Только маленькие шероховатости суммируются,главное, их вовремя заметить. Еще у Гиллер от вопроса Ивана Павловича проАнчарова сдают нервы. Преступницы очень не хотят, чтобы правда выплыла наружу,их беспокоит не столько собственная судьба, как то, что покой умершихКонстантина Львовича, Левушки и Светы будет нарушен. Катя, Вероника, Наташа иГиллер сделали все, чтобы следствие признало виновным Вяльцева и не беспокоилопамять Анчаровых. И вдруг Иван Павлович сапогом лезет в рану. Руфь не сумеласправиться с волнением и наделала глупостей. Для начала она крайне нелепопринимается отрицать факт знакомства с Константином Львовичем. Эта часть беседыне была ею заучена, как роль, поэтому речь дамы становится сбивчивой, путаной.Как многие актеры, она великолепно справляется с заранее поставленной задачей,но импровизация – это особый дар, и госпожа Гиллер им не обладает. Желаявыглядеть естественно, Руфь забалтывается, замолкает и ни с того ни с сегонакидывается на домработницу. Повод достойный, Маша подала закуску не наовальном, а на круглом блюде. Больше всего на свете Руфь хочет избавиться отслишком въедливого Ивана Павловича. Господину Подушкину уже сообщили всеподробности о Вяльцеве, сотруднику агентства «Ниро» пора на большой скоростинестись к следователю Максиму Воронову и сообщать тому поразительную новость опрошлом Андрея Вяльцева, но Иван Павлович отчего-то не спешит, прицепился, какрепей, с беседой об Анчарове. И Руфь Соломоновна идет проторенным путем, оназакатывает прислуге скандал, а потом, ссылаясь на мигрень, попросту выставляетназойливого посетителя вон.

Вроде все обошлось, но Гиллер не знает, чтоприслуга Маша собирается замуж. С одной стороны, домработницу досталипостоянные истерики, которые закатывает ей хозяйка, с другой – Маша испытываетстрах. Дочери Анчарова обсуждали свои планы в квартире Гиллер, Машу всегдаотсылали прочь, но горничная совсем не глупа, она кое-что слышит, кое-чтовидит, кое-что понимает и пугается. А ну как хозяйку арестуют, и Машу вместе сней? Докажи потом, что ты не верблюд, ничего не знала и никакого участия впреступлении не принимала. И Маша решает заработать индульгенцию, подслушиваетбеседу Руфи с Иваном Павловичем и бежит за Подушкиным на улицу. Ушлая бабаухитряется убить одновременно двух зайцев: она получает от него деньги ивнушает «агенту» мысль о своей непричастности к произошедшей беде. Маша корчитиз себя полнейшую идиотку, активно давая понять: с такой дурой связываться нестанут, ее никогда не возьмут в сообщницы.

– У нее здорово получилось, –вздохнул я, – лишь в самом конце разговора она внезапно заговорила какнормальная женщина, но тут же осеклась и убежала.

– Положение осложнялось молчаниемВяльцева, – вздохнул Макс, – Андрей ни слова не произнес, сиделсловно статуя. Лишь один раз вымолвил: «Я не виноват», и все.

– Неужели он настолько суеверен? –поразился я. – Марина отлично сумела задурить голову любовнику сказкамипро буддистского монаха и амулет.

Нора скривилась.

– Она и нам нагородила лжи. Никакогоювелира, делающего эксклюзивные талисманы, в природе нет. Идиотское украшениепродается совершенно свободно в магазине на окраине Москвы, только люди неспешат приобретать «сувенирчик», уж очень он противный.

– Почему же Марина твердила про неделюожидания, отчего сразу не помчалась за новым брелоком? – спросил я. –Понимаю ее желание привязать Андрея к своей юбке, не отпустить его в поездку,но, когда Вяльцева задержали, шутки закончились. Марина была уверена, чтолюбовник молчит, боясь не вернуть талисман, но речь шла о свободе актера и оего добром имени. Следовало немедля гнать в магазин и приобретать новый амулет.

Нора кивнула.

– Точно, и она это проделала, помчалась влавочку, но там были только поделки в СЕРЕБРЯНОЙ рамке, а Марина в отличие отсестер Анчаровых, оказавшихся невнимательными, расчудесно знает, что талисманВяльцева обрамлен в золото. Ей пообещали привезти такой же через неделю, вотдевица и бросилась в «Ниро», она хотела спасти любовника, прочла в газете, чтоделом заняты сотрудники этой конторы.

– Почему Марина не пошла кВоронову, – недоумевал я, – и не рассказала правду?

– Она боялась, – пояснилМакс, – Андрей тогда бы непременно узнал истину: никакого буддистскогомонаха нет, Вяльцева водили за нос, а актер и впрямь очень суеверен. Может, тутсыграло роль то, что получение брелока совпало с окончанием периода простоя иприглашением в новый сериал? Не знаю, но молчал все же Андрей не из желаниявернуть амулет, он до дрожи испугался и не знал, как себя вести. Выплывет лиистория с заменой документов? Вдруг милиция узнает, что Дубовик погиб от рукиим же нанятого киллера, а не грабителя, выяснится ли, что Андрей вместе ссекретарем планировал смерть Лиры? Было из-за чего потерять голову. Вот Вяльцеви принял решение молчать, он уже имел за плечами немалый срок и очень хорошознал: сначала следователь попытается расколоть его, может, даже надает поморде, но в конце концов устанет и произойдет что-то хорошее для Вяльцева, ведьвсе самое плохое с ним уже случилось. Лучше не произносить ни слова, всесказанное можно использовать против задержанного. А еще Вяльцев понимал, чтоего в связи с недостаточностью улик и недоказанностью совершения противоправныхдействий обязаны отпустить. Следствие пойдет своим чередом, но Вяльцев будетдома, под подпиской о невыезде, и вот тогда он обратится к лучшему адвокату.Повторюсь, у Андрея уголовное прошлое, и он знает: если не хочешь сделать себехуже, молчи.

– Откуда Анчаровы узнали, что брелокиграет столь важную роль в жизни Вяльцева? – спросил я.

– А они ничего и не знали, – хмыкнулМакс, – эпатажное украшение актер постоянно носил на поясе, любой человек,мало-мальски знакомый с Андреем, увидев эмалированный пенис, тут же воскликнет:

– Прикол принадлежит Вяльцеву.

Анчаровы просто выбрали вещь, которая послужитстопроцентной уликой против героя-любовника.

– А зачем Катерина под фамилией Фуксопубликовала статью в бульварном издании? – не успокаивался я.

Нора порылась в пачке с сигаретами.

– Ну это просто! Хотела затеять скандал,топила Вяльцева.

– Как мстительны женщины, – вздохнуля.

– С бабами лучше не иметь дело, –отозвался Макс.

– Они хотели справедливости, –вскинулась Нора. – Чупинину никто не наказал, сестер Анчаровых можнопонять!

Я отвернулся к окну, с Элеонорой лучше неспорить, она будет отстаивать свою позицию до конца, но лично мне кажется, чтосуд Линча не лучшее решение проблем.