А вот Пила его прекрасно видел и как раз собирался выпустить вторую очередь, когда его сердце вдруг взорвалось.

У стены стояла Петра, крепко сжимая обеими руками пистолет.

Бун попросил у Кролика телефон.

— Кому будешь звонить, бриташке своей? — поинтересовался Кролик.

— Бриташке! — восторженно отозвался Эхо.

— Бун влюб-и-и-лся!

— Влюб-и-и-лся, — подхватил Эхо.

Петра ответила сразу же.

— Пит, — заговорил Бун, — немедленно уходи из дому!

— Все в порядке, Бун, — ответила она. — Тут Джонни. Ты только приезжай в полицейский участок и встреть меня там. Пожалуйста. Ты мне очень нужен.

На заднем плане Бун услышал вой сирен.

Бун стоял позади микроавтобуса.

Внутри валялись три трупа — Джонс и два «безумца».

Кролик кинул Буну какую-то одежду:

— Давай-ка снимай свои мокрые тряпки, братишка.

— Мокрые тряпки, — повторил Эхо.

— Эдди не хочет, чтобы ты простудился, вот так-то.

— Вот так-то.

Бун стянул с себя промокшую одежду и надел тренировочный костюм, который подошел ему идеально — вполне в духе Рыжего Эдди, сдвинутого на деталях фаната микроменеджмента. Эта его черта особенно удивительна, если вспомнить, сколько травки он выкуривает за день.

— Ты что-то сдаешь, Бун, — заметил Кролик. — Так просто им попался.

— Сдаешь-сдаешь. Стареешь.

Оба головореза не обращали ни малейшего внимания на трупы в машине. Да, собственно, почему бы и нет? Учитывая, какая битва сейчас идет между наркокартелями, три трупа за день — это вполне средний показатель.

— Я и не знал, что они меня ищут, — сказал Бун и сам понял, как жалко это прозвучало.

Хорошо, что Рыжий Эдди знал.

Кролик объяснил, что Иглесиас попросил у Эдди разрешения заступить на его территорию, то есть убрать Дэниелса. Эдди разрешения не дал и велел Крусу «держаться от Буна подальше». Но Иглесиас не послушался, поставив тем самым Эдди в весьма неловкое положение — выходило, что с его мнением совершенно не считаются.

Потому-то Эдди и послал своих ребят присмотреть за Буном. Они крайне удивились, когда Бун вылетел через окно в воду, да и лодку отследить получилось не сразу, но все же, как только судно пришвартовалось у маленького причала в Нэйшнл-Сити, они сразу поняли, куда поедет микроавтобус.

— Они и раньше это место использовали, — сказал Кролик.

— Использовали, — подтвердил Эхо. — Привычки, знаешь ли, губят людей.

— Людей губят спиды.

— Ну да. Сначала спиды, затем привычка к ним.

Вдруг из обшитого сталью здания раздались вопли. Открыв дверь, Бун обнаружил внутри на полу Мартышку, связанного по рукам и ногам.

Выглядел тот неважно — весь в синяках и кровоподтеках.

— Мартышка, — ахнул Бун. — Ох, черт, Марвин, что они…

— Иди в жопу, сволочь, — пробулькал Мартышка, и Бун решил, что с ним все будет в порядке.

Показания у Петры брал Харрингтон, в кои-то веки вежливый и смирный.

Налицо применение оружия для самозащиты, два выстрела Джонни тоже были вполне правомочны и не вызывали сомнений. Два «безумца» скончались в больнице, третий, возможно, еще и выкарабкается. Харрингтон пребывал в смешанных чувствах — с одной стороны, хорошо бы допросить ублюдка; а с другой — всегда здорово, когда такие, как он, благополучно подыхают.

Так что с этой англичанкой он вел себя крайне прилично.

Во-первых, она красотка — даже когда сидит, завернувшись в серое казенное одеяло. Во-вторых, она спасла его напарнику жизнь. Так что даже если она и стреляла не только из самозащиты, хрен с ней. Напишем самозащиту. Харрингтон старался задавать ей правильные вопросы:

— Значит, вы думали, что ваша жизнь в опасности, верно?

— Совершенно верно.

— И возможности скрыться или убежать у вас не было?

— Нет.

— Вы видели, что жизни сержанта Кодани также угрожает серьезная опасность?

— Верно.

— А где вы научились стрелять? — спросил Харрингтон, уже просто из любопытства.

— Отец заставил, — объяснила Петра, крепко прижимая к себе ноутбук, который привезла с собой в участок и не выпускала с тех пор из рук. — Он научил меня держать в руках оружие, а время от времени мы приезжали на стрельбище одного его друга. А потом, когда я переехала в Сан-Диего и стала жить одна, я решила купить пистолет — легально, разумеется. Я до сих пор иногда хожу в тир, тренироваться.

— Заметно, — улыбнулся Харрингтон.

— Убийство этого человека не доставило мне ни малейшего удовольствия, — вспыхнула Петра.

— Разумеется.

— А сержант Кодани, он…

— Джон сейчас в больнице, в него попали осколки стекла и щепки, — успокоил ее Харрингтон. — С ним все будет в порядке.

— Слава богу.

Харрингтон уже собирался было пригласить ее на свидание, когда в комнату вошел Бун Дэниелс.

Петра вскочила со стула, поставила на пол ноутбук и бросилась к нему в объятия.

Харрингтон ненавидел Дэниелса.

Бун отвез ее к причалу «Кристалл».

Все равно ее квартиру опечатали полицейские, так что в ближайшее время попасть домой ей не светит. Ради разнообразия Петра даже не стала спорить, молча села с ним в такси и позволила отвезти себя к нему домой.

— Хочешь чего-нибудь выпить? — предложил Бун.

— А что у тебя есть? — спросила она, усаживаясь на диван.

— Где-то болталось вино. — Бун пошарил в тумбочке под раковиной. — Еще есть пиво и вроде бы немного текилы.

— Меня вполне устроит пиво. Спасибо.

Бун открыл пиво, плюхнулся рядом на диван и передал Петре бутылку. Глядя на Буна широко распахнутыми глазами, она поднесла бутылку к губам и сделала хороший глоток. Девушка явно была в шоке, и Буна это беспокоило.

— Пит, хочешь, обсудим то, что произошло?

— А что тут обсуждать? Я сделала то, что должна была, вот и все.

— Ты спасла Джонни жизнь.

— А перед этим он спас жизнь мне, — ответила Петра. — Я перед ним в долгу.

Мы оба перед ним в долгу, с грустью подумал Бун. Выходя из участка, они наткнулись на Джонни — тот только что приехал из больницы. Джонни спросил у Петры, как она себя чувствует, поблагодарил ее и, взглянув на Буна, сказал: «Не думай, что это что-то между нами изменит». Бун промолчал, обнял Петру за плечи, и они ушли. Он всегда будет благодарен Джонни — ведь он спас жизнь Пит. Если бы не он… Буну не хотелось думать об этом «если».