— Как вам будет угодно, ваше величество, — откликнулся Крисп и послал людей с лопатами расчистить дорожку, чтобы император и его гости могли добраться до особнячка. Лучше бы он нагрел заклинанием воздух в зале, подумал Крисп; тепла от очагов явно не хватало. Но магия столь практическая наверняка была Анфиму не по душе.

Вечеринка удалась на славу, и Крисп искренне веселился, по крайней мере какое-то время. Но эти вечные попойки начали ему приедаться. Он оглянулся в поисках Анфима. Император наслаждался ласками удивительно гибкой девушки — одной из акробаток, как понял Крисп, когда она переменила позу. Крисп по опыту знал, что Анфим ничего не имеет против, когда его прерывают во время подобных упражнений. Однако вряд ли стоило беспокоить императора только ради того, чтобы испросить позволения смыться. Крисп просто передал хрустальную чашу с фантами слуге, отыскал свой плащ и ушел.

Сквозь косматые облака ярко светила луна. В ее бледном свете снег, окрашенный императором, выглядел почти черным, обрамляя тропинку какой-то странной каймой. Вернувшись в императорскую резиденцию, Крисп обнаружил, что стражники-халогаи нашли для этой каймы другое определение.

— Видал ты когда-нибудь такую идиотскую штуку? — спросил один из них, показав в сторону особнячка.

Крисп оглянулся на длинную темную полосу, бежавшую вдоль нормального белого снега, падавшего помаленьку с Фосовых небес:

— Да пожалуй что и не видал.

Халогаи рассмеялись. Ветеран, прослуживший императору много лет, хлопнул Криспа по спине.

— Ты свой парень, Крисп, — сказал он с протяжным северным акцентом. — Пошути мы так со Скомбром — он доложил бы Анфиму, и все бы мы завтра тю-тю домой, в Халогаланд. — Остальные стражники закивали.

— Спасибо, Вагн, — отозвался Крисп. Похвалы рослых белобрысых воинов всегда были ему приятны. — Думаю, в один прекрасный день вы уедете домой, но лучше бы тогда, когда вы сами захотите.

Вагн хлопнул его еще раз, с такой силой, что чуть было не столкнул со ступенек в снег.

— Да, ты понимаешь честь! — восторженно прогудел халогай. И, отсалютовав Криспу топором, широко распахнул перед ним дверь, точно перед Автократором. — Иди, согреешься!

Крисп с удовольствием последовал совету Вагна. Обогревательные трубы под полом давали какое-то тепло, но, добравшись до своей комнаты, он все равно развел огонь в жаровне. Погрел над ней руки, постоял возле благодатного тепла, пока не оттаяли уши и нос. И только начал снимать плащ, как над кроватью звякнул колокольчик.

На сей раз Крисп был уверен, что Анфим не последовал за ним с пирушки. К тому же Крисп уже привык к поздним вызовам императрицы: она полюбила время от времени вести с ним ночные беседы.

— Чем могу служить, ваше величество? — спросил Крисп, входя в императорскую спальню.

Дара махнула рукой, приглашая его сесть в кресло возле кровати. Сама она тоже сидела, укутавшись в одеяла и меха. Крисп оставил дверь открытой. Горничные и евнухи, пробегавшие порой по коридору, бросали в спальню любопытные взгляды. Как-то раз, когда Крисп с Дарой беседовали о лошадях, вернулся Анфим. Крисп тогда ужасно перенервничал, но Автократор, ничуть не осердившись, плюхнулся рядом с супругой на кровать и проболтал с ними до зари.

— Может, принести вам что-нибудь, ваше величество? — поинтересовался Крисп, прежде чем сесть.

— Нет, спасибо, сегодня ничего не нужно. А его величество тоже скоро придет?

— Я так не думаю, — ответил Крисп, вспомнив, чем занимался Анфим перед его уходом.

Что-то в его голосе, очевидно, насторожило императрицу.

— Почему? Что он там делает? — резко спросила она. И, пока он пытался придумать на ходу правдоподобную ложь, заговорила снова:

— Ладно, не утруждайся. Нетрудно догадаться. — Она на мгновение отвернулась от Криспа. — Я передумала. Пожалуй, я выпью немного вина. Только принеси весь кувшин, а не чашу.

— Хорошо, ваше величество! — Крисп поспешил к двери.

Когда он вернулся, Дара сказала:

— Можешь принести еще одну чашу, для себя, если хочешь.

— Нет, спасибо. С меня хватит того, что я выпил на… — Напоминать Даре о кутеже было явно ни к чему. — С меня хватит, — повторил Крисп и умолк.

— Вот как? Счастливчик! — Императрица выпила и без слов протянула Криспу чашу. Он наполнил ее. Дара выпила еще половину и так резко поставила чашу на столик, что вино расплескалось. — Какой смысл? Трезвая или пьяная, я все равно знаю!

Крисп нашел тряпку и вытер со столика винную лужу:

— Что вы знаете, ваше величество?

— А ты не догадываешься, Крисп? — горько сказала Дара. — Я непременно должна произнести вслух то, что понятно даже ребенку? Ладно, если тебе так хочется… Я знаю, что мой муж — Автократор, его величество, и прочая, и прочая, — развлекается там с очередной… нет, будем называть вещи своими именами… прелюбодействует там с очередной шлюхой. Опять. Третью ночь на этой неделе… или четвертую? Я иногда сбиваюсь со счета. Или я не права, Крисп? — В глазах у Дары стояли слезы, она насилу сдерживалась, чтобы не разрыдаться. — Можешь ты сказать мне, что я не права?

Теперь уже Крисп не смог ни выдержать ее взгляда, ни ответить. Отвернувшись к стене, он покачал головой.

— Я это знаю, — снова сказала Дара. — Годами знала. Клянусь владыкой благим и премудрым, я знала это через пару дней после того, как на нас возложили свадебные венцы из цветов в Соборе! Я старалась не думать об этом, но порой не могу удержаться… — Она надолго умолкла. — И когда я не могу не думать, мне ужасно плохо. А главное — я не понимаю почему!

— Что, ваше величество? — не понял Крисп.

— Почему? — повторила Дара. — Почему он так со мной обращается? Не то чтобы он меня ненавидел. Он даже добр ко мне, когда вспоминает о моем существовании. Так почему, Крисп? Можешь ты мне сказать?

Крисп снова отвел глаза:

— Если вы простите мне мою откровенность, ваше величество, я сам этому удивляюсь с тех пор, как впервые вас увидел.

Императрица словно не слышала его.

— Быть может, он меня просто не хочет? Неужели я ему так неприятна? — Дара вдруг скинула с кровати все покрывала. Как обычно, она спала без одежды. — Тебе… тебе я тоже… неприятна?

— Нет, ваше величество. — В горле у Криспа пересохло. Он видел императрицу обнаженной много раз. Теперь он увидел ее голой. Соски у нее затвердели от холода — или по другой причине. Крисп в первый раз назвал ее по имени. — О нет. Дара! — выдохнул он.

— Словами лгать легко, — прошептала она. — Закрой двери; тогда мы увидим.

Крисп чуть было не вышел за дверь, вместо того чтобы закрыть ее. Он понимал, что императрица не столько хочет переспать с ним, сколько отомстить Анфиму. И если его застукают в ее постели, то вестиарием он, возможно, останется — после небольшой операции, которая сделает его таким же, как и все, служившие здесь до него.