на чём-нибудь, – спокойно ответил Булат. – Если его не убивает очередь из автомата, это не значит, что в него не нужно стрелять. Если подрывать нечем и некогда, то, что делать – палите по нему из всего, что есть. Пока он будет «оживать» с каждого попадания по мозгам, закидайте тварь гранатами. Свёртываемость крови у мутантов высока, способность к регенерации тоже, но если у него треть тулова будет отсутствовать, то он просто истечёт своей жижей и всё!

– Вам приходилась ликвидировать подобных особей? – задала вопрос женщина из первых рядов.

– Разное бывало, – уклонился от ответа Булат.

– Речь была про гранаты, то есть рядом с тобой кто-то ещё должен быть для этого, я так понимаю? А что, если ты один, или у тебя нет гранат, или ты их не подготовил и просто не успеешь кинуть в него? – спросил один из мужчин.

– Ну, так скажу, до такого лучше не доводить, ибо вам придётся самому изобретать другой способ устранения «тройки».

По группе прокатился смешок.

Булат хлопнул в ладони:

– Так, кароче, теория на сегодня закончена. Теперь идём за мной на стрельбище, будем отрабатывать работу с движущимися целями. Тут рядом. Крокона не трогать, нах! Таких, как вы у меня ещё несколько групп будет, а тварь одна, поэтому на трофеи растаскивать запрещаю!

Учебный тир для отработки стрельбы по мутантам не был ровней полигону «Раската». Замкнутый объём подземного ангара не давал достаточно места для установки полноценной полосы препятствий, сами мишени представляли собой не роботизированные цели, а металлические тонкие пластинки, появляющиеся то тут, то там, в разных концах тира. Всё это учебное пространство, конечно, подходило для оттачивания навыков владения оружием, а вот сложное движение целей отсутствовало.

Завершив учебный день с первой группой ударной дозой «физухи», Булат вернулся в свою жилую комнату подземного комплекса. Сегодня кого-то должны были заселить в соседний «номер». Увидев, как оттуда вышел Сухарь, боец сначала не поверил своим глазам и подумал, что обознался. Товарищ его заметил и подошёл, улыбаясь.

– Да ладно! Ты здесь? – Игорь крепко пожал руку соратнику.

– А ты думаешь, что только тебе везёт? – ответил ему сослуживец.

Глава 25. Новая жизнь

4 года и 2 месяца с момента создания «Объекта 80»

Совещание по результатам работы особого сектора лаборатории закончилось, и все его участники расходились, покинув свои места. Артур, встав с кресла конференц-зала, поручил помощнику, молодому лаборанту, отнести полученные раздаточные материалы в кабинет при исследовательском центре и попросил передать секретарю, что заведующий лабораторным комплексом задержится на обеденной прогулке. Парень поверил, во всяком случае, Радееву показалось именно так. Лаборант – худой, высокий, с длинными руками, тонкими паукообразными пальцами – послушно поплёлся к лифтам, держа папки под мышкой. Артур немного задержался у кофейного автомата в коридоре, делая вид, что ищет мелочь по карманам. Учёный не хотел, чтобы кто-то из сотрудников видел, куда он направится.

Побег планировался задолго до этого дня. Идею с выходным днём пришлось отбросить: Артур понял, что за ним следят и все его походы с женой на природу находятся под наблюдением у ФББ. Тогда учёный решил поменьше привлекать к себе внимания и не давать повода к подозрениям в нелояльности. А походы с супругой он продолжил для того, чтобы освоиться на территории объекта. Завёл привычку прогуливаться на обеде, если работа позволяла. Довольно быстро у него получилось убедить всех в том, что в середине дня ему требуется побыть одному, «проветрить» голову, «побродить со своими мыслями». Идея с шифром для Елизаветы оправдала себя, жена покойного друга дала понять, что приложит все свои усилия и средства, если Артур свяжется с ней через её внучку. Контактную информацию юной девушки Радеевы получали частями в течение полугода, добывая из писем Лизы крупицы данных. Для всех остальных людей эта переписка бы выглядела как ностальгия приятелей по временам своей молодости и перемывание косточек театральному закулисью. Такая вот «криптография». А ещё Радеевым пришлось смириться с тем фактом, что Артуру придётся сбегать одному. Супруга хоть и с грустью, но понимала, что будущие мытарства жизни в тайге и бытовые условия тайных укрытий мужчине проще перенести в одиночку, чем постоянно переживать за неё и за себя. После побега точно нельзя будет появляться в общественных местах. Возможно, придётся жить в каких-то лачугах в глуши, засыпать и просыпаться с мыслью, что тебя узнают, обнаружат, схватят. Детей с собой в этот тяжкий путь всё равно не взять, так что самое полезное, что было под силу сделать Радеевой – отвлечь внимание ФББ на себя.

А сейчас Артур с кожаным портфелем в руке стоял на автобусной остановке у наземного корпуса исследовательского центра и думал о том, как его жена в этот момент проводит праздник для детей из детского сада при академгородке, под присмотром коменданта. Он представил себе, что больше никогда не увидит лица супруги, и на минуту им овладели чувство страха и бессилие. Подъехавший автобус прогнал ощущение безнадёжности. Пассажиров было немного, как и всегда в это время. Знакомый водитель с чёрными усами и загорелыми тёмными руками, привычный маршрут номер 19, и в салоне ряды пластмассовых сидений с тонкой мягкой обивкой.

Автобус тронулся, проехал один поворот, потом второй, здания скрылись из виду, сквозь кроны деревьев по обе стороны дороги виднелся лишь густой лес. Радеев чувствовал, как в груди появляются позывы к лёгкому сухому кашлю: нервы были на пределе. Учёный никогда не думал, что ему придётся захватывать транспорт. Скажи ему кто-нибудь это раньше, мужчина бы не понял, зачем его представляют в такой нелепой ситуации: где он, а где террор! Но всё пришло к тому, что Артур едет в автобусе, нашаривая рукой корпус самодельной бомбы в своём портфеле.

Извлекая самопальный «фугас», мужчина сказал водителю:

– Остановите, пожалуйста.

– Тут не могу, – лениво протянул в ответ усатый, не поворачивая головы.

– Остановите автобус, иначе я подорву тут всех! – вдруг не своим голосом воскликнул Радеев.

– Ёк-макарёк! Ты сдурел что ли?

– Остановите, говорю!

– Спокойно! Останавливаю-останавливаю…

Машина замедлила ход и, качнувшись вперёд, замерла на месте.

– Из салона – все на улицу! На улицу все, кроме водителя!

Через минуту в автобусе остались только учёный и водитель.

– Так, закрывайте двери