудь подобное… Давай-ка до приезда Агриппины проверим номер второй!

Едва он произнёс эти слова, как Агриппина позвонила – такое впечатление, будто сидит где-нибудь на дереве поблизости, смотрит и слушает. И позвонила – не сходя с ветвей, как русалка у Лукоморья.

– Ну вот. Едет… – сообщил Андрей, закончив разговор.

– Так куда мы теперь?

– В Сильвию, мой друг. В Сильвию!..

Пока они шли, дождь почти прекратился. Слава богу, подумал Виктор, а то бинты уже намокли. Миновали две стоящие напротив друг друга скамейки и остановились.

– Ну вот, – сказал Андрей нарочито равнодушно, – судя по всему, это он и есть.